Array Антология - Хаос на пороге (сборник)

Нет-нет. Профессор Мейер сказал, в следующем году. В две тысячи двадцать третьем. Но времени все равно мало. Надо действовать. Событие носит характер угрозы. Неспроста это событие считается угрозой уничтожения. Если астероид столкнется с европейским континентом, все население Европы погибнет. В других частях земного шара тоже будут жертвы .

(Выступающий оборачивается к другим участникам пресс-конференции. Крики из зала)

Как только будет известна зона возможного столкновения, всем жителям следует покинуть свои дома, а остальным приготовиться к последствиям катастрофы. Люди должны объединиться.

(Журналист из зала: «Место падения уже известно?»)

Еще нет. На это может уйти до шести недель. Слишком много переменных факторов.

Экран гаснет. Я поворачиваюсь к Линн. В ее руке дрожит пульт от телевизора.

– Придется отменить свадьбу.

– Нет, – отвечаю и крепко прижимаю Линн к себе. – Просто перенести.

За неделю до того, как объявили о предполагаемом месте падения, пришла приятная новость: умеренные консерваторы в Техасе пропихнули закон о равенстве браков. Мы всегда мечтали пожениться дома, в Техасе. Мечты осуществляются! На радостях все кинулись регистрировать отношения, но мы с Линн решили обождать.

– Ты уверена? – спрашиваю. Воскресный день, позади у нас целых тридцать шесть часов отдыха. Отдых такая редкость в последнее время. Линн просматривает журналы для молодоженов.

– Конечно. Мы же хотели, чтобы все было романтично и без суеты, да?

Я киваю в ответ.

– Бежать сломя голову за брачным сертификатом и фотографиями – это совсем не романтично.

– А если астероид упадет на Северную Америку?

– Поженимся в Венеции. – Линн похлопывает рукой по дивану, приглашая меня сесть рядом. Я расхаживаю по комнате взад-вперед, не отдавая себе отчета. – Не Техас, но все-таки. Венеция, представляешь?

– Может, в Париже?

Линн хватает меня за коленку.

– Вот это по-нашему. А может, в Ирландии? Ты обожаешь Ирландию.

– Хм, а что, неплохо бы. А может быть, на склонах Килиманджаро?

С тех пор как Линн проследила свою родословную до чернокожих рабов, вывезенных из Танзании, она мечтала отправиться туда.

Линн отбрасывает журнал и хлопает в ладоши.

– Придумала!

С радостным нетерпением всматриваюсь в ее лицо.

– Лас-Вегас! – кричит она.

Я закатываю глаза к потолку, но все-таки смеюсь. Кладу голову на колени Линн, и мы обсуждаем, как устроим свадьбу за границей. Изо всех сил хочу радоваться вместе с ней, но мое воодушевление быстро гаснет. Мы столько ждали, покуда в Техасе узаконят браки. У меня больше нет сил надеяться и откладывать мечты на потом.

Конспирологи в Интернете – те самые, которые предсказывали столкновение астероида с Землей и которых называли параноиками – в один голос твердили, что основной удар придется на Северную Америку, хотя до официального заявления оставалось целых пять дней.

Новость вышла в 8:42 и к девяти утра разлетелась по всей планете, нагоняя ужас и панику на жителей континента. Перебрав все мыслимые способы выбраться из страны, я прихожу к выводу, что нужны либо политические связи, либо огромные деньги.

Не удивительно. Четыреста миллионов человек рвутся отсюда прочь – транспортной инфраструктуре Канады, Мексики и США не справиться с таким наплывом. Лишь одно стало иметь подлинную ценность: возможность уехать. Самолеты в Европу, Японию, Африку, – куда угодно подальше от Северной Америки – забиты битком. По вечерам мы с Линн ломаем головы, как нам спастись. У телерадиокомпании «Стар ньюс», где работает Линн, есть свой самолет. Линн рассчитывает, что мы улетим вместе с другими сотрудниками. Я иного мнения на этот счет, но помалкиваю. «Стар ньюс» – огромная корпорация, в которой работают тысячи людей. Мне бы хотелось разделять оптимизм Линн, но с чего бы такому медиамонстру спасать нас?

Родители Линн небогаты. Линн переживает, как бы они не сдались и не пустились во все тяжкие перед смертью. Я продолжаю изучать всевозможные пути отступления. У дяди Дона есть яхта. Может, он мог бы вывезти нас? Но мама говорит, что дядя уже покинул страну.

Линн, как обычно, работает допоздна, а возвращается напряженной и вымотанной, что совсем на нее не похоже.

– Все куда хуже, чем мы думали, Эм, – говорит Линн, наливая себе вина. – Беженцы снесли заграждения на границе между США и Мексикой.

– Ты хочешь сказать, забор, поставленный, чтобы мексиканцы не лезли на территорию США, на самом деле не давал американцам сбежать в Мексику? – говорю, обняв Линн за плечи. – Вот что я называю высшая справедливость.

– Это не смешно, Эм. Там люди гибнут.

– Но ведь о месте падения еще не объявили.

Линн обернулась. «Ты серьезно?» – читалось в ее лице.

– Все и так знают, что астероид упадет здесь. Официально или нет.

Разумеется, она права.

– Тогда, может, стоит бежать в Южную Америку?

– Говорю тебе: это безнадежно. Ты не видишь того, что вижу я. В Панаме – верная смерть. Беженцев – кому повезет пройти через минные поля и не запутаться в колючей проволоке – там отстреливают. – Линн прикладывается к бокалу с вином. – Мы предоставлены сами себе.

Через три дня, ровно в девять утра, вышло официальное сообщение. Но все и так все знают. Разве что теперь известно точное место падения – Южная Дакота. Президент оглашает список новых законов. На это уходит полторы минуты. С первых же секунд ясно – теперь я без работы. Кому нужны политтехнологи, когда в стране военное положение. Люди тысячами переходят в армию и в полицию. Может, и мне вступить в их ряды? Но, подумав немного, я решаю, что отстреливать мародеров мне не по душе.

Пока я целыми днями брожу без дела, Линн в своей стихии: прямо у нее на глазах, здесь и сейчас, творится история. Линн – ключевой корреспондент «Стар ньюс», и кроме этого, она пишет статьи для местных новостных агентств. Вертится как белка в колесе.

– Передохни, – прошу я, когда Линн возвращается домой после очередного двенадцатичасового рабочего дня. На столе ужин и бутылка вина. На улице стреляют, но теперь это часть повседневной жизни.

Линн берет бокал и без сил валится на диван.

– Ты знаешь, зачем я так стараюсь.

Мы сто раз об этом говорили. Линн не только горит желанием сообщать людям о текущей действительности – она из кожи вон лезет, чтобы выслужиться. Рассчитывает, что руководство «Стар ньюс» вывезет нас отсюда из благодарности к ней. Но несмотря на все ее репортажи, боюсь, она только зря растрачивает последние драгоценные моменты, которые мы могли бы провести вдвоем.

– Хотя бы сбавь обороты. К чему тебе заниматься местными новостями? – Я накрываю на стол. – Нам надо чаще бывать вместе, пока… – У меня язык не поворачивается говорить об астероиде, особенно теперь, когда до столкновения осталось полгода, а шансы спастись тают на глазах.