Лорен Оливер - Реплика

Как обычно, стоило лишь Ленивой Корме встать, и она тотчас же принялась жаловаться.

– Проклятые туфли. Мерзкая погода. И вот теперь моей ленивой корме надо тащиться в административное крыло! Мне двадцать минут потребуется, чтоб сходить туда и обратно. А сегодня еще эти люди приезжают!

Ленивая Корма работала на посту охраны, но ее обычно вызывали и на подмену при тестировании. У нее было фунтов двести лишнего веса, а лодыжки в жару распухали так, что могли сравняться толщиной со стволами пальмы в садике внутреннего двора.

– Вот те на! – как всегда, фыркнула Вот Те На.

Ее лоснящаяся коричневая кожа выглядела так, словно ее только что смазали маслом.

Пора! Большинство реплик уже убрались восвояси. Осталась лишь Сиреневый Ручей и Лира. Они обе не шевелились.

– Давайте я схожу, – предложила Лира и неловко встала.

Она тяжело дышала, как будто провалила тест. Вдруг Ленивая Корма заметит ее испуг? Нет. Конечно, она ничего не заметит. Медсестры, похоже, вообще не различают реплик. Лира помнила, как она в детстве таращилась на медсестер: ей хотелось, чтобы они посмотрели на нее, увидели ее по-настоящему, взяли на руки, обняли и сказали, что она красивая. Однажды ее на два дня посадили в изолятор за то, что она украла электронный пропуск медсестры Эм. Лира думала, что без пропуска та не сможет уйти и останется жить в Хэвене. Но, разумеется, медсестра Эм нашла способ улизнуть, а вскоре навсегда покинула Хэвен.

Но Лира привыкла к тому, что все уходят и покидают ее. И она радовалась тому, что ее не отличают от других. Кстати, и медперсонал, и доктора тоже были для нее, в принципе, одинаковы. Поэтому она и стала придумывать им прозвища.

Медсестры Вот Те На и Ленивая Корма повернулись и удивленно уставились на нее. Лира побагровела. Купероз. Она научилась этому, сызмальства прислушиваясь к врачам.

– Что оно сказало? – отчетливо произнесла Ленивая Корма. Она обращалась не к Лире, но та ответила.

– Оно может отнести, – сказала Лира, принуждая себя стоять неподвижно.

Когда она была маленькой, то никак не могла уразуметь разницы между «я» и «оно» и всегда их путала. Если она разнервничается, то может сплоховать! Но она все-таки предприняла очередную попытку.

– Я могу отнести бумаги в администрацию вместо вас.

Вот Те На прыснула со смеху.

– Иисус, Мария и Иосиф!

Но Ленивая Корма смерила Лиру тяжелым взглядом.

– Ты сумеешь дойти до администрации?

Лира кивнула. Она же из Хэвена. Она всегда будет жить в Хэвене. Множество помещений здесь заперты и запретны, доступны только по электронной карте и коду – сотни кабинетов и палат, куда она не может войти, тысячи закрытых дверей, за которыми маячат люди в белом и со шлемами на голове. Но она выучила наизусть расположение каждого коридора и знала с точностью до секунды, сколько времени потребуется, чтобы дойти от туалета до Кастрюли и обратно. Она запомнила все отделы и комнаты отдыха, лестницы и черные ходы – они не представляют для нее никакой загадки, так же, как выпуклости ее бедер и груди! Она невольно породнилась с ними, как со своей кроватью номер двадцать четыре (ведь койка всегда принадлежала ей!). Тонометр и латекс, инвакаровская Змеетрубка, Красные Шапки, Стеклянные Глаза – все это и есть Хэвен.

Ее друзья, ее враги, ее мир.

– Лира, а что такое администрация? – спросила Сиреневый Ручей.

Она сейчас все испортит! И Сиреневый Ручей в курсе, где находится администрация! Про местоположение администрации известно каждой реплике. Сиреневый Ручей не может быть настолько тупой.

– Я быстро, – произнесла Лира, игнорируя Сиреневый Ручей.

– Доктору Саппо такое самоуправство не понравится, – поджала губы Вот Те На.

Доктором Саппо персонал Хэвена называл Бога, но исключительно тогда, когда он не мог их услышать.

А когда мог – то доктор Саперштейн или директор Саперштейн.

Ленивая Корма ухмыльнулась.

– Да мне плевать, понравится ему или нет, – заявила она. – У него-то нет мозолей размером с гору святой Елены! Да и вообще ему никто ничего не скажет, верно?

– А если оно… накосячит? – предположила Вот Те На. – У тебя будут неприятности.

– Не на… – попыталась возразить Лира и откашлялась, потому что из горла вырвался какой-то невразумительный хрип. – Я не накосячу. Я понимаю, что делать. Надо пойти на минус первый этаж в крыле А.

Сиреневый Ручей захныкала:

– Хочу в администрацию!

Медсестра Вот Те На хмыкнула и повернулась к Сиреневому Ручью.

– А эта пойдет со мной! – рявкнула она и, чуть-чуть понизив голос, добавила: – Коричневые мрут как мухи. Занятно, как по-разному на них подействовало, да?

Лира продолжала стоять как столб.

– Все потому, что они до сих пор ничего толком не сделали. – Ленивая Корма покачала головой. – Ох, хоть бы они правду говорили, что этой гадостью нельзя заразиться!

Ленивая Корма продолжала смотреть на Лиру, сощурившись и что-то мысленно прикидывая. Затем Ленивая Корма забарабанила пальцами по стопке результатов тестов, словно ответ мог просочиться прямо в кончики ее пальцев.

– Я же тебе говорила, что нельзя. Во всяком случае, шастать по институту… Я в Хэвене – с самого начала. Разве я похожа на покойника?

Сиреневый Ручей заревела – громко, пронзительно, навзрыд, как плачут реплики-младенцы в палатах наблюдения. Вот Те На грубо вздернула ее на ноги и выволокла в коридор. И лишь когда Лира перестала слышать всхлипывания Сиреневого Ручья, она осознала, что затаила дыхание.

Внезапно Ленивая Корма подвинула стопку бумаг на полдюйма вперед. Лира едва не подпрыгнула от напряжения.

– Возьми результаты, ступай в администрацию и нигде не останавливайся, – пробурчала Ленивая Корма. – Если спросят, куда ты идешь, не отвечай и двигайся себе дальше. Там сейчас, наверное, Вернер. Передай ему, что я тебя прислала.

Лира почувствовала, как подергиваются мышцы вокруг ее губ. Но если она будет радоваться слишком явно, у Ленивой Кормы появятся подозрения. Лира взяла стопку – даже шелест бумажных листов был великолепен – и бережно прижала свою ношу к груди.

– Вперед, – проговорила Ленивая Корма.

Лира не стала ждать, не передумает ли медсестра. Но, очутившись в коридоре, она все-таки побаивалась, что Ленивая Корма окликнет ее. Вдруг она прикажет ей вернуться или решит, что это была плохая идея?

Лира пошла по коридору. Линолеум холодил кожу ее босых ступней.

Хэвен состоял из шести крыльев с буквенными обозначениями от А до G. Крыло Е отсутствовало по неведомым причинам, хотя персонал порой шептался, что у первого Бога, Ричарда Хэвена, была бывшая жена по имени Элен или Елена. Кроме Коробки, официально именуемой «крыло G», все здания были связаны между собой и образовывали пятиугольник с внутренним двором в четыре акра. Там был разбит сад со статуями, скамейками и даже спортивной площадкой, которую медперсонал использовал для пэдлбола [2] Разновидность сквоша, причем если сквош – это игра с ракеткой и мячом, то в пэдлболе используется мяч на резинке, привязанный к ракетке. . Электронные двустворчатые двери разъединяли крылья в местах соприкосновения, подобно механическим суставам. Только Коробка достигала еще больших размеров: она включала в себя как минимум четыре этажа – плюс, предположительно, три подземных (хотя, учитывая, что Коробка находилась на уровне моря, последнее казалось маловероятным). Само здание Коробки, построенное из серых бетонных блоков, располагалось в доброй сотне ярдов от основной части Хэвена.