Валерий Гессен - К истории евреев: 300 лет в Санкт-Петербурге

В начале XX в. наблюдался определенный спад еврейской общинной деятельности. Это, в частности, проявлялось в том, что на общие собрания прихожан ПХС их являлось сравнительно немного: например, 10 июня 1902 г. всего 17 чел. Однако в последующий период их активность начала заметно возрастать, все большее их число участвовало в общинной жизни. В мае 1905 г. многолюдное и бурно протекавшее общее собрание образовало специальную комиссию. Ее целью было рассмотрение вопроса об уменьшении годового членского взноса с 25 до 10–12 руб. с целью содействия росту числа действительных членов, имевших право голоса при выборах руководства общины. В нее вошли: Л.М. Брамсон, А.М. Бриллиант, М.М. Винавер, М.И. Закс, В.М. Каплан, А.М. Лесман, Э.С. Мандель, В.С. Персон, Г.Б. Слиозберг. Задачи комиссии были весьма сложными, так как она должна была не только обосновать перед властями необходимость сокращения размера взноса, с чем многие прихожане, особенно вносившие суммы, существенно превышавшие этот взнос, были не согласны, но и обеспечить рост поступления средств на общинные нужды. Как все это совместить, никто тогда себе не представлял. Единства во мнении не удалось достигнуть, так что эффективность работы этой комиссии была весьма мала.

15 апреля 1907 г. состоялось годичное собрание прихожан ПХС, на котором было 160 чел., преимущественно, как писали в сионистской прессе, «принадлежащих к зажиточным классам». Присутствующие возмущались тем, что старосты синагоги назначаются правлением, а не избираются прихожанами, что поддержали А.Я. Гаркави и И.Ю. Маркон, которые сами много лет были старостами. Поэтому этот вопрос быстро был решен в положительном смысле. Однако более сложная обстановка создалась на собрании, когда его председатель Д.Г. Гинцбург заявил, что еще два года тому назад была избрана комиссия для выработки устава общины взамен устаревших «Временных правил» 1877 г. Однако она ничего существенного за это время не сделала. Поэтому он предложил избрать новый ее состав: Г.А. Бернштейн, И.Ю. Маркон, А.М. Лесман и Г.Т. Терк. 21 21 ЦГИА СПб. Ф. 422. Оп. 1. Д. 85. Л. 2; Ф. 569. Оп. 13. Д. 3. Л. 154; Р-т. 1907. № 15. С. 26, 27 Но, как представляется, дело было не только в пассивности этой комиссии. Главное было в том, что в МВД не желали рассматривать данный вопрос и, в частности, представленную евреями «Докладную записку», не давали конкретного ответа на все их предложения. В былые годы в таких случаях председатель правления Г.О. Гинцбург ехал к сановникам, лично просил, часто чего-то добивался, хотя бы ясности. Но теперь его силы были уже не те, а другого лица, пользовавшегося таким авторитетом, не было.

Что касается ПХС, то никаких прямых препятствий к ее деятельности со стороны властей не было. Однако их отношение к евреям характеризует такой, казалось бы, незначительный факт. В начале 1903 г. правление ПХС обратилось в МВД с жалобой по поводу открытия на противоположной от ПХС стороне улицы казенной винной лавки, находившейся всего в 42 м от ее ограды. Евреи писали, что возникавшие в связи с этим большие скопления подвыпивших людей сопровождались руганью, которую было слышно на значительном расстоянии, иногда драками. Все это нарушало спокойствие, которым должно характеризоваться данное место, совершенно не соответствовало тому состоянию, в котором находились верующие, входившие и выходившие из синагоги. Поэтому евреи просили перенести эту лавку куда-нибудь подальше. Чиновники из полиции 11 января 1903 г. обратились за разъяснениями в МВД, отмечая при этом, что «это очень хорошее место для винной лавки, позволяющее сделать большие сборы». В МВД долго не думали и уже 22 января направили ответ в полицию: «К устройству винной лавки в указанном Вами месте препятствий не встречается», тем самым отвергнув претензии евреев. Заметим, что когда А.Н. Драбкин 6 сентября 1901 г. обратился в МВД за разрешением на «устройство кущей во дворе синагоги во время предстоящего праздника Суккот», то градоначальник не разрешил, и МВД его поддержало. 22 22 РГИА. Ф. 821. Оп. 8. Д. 164. Л. 75, 77, 79, 81.

Между тем постепенно начали проявляться некоторые благоприятные моменты в отношении властей к развитию в городе еврейской религиозной жизни. Но еврейские деятели считали все эти послабления – при общем репрессивном характере отношения к ним – совершенно недостаточными. Исходя из прошлого исторического опыта, они вынуждены были считаться с тем, что это отношение к евреям всегда было неустойчивым, часто зависящим от настроения того или иного представителя властей в данный момент. И это подтверждается тем, как власти относились к вопросу открытия постоянных и временных еврейских молелен. Здесь, как будет показано ниже, царил полный произвол. Все зависело от мнения разного рода начальников. Причем иногда отношение высоких чинов (например, руководителей МВД) оказывалось более лояльным к евреям, чем чинов более низкого уровня. Это отношение, конечно, имело тесную связь с общей политической обстановкой в стране: когда демократическое движение было на подъеме, власти несколько ослабляли репрессивное давление на евреев. Но когда после 1906 г. начался постепенный спад этого движения, власти тут же усилили репрессии. Хотя, надо сказать, во многих случаях в их действиях какой-либо последовательности не прослеживается.

Итак, евреи Петербурга прилагали усилия для законодательного закрепления расширения их прав, прежде всего путем отмены «Временных правил» 1877 г., замены их «Уставом Петербургской еврейской общины». В соответствии с этим была подготовлена упомянутая «Докладная записка», подписанная Б.Р. Александровым, Ю.Б. Баком, Г.О. Гинцбургом, А.Н. Драбкиным и др. В ней отмечалось, что «Временные правила» касаются только ПХС, хотя и в совершенно недостаточной мере. В них ничего не сказано о порядке заведования другими религиозными, а также общественными и благотворительными учреждениями. «Между тем Еврейское общество за это время возросло количественно, занимается призрением бедных и больных, развитием образования, устройством религиозно-просветительных учреждений, организацией кладбищенского дела. Не установлен порядок избрания раввина, его помощников и проповедников, найма служащих». Евреи считали, что в проект устава должны быть включены все эти вопросы. Кроме того, ввиду отсутствия коробочного сбора, необходимо возложить на имущее население, к которому относятся все евреи (тогда считалось, что среди евреев Петербурга нищих нет, хотя попрошайки имеются), обязанность платежа общинного сбора по раскладке, как это делается в Варшаве. Члены общества, участвующие в ней (размер взноса утверждается на общем собрании), пользуются правом участия в выборах. В конце «Докладной записки» евреи писали, что если эти предложения достойны одобрения, то данный проект через градоначальника можно было бы направить в МВД. Выражалось мнение, что именно ограниченность «Временных правил» была причиной того, что появилось указание градоначальника от 28 июля 1904 г. правлению ПХС выработать проект устава общества.