Виктория Завьялова - Лучшие отели мира

Действительно, Жак Гарсиа – это один из самых раскрученных декораторов-отельеров. Именно ему принадлежит концепция относительно нового, но уже давно fully booking отеля Costes, что на улице Faubourg St. Honore (впрочем, еще один Costes, что рядом с улицей Виктора Гюго, разгрузил Costes-1). Именно Жаку Гарсиа доверили изменение стиля La Mamounia в Марракеше, легендарного отеля ар-деко, построенного именно в эпоху ар-деко и служившего декорацией к фильмам Хичкока. Жака Гарсиа допустили на чердак венского гранд-отеля Sacher – ему было поручено сделать номера верхних этажей. Отель La Reserve под Женевой, популярнейшее на берегу Лемана место (как отель, как комплекс SPA, как клуб), – тоже плод творческой бессонницы месье Гарсиа.

Гарсиа любят и парижане – посмотрите, кто сидит в забитом ресторане Costes на Faubourg St. Honore. Здесь не только богатые русские. Здесь масса самых богатых французских бездельников, а иногда и истинных легенд – здесь мы видели живого Ива Сен-Лорана. В Costes-1 Жака Гарсиа приходят завтракать и обедать высокопоставленные сотрудники заведений на Вандомской площади.

«Прекрасные фасады в духе барона Оссманна, высоченные потолки, строгость и сумрачность истинного большого люкса – все это уместилось на 16 тыс. кв. м и обошлось в 50 млн евро» – так восхищается новым отелем автор одной уважаемой французской газеты, добавляя, что «в этом паласе денег совсем не считают». Вот именно так и не считали денег на обустройство Парижа Наполеон III и его парижский префект барон Оссманн.

Имя Оссманна хорошо известно не только парижанам, но и всем приезжим – ведь несколько больших магазинов, grandes magasins, Парижа стоят на бульваре его имени. Один из колоритнейших вельмож Второй империи имеет некоторое отношение и к Le Fouquet’s Barriere. Барон Оссманн стал в некотором роде творческим медиумом, к которому через годы, через расстояния обратился наш современник Жак Гарсиа.

На самом деле ничего нового Жак Гарсиа для Le Fouquet’s Barriere не придумал. В отеле нашел отражение его любимый, сумрачный и пышноватый, с раздутыми щеками стиль, который он использовал для первого отеля Costes, однако в другой цветовой гамме и более облегченный. Истоки его лежат в стиле, который сами парижане называют «haussmannienne», или «стиль Оссманна». Стиль Оссманна – это гораздо больше, чем очередное архитектурное направление, это огромная и важнейшая глава в истории города.

Париж, который достался Наполеону III, несмотря на все попытки предыдущих монархов – от Генриха IV и Людовика XIV до Наполеона Бонапарта, – оставался глубоко средневековым городом. Узкие кривые улицы, вонь, нечистоты, грязь, бездорожье, болезни, отсутствие транспортных развязок, нормальных водопровода и канализации. «А таким ли должен быть главный прогрессивный город Европы?» – спросил Наполеон III своего префекта. Париж умирал и умер бы, если бы не Оссманн, который перекроил карту города жестоко и кардинально.

Собственно, тот самый нынешний центр Парижа с большими и высокими зданиями в железных балкончиках и завитушках, с внятными магистралями, более-менее прямыми улицами, большими площадями – это и есть «стиль Оссманна». Елисейские Поля, все центральные авеню – Монтень, Георга V, Франциска I, Виктора Гюго, многочисленных Фобуров плюс все набережные и большинство нынешних мостов, большинство центральных кладбищ, здание Трокадеро, улицы вокруг Оперы, вокзалы, кольцо бульваров – это дело рук барона Оссманна. И вот спустя годы появляется отель Le Fouquet’s Barriere – это «оммаж» барону-градостроителю.

Это остромодный дворец. Это броский «палас», предназначенный в первую очередь для тех, кто любит выделяться, кто носит Dior, Louis Vuitton и Dolce & Gabbana. Белый фасад в духе belle epoque. Большой, с высокими потолками, сверкающий от миллиарда хрустальных подвесок люстр холл. Подвески дают не только рассеянный, несколько оперный свет, но и тихую музыку – от потоков воздуха хрустальные капли бьются друг о друга. Белые цветы. Пол из белого мрамора. Свечи с ароматами. Обитые состаренной золотой тканью стены. Там, где стены не обиты тканью, – большие панели гладкого дорогого черного дерева. Шитые золотом эполеты и аксельбанты на черных мундирах швейцаров. Странные, секретные лестницы, закрытые шелковыми, бархатными, габардиновыми портьерами, – Гарсиа очень любит такие тяжеловесные, театральные шторы.

На reception desk сразу же попросите, чтобы вам в отеле предоставили личного камердинера или мажордома – пусть он занимается обустройством вашего сьюта, а вы пока отправляйтесь в бар Le Lucien. Бары и рестораны – это те общественные помещения, которые удаются Жаку Гарсиа больше всего, гораздо лучше, чем жилые. Кроме бара Le Lucien, в отеле есть два ресторана – Le Diane и La Galerie Joy.

Всего в отеле 107 номеров, из них – 40 сьютов. Интерьеры нельзя назвать перегруженными, но они насыщенные – без этой будуарной куртизанской тематики Жак Гарсиа немыслим. Стиль комнат и коридоров Le Fouquet’s Barriere можно охарактеризовать как стиль Второй империи с неожиданными ультрамодными интонациями 1960-х – словно по всем традиционным завитушкам и загогулинам кто-то прошелся горячим утюгом, снабженным функцией отпаривания. Привлекают внимание «стеганые» стены (хоть какая-нибудь стена в номере обязательно стеганая), обитые той же золотой тканью. Такие стены напоминают о футуристической стилистике Кардена, Куррежа, Рабанна. Мебель с линиями, характерными для стиля бидермейер, но тоже вся «выглаженная», распрямленная.

Более 500 кв. м отведено под самый главный президентский номер отеля (цена за сутки – € 8500). Конечно, он с видом на «весь Париж» – других «президентских» номеров в этом городе просто не существует. Гостиная, спальня, терраса, отдельная кухня, комнаты для прислуги, бархат, шелк, дорогие дерево, мебель. И все здесь очень дорогое. Намеренно дорогое. Блестяще дорогое. Сверхдорогое. Во всем великолепии больше стилизованности, нежели обычного буржуазного уюта, но винить в отсутствии уюта создателей отеля нельзя – «палас» совсем еще свежий. И про парижский Ritz некогда говорили, что это, мол, туристический новодел для богатых американцев. Только сейчас тот новодельный Ritz почитают за самый настоящий парижский историзм.

Le Meurice – парижский гранд-отель, который любил Сальвадор Дали. Как сообщает в своих мемуарах Аманда Лир, любимая подруга сюрреалиста, когда Дали приезжал в Париж, он останавливался только в Le Meurice. Есть и масса черно-белых фотографий 1960–1970-х годов, подтверждающих безумства Дали, Аманды и всей пестрой сюрреалистской компании в апартаментах художника на втором этаже. Сальвадор Дали – человек, сюрреалист, глазами которого стоит посмотреть на Le Meurice, отель, в котором нет ничего сюрреалистического. Это классический французский гранд-отель, который можно назвать самым монархическим отелем Парижа.