Виктория Завьялова - Лучшие отели мира

Как выглядит экскурсия по стене в районе Бадалинга? Вы покупаете за 20 юаней разноцветный билет, проходите через охрану, отбиваясь попутно от назойливых торговцев сувенирами, и, счастливо избегнув покупки, собираетесь взлететь вверх. «Взлететь» не удается никому, так как каменные лестницы с высоченными (высотой буквально в половину китайца) ступенями бесконечны. Не успеваешь преодолеть штук эдак сто, как за поворотом оказываются еще сто пятьдесят.

И так далее. Поверьте, ступеней бесконечно много, ведь стена строилась с небольшими перерывами примерно тысячу лет. За это время трудолюбивые китайцы многое успели.

И вот в какой-то момент, когда вы преодолеете, скажем, ступеней четыреста, взору откроется типично китайский вид – прозрачно-туманное низкое небо, невысокие коричневые горы в сиреневатой дымке, поросшие лысоватыми хвойными деревьями, а в них, в расщелинах этих гор, устроился оздоровительный лагерь с домиками. Это и есть Commune by the Great Wall. Из окон многих вилл (то есть домиков) видны небо, горы и куски стены. Прогулка пешком от места подъема на стену до домика reception займет у путника минут семь.

Commune by the Great Wall – это эксплуатация «китайского», выполненная на столь исключительно высоком художественном уровне, что перестает быть собственно китайщиной. Надо пояснить, что найти столь «некитайский» отель в Китае трудно. Обычно китайский отель, даже очень дорогой, даже престижный и сверхцентральный, представляет собой какую-нибудь модернизированную современную пагоду с традиционной китайской народной палитрой из красного, зеленого и золотого, с красными фонариками, деревянными или шелковыми ширмами (последние обильно вышиты нитками), стадом каменных драконов с кудрявыми гривами и отрядом терракотовых воинов. Словом, это шинуазри, тот самый квазиэтнический стиль, хорошо знакомый европейцам, последний раз – со времен ар-деко. Commune by the Great Wall – это отчасти коммунистический монастырь, дао, дзен, погружение в природу, пусть на первый взгляд не очень-то и щедрую, это медитация, тишина, покой, а в итоге – утрата усталой, отсталой памяти и всякого календаря с его обозначениями.

Истинно китайское в Commune by the Great Wall еще и то, что он является частью пейзажа. Он словно нарисован на старинной картине маленькой шелковой кисточкой. Он не противоречит природе, не отталкивается от нее, а напротив, как бы стремится стать ее частью.

Отель состоит из 11 больших вилл, сделанных из светлого природного необработанного камня и высушенного толстого бамбука. Виллы примыкают к различным «стенам» гор и соединены между собой небольшими тропинками. Здесь нет ни одного красного фонаря, ни одной броской шелковой ширмы, ни одного каменного дракона, кроме как в местной сувенирной лавке. В сьютах вместо кровати – лежанка с мягким матрасом, а вместо мебели (привычных столов, стульев, тумбочек) – бамбуковые полотнища и подстилки. Ванна утоплена в полу, как бассейн, во всех комнатах, и в ванной также, – огромные окна с бамбуковыми жалюзи. В этих окнах – небо, горы и стена.

Кроме вилл, в отеле есть комплекс SPA с соответствующей дзен-обстановкой. В двух ресторанах при отеле подают все известные в мире спиртные напитки, кухня – общая китайская (впрочем, можно заказать что-нибудь из провинциальных гастрономий Китая) и общая европейская.

Отдельно стоит отметить прелестный бамбуковый домик, предназначенный для винно-водочных или чайных церемоний. Этот домик, пожалуй, единственное строение, которое напоминает пагоду. Низкий, но стройный павильон с «закрученной» крышей, с широким крыльцом (это крыльцо является и мостиком через ручей), специальная дверь – для входа в павильон, специальная дверь – для выхода из него. В центре домика – сад. Из окон-стен с бамбуковыми жалюзи – небо, горы, стена.

От домика к домику гости перемещаются на гольф-машинках, однако мы бы рекомендовали путешественникам ходить пешком – расщелины гор холмисты, на территории отеля разбиты сады с низкорослыми деревьями a la бонсай, геометрическими собраниями камешков, метровыми зарослями осоки-травы и даже желтыми кактусами. Вместо фирменного китайского дракона, развернувшего голову и словно закусившего невидимые удила, – медная статуя Мао Цзэдуна. Но это не памятник, а инсталляция – мы видим не самого Мао, а лишь его гимнастерку, маоистку, выполненную из начищенной до блеска меди. Это железный Мао без головы (высота монумента – 2 м).

Кстати, все сотрудники отеля одеты именно в гимнастерки Мао, правда, черного, а не традиционного темно-синего цвета, а на груди у всех «горит» китайская красная звезда. Здесь играют в коммуну (расположение вилл в отеле действительно напоминает партизанский лагерь, странную, но отдрессированную человеческую стоянку), однако это всего лишь игра, и к постояльцам здесь относятся, конечно, с капиталистическим почтением. Нам думается, что осознанная организация отеля как коммуны – это тоже шаг к природе, к началу человеческой цивилизации или же к ее достойной, согласно Мао, вершине. Коммуна – это архитектура, где каждый элемент равен другому, нет главного и нет второстепенного.

Здесь, в коммуне, в Commune by the Great Wall, все кажется вечным и одновременно все выглядит временным – и небо, и горы, и, быть может, даже и сама стена.

Первое впечатление от Шанхая может оказаться отталкивающим. Мы попали в аэропорт под вечер, чуть не стали жертвой «левого» таксиста, мертвой хваткой вцепившегося в наши чемоданы, потом почти два часа добирались до отеля уже в правильном такси с распахнутыми окнами, под дождем, впитывая омерзительный смог, пока машина двигалась в пробках по бесконечной эстакаде, паря над небоскребами. Потом в отеле нам дали несъедобный суп. Короче говоря, в этот вечер цепь невезения так и не оборвалась, создавая имидж города как дикой смеси Нью-Йорка с Урюпинском, с впившимся в него свирепым когтем социализма.

На следующий день все волшебно изменилось. Сыграли роль и дневной свет, и улучшение погоды, и смена места жительства. Отель Four Seasons оказался высокой башней, за офисным фасадом которой скрывались настоящий уют и домашняя атмосфера, а сервис отвечал самым высоким европейским требованиям. Сюда было приятно возвращаться после дня, проведенного в этом безумном городе, который, впрочем, все больше восхищал именно тем, что поначалу пугало и раздражало.