Сергей Шишков - Петербург экскурсионный. Рекомендации по проведению экскурсий

Поэтому финальные слова Меншикова: «…я верю вам, отцы мои и братья, и да здравствует наша августейшая государыня императрица Екатерина!» – поддержали все.

А дальше всё пошло свои чередом: депутация к ожидавшей исхода борьбы Екатерине, поспешное составление Манифеста, который тотчас подписали все присутствующие сановники.

Так царица Екатерина Алексеевна, в прошлом неграмотная Марта Скавронская, стала императрицей Екатериной I.

На следующий день весть о смерти императора Петра Великого разнеслась по всей России.

Огромное горе охватило жителей столицы, а потом и всей страны. В гвардии не было ни одного человека, который бы не плакал об этой неожиданной и горестной кончине Петра I.

Из «конторки» тело Петра 29 января перенесли в большую залу на втором этаже Зимнего дворца.

«Печальная сала» была богато убрана, украшена золотыми шпалерами по стенам, скульптурами, большими мраморными пирамидами с фигурами и траурными надписями. В полутьме от постоянно завешанных чёрным флером окон и слабого света свечей непрерывным потоком шли тысячи людей без различия звания, чина и возраста.

Гроб был убран гладкой золотой парчой, в котором лежал высокий человек в роскошном платье, вышитом серебром, с серебряной бахромой, в кружевах, с образом Андрея Первозванного.

Люди плакали и целовали руку императора. Они видели своего царя преображённым и незнакомым. Вечно спешащий по улицам Санкт-Петербурга, здесь он выглядел спокойным.

4 марта «в доме Государевом к печали печаль новая прибыла», умерла заболевшая в 20-х числах февраля корью младшая дочь Наталья, и её маленький гробик был выставлен в соседнем с «печальной салой» помещением.

10 марта около полудня пушечным выстрелом с Петропавловской крепости весь Петербург был извещён о начале торжественной, ещё никогда не виданной жителями города церемонии императорских похорон.

Народ теснился вдоль всего посыпанного жёлтым песком и устланного свежими еловыми лапами пути.

Путь тянулся по заснеженному берегу Невы от Зимнего дворца до Почтового дома и затем через Неву по специально построенному мосту к крепости.

Вдоль всего пути сплошными шпалерами стояли войска: солдаты и офицеры с опущенными знаменами через равные промежутки, а также 1250 «мушкетеров» с факелами.

Около трех часов дня Пётр отправился в свой последний путь. Гроб через отворенное окно Зимнего дворца вынесли и спустили вниз на набережную по обитой чёрной материей лестнице.

Процессию открывал сводный отряд из 48 трубачей и 8 литаврщиков, которые своей печальной музыкой задавали тон всему шествию.

Следом за музыкантами шли пажи и весь придворный штат.

Затем несли красное военное знамя, за которым в сопровождении двух полковников шла любимая лошадь Петра.

Далее шли символические фигуры латников: один на лошади в вызолоченных латах, другой пеший в чёрных.

Этим подчёркивалось, что жизнь и смерть всегда находятся рядом.

Пётр Великий на смертном одре. Художник И. Н. Никитин

Далее двигалось красочное шествие знамен с гербами земель империи, в которых иллюстрировался полный титул императора и отражалась вся история России. Выразительно было и белое знамя с эмблемой скульптора, делающего статую, и девизом императора, написанным золотом и серебром, с кистями и бахромой.

Далее шёл крестный ход церковников в траурных белых ризах с хоругвями в сопровождении огромного числа певчих.

Такого пышного шествия Россия ещё никогда не видела.

И вот показались два гроба, укрытых золотыми парчовыми покрывалами.

Впереди гвардейские офицеры несли на руках гробик цесаревны Натальи. За ней восьмёрка покрытых чёрным бархатом лошадей медленно везла резные сани с гробом императора под роскошным балдахином с серебряными штангами.

Множество генералов и офицеров торжественно несли перед гробом на золотых подушках символы царской власти, специально доставленные из Москвы: скипетр, державу и корону Российской империи, четыре государственных меча острием вниз.

Они несли также все награды Петра.

Далее сразу за гробом в сопровождении А. Д. Меншикова и Ф. М. Апраксина, в траурной одежде с «закрытым лицом чёрной материей» шла Екатерина I.

За императрицей следовали лица царской фамилии.

Вначале шли дочери Петра Анна и Елизавета.

За ними – дочери старшего брата Петра царя Ивана Екатерина и Прасковья. Далее шли двоюродные сестры Петра по матери – Мария Львовна и Анна Львовна Нарышкины.

За ними шел жених Анны Петровны Карл Фридрих, герцог Голштинский.

В конце императорской фамилии шел внук покойного императора, будущий император, малолетний Пётр Алексеевич.

Всё шествие было подавлено торжественной и мрачной красотой происходящего.

Отовсюду слышались траурные звуки полковых оркестров, глухой рокот полковых барабанов, тяжкие удары литавр, слаженное пение сотен дьяконов и церковных певчих, дым кадил, бряцанье оружия, звон колоколов со всех церквей.

Очень сильное впечатление производила пушечная стрельба, которая слышалась через равные промежутки времени и была подобна ударам огромного метронома.

И вот процессия достигла места захоронения усопшего императора.

Петропавловский собор был ещё недостроен, поэтому посреди построили маленькую церковь, в которую и поставили гроб с телом Петра.

В церковь была допущена только знать.

Церемония панихиды была недолгой, не более часа, во время которой Феофан Прокопович произнёс краткую речь «Слово на погребение Петра Великого». Его речь, как образец, вошла в хрестоматию русского ораторского искусства.

Он говорил: «До чего мы дожили, о россияне! Что видим? Что делаем? Петра Великого погребаем!»

Голос Феофана тонул в плаче и стенаниях слушателей.

«Посмотрим, – говорил он, – кем был для нас Пётр Великий. Он был непобедимым, мужественным, мудрым законодателем, реформатором».

Речь достигла своего апогея, когда Феофан проводит ту мысль, что безмерное горе противоречит всему живому и что сам великий преобразователь делал всё, чтобы жизнь и слава России продолжалась.

«Оглянитесь, россияне, смахните слезы, – призывал Феофан, – ведь… творения его жизни это и доблестные полки его победоносной армии, это и чудный молодой город Санкт-Петербург».

Гроб закрыли. Возле него установили круглосуточный караул.

Низкое петербургское небо раскалывалось от трижды великого грома пушечных залпов.

Итак, Петра I не стало.

Третий Зимний дворец, построенный им уже не как скромный дом именитого гражданина, а как настоящая резиденция правителя могущественного государства, ему уже больше не пригодился.