Владимир Иванов - Кострома

36. Колокольня церкви Иоанна Богослова. 1681–1687

Во втором ярусе сверху расположен цикл, изображающий евангельский миф о земной жизни Христа. На южной стене помещен сюжет „Проповедь у рыбаков“. Он великолепно скомпонован: море с лодками под парусами, на берегу — горки с деревом и группа старых и молодых людей, среди которых привлекают внимание прекрасно написанные старик в высокой шляпе и старик с посохом.

В картине „Брак в Кане Галилейской“ поражают орнаментированные одежды невесты и ее родителей; хороша фигура мужчины, написанная спиной к зрителю: он в красной рубахе и зеленых штанах, подпоясан кушаком.

Одним из лучших изображений этого цикла, пожалуй, является сюжет „Изгнание торгующих из храма “. Он размещен в узком пространстве оконного откоса. Мастерство расположения композиции на такой неудобной плоскости просто поразительно. Христос стоит на площадке лестницы с энергично поднятой в замахе рукой, пять торговцев, отягощенных товаром, голубями, ягнятами, которыми они только что торговали, бегут вниз по лестнице, причем два нижних (в согбенных позах) симметрично повернуты друг к другу спиной. Тонко уравновешенные линейная и цветовая асимметрия придают картине динамичность и острую выразительность.

37. Фреска часовни Федоровской богоматери. 1720 -1730-е гг.

На западной стене изображена жанровая сценка „Исцеление юноши“, в которой особенно красива группа горожан в ярких одеждах. Следующая за ней композиция „Насыщение голодных в пустыне “ состоит из четырех групп людей, получающих хлеб и рыбу, расположенных по углам четырехугольника фрески, и пятой группы: Христа с апостолами, — занимающей центр картины, написанной более крупно с целью выделить их как главных действующих лиц. В этой сцене много бытовых подробностей; например, совсем реалистично написаны корзины. Цветовое решение построено на чередовании крупных красных и синих пятен, среди которых вкраплены меньшие — сиреневые и зеленые. В сцене „Воскрешение сына вдовы' 4 выразительна скорбящая мать; прекрасны стройные юноши, несущие гроб: один из них — в красной рубахе и зеленых штанах, другой — в синей рубахе и белых штанах. В композиции „Укрощение бури“, помещенной на откосе среднего окна, интересно нарисованы декоративными завитками бурные волны, выразительны лодки под надутыми парусами. В „Притче о богатом и бедном“ привлекают внимание столы, которые ломятся от посуды и яств, а также одежды с разнообразнейшим орнаментом.

На северной стене миф о земной жизни Христа начинается сценой “Зарытое богатство”. Уверенной рукой написан мужчина, роющий землю лопатой, он как-то особенно прочно стоит на земле. Чтобы привлечь к нему внимание, художник одел его в ярко- красные одежды. В сцене „Разумные и неразумные девы“ позы и жесты дев несколько однообразны, что подчеркнуто формой светильников и бочонков для масла. Линейная композиция ритмична, как и цветовое решение, построенное на излюбленном чередовании красного и синего, оживленных цветом брусничного и зеленого тонов.

На откосе северного окна интересно изображена группа женщин г белых платках, свободно спускающихся на плечи и спины. За окном, почти у самого иконостаса, представлен сюжет „Христос у Марфы и Марии“. Статные, с величественной осанкой стоят Марфа и Мария перед Христом. Случайность встречи подчеркнута в этой сцене обыденностью обстановки, будничностью одежды и бытовыми аксессуарами. Художник подчеркнул характеры женщин — интеллектуальной Марии, в руках у которой книга, и житейски хозяйственной Марфы, к поясу которой подвешены гуси.

В третьем ярусе сверху помещены наиболее драматические эпизоды евангельского мифа — последние дни земной жизни Христа. Южная стена из-за окон, расположенных в этом ярусе, имеет здесь небольшие плоскости. Поэтому художник, если ему не хватало места для размещения сюжета, „заворачивает“ изображения со стены на откос окна.

38. Часовня Федоровской богоматери в селе Некрасово. Первая четверть XVIII в,

39. Церковь Преображения из села Спас-Вежи. 1628

В композиции „Тайная вечеря“ апостолы красиво распределены вокруг трапезного стола и объединены в группы по двое и по трое. Зритель чувствует, что они беседуют, обсуждают непонятные для них слова учителя. В сюжете „Моление о чаше“ показаны последовательно все события, прошедшие в эту ночь: молитва, сон апостолов, приход солдат, предательский поцелуй Иуды. Картины с изображением представителей властей, на суд которых последовательно приводили Христа, очень помпезны и красочны, художник особенно любовно рисует одежды царей и воинов. Сцены истязаний написаны достаточно реалистично: в одной из них вся спина Христа покрыта каплями крови от плетки, которой с исступлением хлещет его мужчина с сердитым лицом. Цикл заканчивается на северной стене сюжетами: „Шествие на Голгофу„Распятие “Снятие со креста” и „Положение во гроб“.

Четвертый ярус росписей Троицкого собора посвящен рассказу о жизни апостола Павла. Композиции этих сюжетов выдают руку умелого мастера; они построены по оси симметрии, помогающей выделить главное действующее лицо или действие и скомпоновать группы, гармоничные по цветовому решению. Таковы сцены на южной стене, где изображены обряд крещения, встреча апостола с группой людей, припадающих к его ногам. В композиции “Исцеление больной женщины” хорош юноша, склонившийся в изящной и естественной позе. На западной стене представлена история об обращении богатого и развратного Савла в апостола Павла. В смелом и красивом ракурсе написана карета с пологом, запряженная парой лошадей с восседающим на одной из них возницей, и Савлом, беседующим со своим приятелем. Фрески, в которых изображены сражение двух групп воинов с копьями на фоне фантастичного города и сцена побития Павла камнями, написаны в сложных ракурсах, в них чувствуется напряженное движение. Не уступает им в мастерстве и композиция “Чудо в Троаде” (“Исцеление мальчика”), расположенная на северной стене, у входа. Действие происходит в зале с колоннами, между которыми висят светильники (кандила) с кистями. Их ритмическое чередование создает впечатление глубины зала. Группы мужчин и женщин в одеждах, несомненно, бытовавших в конце XVII в., живо передают настроение любопытства и изумления от совершающегося действия.