Лайла Демэй - Цыпочки в Нью-Йорке

Когда родители понимают, что все это надо воспринимать всерьез, брови их недовольно сдвигаются, а на лицах появляется озабоченность. Присутствующие на семинаре, как по команде, горбятся, их щеки приобретают зеленоватый оттенок, и они с еще большим усердием принимаются записывать все, о чем говорят ведущие.

Один из отцов, похоже, на грани отчаяния, решается спросить:

– Но как школы дифференцируют детей? Посмотрите на нас, мы все вроде бы одинаковые. Как в школах осуществляется отбор?

Демонстрируя полное понимание и сочувствие, подбирая слова, чтобы никого не обидеть, Роксана отвечает:

– Вы – все разные, а школы руководствуются определенными критериями, они хотят, чтобы дети были из их же квартала. Они растят будущих руководителей для города, лидеров. Но протекция играет большую роль.

В порыве отчаянной храбрости одна из матерей не выдерживает:

– Но в конце концов, это же безумие! Ведь в любом случае наши дети пойдут в школу, даже если ничего не предпринимать.

На нее в ужасе уставились десять пар глаз. С еще более понимающим видом Виктория взывает к суровой действительности.

– На две тысячи родителей, которые сделают все что нужно, будет пятьсот свободных мест. А вы можете отдать свою дочь в государственную школу. Она получит плохое образование и не поступит в престижный университет. И следовательно, не устроится на хорошую работу. Но я думаю, раз уж вы сюда пришли, так это потому, что вы хотите для нее лучшей участи, разве я не права?

Бунтарка с черными волосами и ярко-красными губами вся сжалась, уменьшившись в росте на пять сантиметров. Она села на свое место, а ее лицо стало таким же бледным, как у остальных.

– Почему вы оставляете ваших сорванцов без присмотра, я скоро от них с ума сойду!

Даже в таком дружелюбном по отношению к детям городе можно встретить дошедших до точки кипения людей, которые крайне неприязненно, если не сказать враждебно, относятся к родителям, дети которых своей возней нарушают тишину ресторанов или театров.

В США количество людей, не желающих иметь детей, увеличивается с каждым годом, и – новое явление – они группируются в ассоциации с целью защитить свой образ жизни. Бездетные люди половозрелого возраста (более 14 миллионов) представляют собой довольно большой сегмент общества, в котором отмечается очень быстрый рост. Не хотят быть матерями примерно 18 процентов американок. Эти женщины считают, что они лишены гена материнства, и нисколько не сожалеют о его отсутствии, поскольку без детей «можно раскрыть себя наиболее полно». И это осознанный выбор – быть childfree-not-childless (свободной от детей, но не бездетной женщиной), – настолько осознанный, что некоторые прибегают к перевязке труб после 25–30 лет, чтобы не иметь никаких неприятных сюрпризов, а в мужском варианте – к вазэктомии (перевязка семявыносящих протоков).

Свободные от детей женщины, чаще всего предпочитающие жить на Восточном или Западном побережьях, в обществе с нормальными устоями, центром которого являются дети, они задыхаются, как попавшие в безвоздушное пространство. Разворачивается настоящая идеологическая война, отзвуки которой могут принимать самые радикальные формы: на некоторых сайтах в Интернете, если речь идет о малышах, сторонники чайлдфри могут назвать их «грязные крошки», «головастики в колыбели», «отвратительные создания». И это самые пристойные из высказываний – остальные пышут такой злобой и ненавистью, что у нас рука не поднимается воспроизвести их.

Нельзя сказать, чтобы ненависть таких женщин (гораздо реже – мужчин) была обращена к детям. Как правило, они предъявляют больше претензий к родителям, не приемлющим строгие методы воспитания и пропагандирующим вседозволенность в поведении своих отпрысков. Нам приходилось слышать и такое мнение: в крайних случаях, когда можно прогнозировать, что детей будет много, а воспитания – ноль, лучше отказывать в выдаче брачной лицензии (напрашивается аналогия с лишением водительских прав).

Но в то же время женщин, решивших обойтись без детей, не устраивает отношение к ним общества, которое воспринимает их как прилетевших с другой планеты. И упаси вас бог сказать им, что они такие же материалисты и эгоисты, как яппи. С их точки зрения эгоистами являются как раз те, кто думает исключительно о собственном «клонировании», что, по их мнению, еще более усугубляет ситуацию, вызванную перенаселением планеты.

Чайлдфри постоянно чувствуют себя обделенными вниманием общества и жертвами несправедливости. Кто допоздна остается в офисе, выполняя работу за мамочку, отправившуюся на своем внедорожнике на спектакль, в котором участвует ее средний сын, или на родительское собрание в школу? Кто платит налоги, часть которых идет на финансирование учебных заведений и игровых площадок, и не пользуется при этом налоговыми льготами, как семьи с детьми? Кого донимают в кинотеатрах плохо воспитанная малышня? (В отелях сети Bed & Breakfast их услышали, запретив по выходным дням появляться в ресторане родителям с детьми.) Вот таковы их основные претензии, которые обсуждаются на форумах в Интернете. Но так как выплата пенсий осуществляется не путем распределения средств, а из накопительных фондов, то хочется задать встречный вопрос: «А кто в таком случае оплатит вашу старость?»

Чтобы избежать бесконечных и однообразных разговоров о памперсах и бутылочках для кормления (невыносимых для незаинтересованного человека), которые ведут их обремененные детьми друзья, незамужние девушки и женщины, сознательно отказывающиеся от детей, решили объединиться, чтобы вместе посещать рестораны и культурные мероприятия, организуемые ассоциациями типа No Kidding (по всей стране разбросаны 94 таких клуба, три из них находятся в Нью-Йорке). По их словам, они ни за что на свете не откажутся от богатой и наполненной событиями жизни, которая так разнообразит их существование. Впрочем, семейные пары, решившие не иметь детей, видимо причисляют себя к так называемому сообществу THINKER (аббревиатура, обозначающая Two Healthy Incomes, No Kids, Early Retirement , «Две зарплаты, отсутствие детей, молодые пенсионеры»). Более благополучные, не испытывающие ежедневных стрессов, сохранившие любовь и взаимопонимание, они весьма отличаются от бедных родителей SITCOM (Single Income, Two Children, Oppressive Mortgage , «Одна зарплата, двое детей, кабальные условия выплаты кредита»).

Около четырех раз в год в кабинет Митчела Шрейжа (56-я улица), нью-йоркского адвоката, специализирующегося по семейному праву, приходят пары, которые, хотя и клянутся друг другу в любви и верности, просят добавить в их брачный контракт следующее условие: «Хорошо все обдумав и посовещавшись, обе стороны пришли к заключению никогда не иметь детей, приемных или биологических».