Матвей Гречко - Другая сторона Москвы. Столица в тайнах, мифах и загадках

Каменный храм Николая Чудотворца, сохранившийся до наших дней, не самый первый: его выстроили уже в петровские времена, но выглядит сооружение весьма архаично. Дело в том, что его архитектор — Осип Старцев петровские реформы воспринял в штыки. Но с царской волей не поспоришь, и открыто выражать своё недовольство он боялся, довольствуясь тем, что принялся отвергать все нововведения в архитектуре, предпочитая работать в стиле традиционного «московского барокко». Его церковь Николы на Болвановке даже иногда называют последней средневековой постройкой старой Москвы. Первоначально она выглядела ещё более «древней»: церковь украшал старорусский белокаменный декор, растрескавшийся и отвалившийся при пожаре в середине XVIII века.

Около 1920 года храм был закрыт, разорён и отдан под учреждения, а четверть века спустя в конце войны при строительстве станции метро «Таганская» была предпринята попытка вовсе его разрушить. Успели снести главы и верхушку колокольни, затем внезапно храму был присвоен статус «памятника архитектуры», и его принялись восстанавливать, не вернув лишь кресты на куполах.

Верхняя Радищевская (ранее В. Болвановская) уходит вниз, к Яузе. Там, где Яуза впадает в Москву-реку, красуется сталинский высотный дом. Некогда на том самом месте располагались гончарные мастерские: их специально выселили за Яузу, боясь пожаров. На доме много мемориальных досок в память о проживавших там знаменитых людях, но главной его достопримечательностью является кинотеатр «Иллюзион», где показывают старые фильмы из коллекции Госфильмофонда. В фойе — небольшой музей со старыми афишами, вырезками из газет и портретами давно забытых звёзд, тут же — чистенький буфет в стиле 1950-х годов.

Швивая горка — откуда такое странное название? Существует несколько объяснений: здесь располагался грязный завшивленный квартал либо рынок подержанных вещей — «блошиный», «вшивый» — и на самом деле горка вшивая. Через неё проходила дорога в Хиву, или, как её тогда называли, Шиву; здесь жили портные (швецы); на горке в изобилии росла сорная трава — ушь, и горку называли ушивой.

Как уже говорилось, гончарные и кузнечные производства, грозившие частыми пожарами, были изгнаны за реку Яузу, где образовались Котельническая и Гончарная слободы. Мастерские были обнаружены и, к счастью, изучены перед их уничтожением в конце 1940-х годов при рытье котлована высотного дома.

Не доходя до конца Верхней Радищевки, свернём налево, на Гончарную улицу, полюбоваться на храм Никиты Мученика на Швивой горке — подворье Афонского Пантелеймонова монастыря (№ 4–6). Судя по надписи на вкладной плите, существующий каменный храм был построен в 1595 году «московским торговым человеком Саввой Емельяновым, сыном Вагиным», но цокольный этаж храма, одностолпный подклет — ещё более древний. Там сохранилась кладка из мелкого «алевизовского» кирпича, который был введён в практику строительства на Руси итальянским архитектором Алевизом Новым (Алоизио Ламберти да Монтаньяна) из Милана, возводившим в 1505–1509 гг. Архангельский собор Московского Кремля. Так что, по всей видимости, Савва Вагин строил здание не с нуля, а перестраивал ранее существовавшее. В честь Саввы пролегающий рядом переулок был назван Вагиным, но купцу не повезло: из-за ошибки переписчика буква «г» сменилась на «т» и теперь переулок известен как Ватин.

В 1936 году храм был закрыт, и поступило распоряжение о его сносе. Успели разрушить ворота и ограду, но, к счастью, произошёл тот редчайший случай, когда помогло вмешательство общественности: деятели искусств выступали в печати и писали письма «на самый верх» и сумели-таки отстоять храм. Его отреставрировали и передали… студии «Диафильм». До середины 1990-х годов эта церковь служила складом.

Вокруг храма осталось старое кладбище кузнецов-оружейников, их останки были обнаружены в 1950-е годы.

До 1917 года в Москве было 846 храмов, а к 1980-м годам их осталось лишь 353, причём действовало только 67, а прочие занимали разные учреждения. В 30-х годах XX века был запрещён колокольный звон, колокола снимали и отправляли на переплавку. Храмы целенаправленно взрывали в годы Великой Отечественной войны, считая, что они могут служить ориентирами для врага. Снос церквей продолжался до середины 1980-х годов.

Неподалеку по Гончарной улице — скромный, серого цвета двухэтажный дом № 17. Это бывший дом призрения на сто человек купеческого и мещанского сословия православного вероисповедания, основанный купцами Мазуриными.

В наших прогулках звучало и ещё прозвучит немало фамилий промышленников, предпринимателей, купцов, поработавших на благо Первопрестольной. Многие из них занимали значительные должности, избирались гласными Городской думы и даже городскими головами, т. е. мэрами нашего города.

Городской голова — это выборное должностное лицо, возглавляющее городское самоуправление. Не надо путать городского голову с градоначальником, осуществлявшим надзор за городом. Должность головы была введена указом Екатерины Второй. Первым городским головой стал князь Вяземский, генерал-прокурор Сената, руководивший также Тайной экспедицией, фактический начальник страшного кнутобойца Шешковского. Зато уже второй городской голова принадлежал к третьему сословию — им стал именитый гражданин, коллежский асессор Демид Демидович Мещанинов, владевший в числе прочего Адищевской бумажной мануфактурой. Эта фабрика пережила века и ныне известна каждому: вспомните аккуратные незаменимые рулончики с надписями «54 метра», «Островская Стандарт», «Квартал», «Дёшево, надолго», «Ажур». Да, именно туалетная бумага! Основанная купцом Данилой Земским в 1752 году в селе Адищево Костромской области, фабрика много раз меняла владельцев, но работать не переставала.

Городские головы избирались сначала на три, потом на четыре года, всего за сто пятьдесят лет их сменилось сорок четыре человека — должность была отменена после 1917 года. Алексей Алексеевич Мазурин был восемнадцатым по счёту городским головой.

Купцы Мазурины перебрались в Москву в XVIII столетии из Серпухова, славившегося своими полотняными мануфактурами. Поселились братья в Замоскворечье, в приходе церкви Михаила Архангела в Овчинниках (она сохранилась), и старший записался купцом третьей гильдии. Это было немало, ведь существовало ещё и негильдейское купечество, и таких было большинство. А спустя тридцать пять лет младший брат Алексей Алексеевич Мазурин, уже купец первой гильдии, стал городским головой — мэром Москвы. Кроме того, он получил статус потомственного почётного гражданина. По инициативе Мазурина началось строительство биржи и 1-й Градской больницы, в которой «все бедные и неимущие обоего пола люди принимаемы и лечены будут безденежно», при нём было завершено восстановление Гостиного Двора, пострадавшего во время пожара 1812 года. Много сделали Мазурины и для развития подмосковного города Реутова, где располагалась их бумагопрядильная фабрика, — село, в котором в середине XIX века было 13 дворов, к началу XX столетия стало рабочим посёлком с тремя тысячами жителей. На средства Мазурина там были сооружены больница и школа.