Сергей Глезеров - Петербургские окрестности. Быт и нравы начала ХХ века

«А почему не пользуются нашими курортами, почему они пустуют? Неужели они так безнадежно плохи, что не удовлетворяют даже невзыскательным требованиям нашей публики?» – задавали вопрос в Петербурге и тут же находили массу причин: нашим курортам далеко до заграничных по степени благоустройства, у иностранных курортов есть большие средства, чтобы широко поставить дело, а наши курорты – «дело молодое». К тому же они, как замечали современники, начисто лишены рекламы и «обычно хранят о себе гробовое молчание».

Немало петербуржцев выбирали лечение в ближайших курортах Финляндии, входившей тогда, как известно, в состав Российской империи. Всего перед революцией в Финляндии насчитывалось 8 курортов, один из них, относившийся к числу самых дешевых, находился вблизи города Кексгольма – нынешнего Приозерска. А самыми ближайшими к Петербургу финскими курортами являлись Конккала близ Выборга и санаторий Халила (ныне Сосновый Бор) в 10 километрах от Уусикиркко – теперешнего поселка Поляны Выборгского района.

В санатории в Халиле, на берегу озера Халиленярви, помещались чахоточные больные, они постоянно пребывали там на свежем воздухе и усиленно питались. «Большое двухэтажное деревянное здание освещается электричеством и снабжается свежей ключевой водой, – сообщал путеводитель по Финляндии 1911 года. – Имеется библиотека с читальней. Для развлечений имеются рояль, бильярд, а на берегу озера лодки. Большой парк, доходящий до озера, служит главным местом прогулок».

Желавшим поступить в санаторий в Халиле следовало заявить письменно о своем желании в Собственную Его Величества канцелярию с приложением медицинского свидетельства о болезни. Больные, не имевшие средств для внесения в канцелярию установленной платы за содержание и лечение в санатории, должны были приложить к своему заявлению свидетельство о бедности, выдаваемое в полиции.

Полное содержание и лечение больного стоило в Халиле 75 рублей, причем ему полагалась отдельная комната. При размещении в одной комнате двух больных цена значительно снижалась.

На финские курорты петербуржцы, как правило, приезжали полечить ревматизм, ожирение, нервные болезни, пищеварительный тракт, женские болезни и т.д. Жизнь на финских курортах организовывалась так, что здесь каждый мог найти то, что искал, не мешая друг другу.

Те, кто хотел лечиться, пользовались услугами водолечебниц с самыми разнообразными ваннами, массажем, врачебной гимнастикой, минеральными водами, кто приехал просто отдохнуть, могли проводить время на свежем воздухе среди чистой природы, а для желающих повеселиться устраивались танцевальные вечера, прогулки на гребных, парусных и моторных судах, а также предлагались спортивные развлечения – теннис, крокет, футбол, поездки на велосипедах и верховых лошадях.

Реклама курортов и санаториев в Финляндии, начало 1910-х годов

Как правило, сезон на финских курортах начинался в первых числах июня и заканчивался в конце августа. Кроме курортов и санаториев в Финляндии было много «Rekreationshem» (домов отдыха. – С.Г.), где не проводилось никакого курса лечения, но куда врачи посылали своих пациентов для того, чтобы они выздоровели и окрепли.

Реклама курортов и санаториев в Финляндии, начало 1910-х годов

Правда, сохранились свидетельства того, что не всех петербуржцев удовлетворяло лечение в финляндских санаториях. «Приходилось ли вам лечиться в Финляндии? – вопрошал некий репортер на страницах "Петербургской газеты". – Если нет, то я не советую. Во-первых, вас изведут ваннами. Местный врач назначает лечение и первым долгом велит вам брать ванны. И не одну, а три-четыре в день. Затем массаж. Чем бы вы ни хворали, массаж считается необходимой вещью, с которой начинается лечение. При этом, вероятно, нигде в мире так энергично не массируют. На вас буквально наваливается здоровенный мужчина и катается по вашему телу, как по катку…»

Еще одним популярным курортом, куда любили ездить петербуржцы «средней руки», был Гунгербург близ Нарвы (ныне это город Нарва-Йысуу в Эстонии, недалеко от границы). «Гунгербург давно излюблен петербургским обществом как место летнего пребывания», – замечал в начале 1910-х годов столичный репортер.

До 1870-х годов Гунгербург представлял собой небольшую тихую деревушку, заселенную по большей части рыбаками и лоцманами. Все переменилось, когда голова Нарвы А.Ф. Ган начал здесь постройку дач. Его примеру последовали многие состоятельные горожане не только из Нарвы, но и из Петербурга, после чего пустынные прежде земли на побережье Финского залива довольно быстро оживились.

Нарвское городское общественное управление разделило полоску земли на участки, прорубило дороги, прорезало через дюны выходы к морю и пригласило желающих брать участки в «вечную аренду» по полторы копейки за квадратную сажень в год. Так началась дачная и курортная история Гунгербурга, куда сразу же потянулись петербуржцы «средней руки». В 1876 году тут построили заведение «теплых ванн», спустя два года появился дачный водопровод, а в 1881 году воздвигли «кургауз» с рестораном и меблированными комнатами.

Правда, в августе 1886 года все начинания едва не пошли прахом – в Гунгербурге произошел сильный пожар, в результате чего большая часть курорта сгорела. Однако современники замечали, что, как когда-то Москве, пожар способствовал Гунгербургу к украшению: «Из лабиринта прежних переулков и закоулков вышли прямые улицы и площадь с недурными домами».

К концу XIX века в Гунгербурге стояло уже около трехсот домов. «Врачи, аптека, морское купание, водолечебница, почтово-телеграфное сообщение, некоторое количество необходимых магазинов, музыка утром и вечером, играющая поочередно в кургаузе и на берегу моря – все это довольно необходимые для курорта подспорья, – замечал автор одного из путеводителей. – Устраиваются также красивые экскурсии – вдоль по берегу моря, к нарвскому водопаду и его колоссальным, образцово устроенным мануфактурам. Для любителей охоты и рыбной ловли здесь раздолье…»

Среди курортников Гунгербурга преобладали петербуржцы. Однако бывали и семейства, из года в год приезжавшие сюда из Москвы и даже из еще более отдаленных городов. Бал молодежи в кургаузе обычно каждый год совпадал с приходом эскадры Морского корпуса, заходившей в Гунгербург во время учебного плавания.