Сергей Глезеров - Исторические районы Петербурга от А до Я

Своеобразный отпечаток на жизнь Гражданки наложил расположенный по соседству Политехнический институт – своего рода «Петербургский Кембридж». Он был центром, вокруг которого группировалась интеллигенция, селились студенты и преподаватели. Нередко студенты снимали жилье и на Гражданке.

Могила Карла и Эмилии, открытка начала ХХ в.

С Политехническим институтом связана и таинственная история, произошедшая вблизи Гражданки вскоре после Февральской революции. Выполняя специальное распоряжение Временного правительства, в лесу пытались сжечь извлеченные из могилы в Царском Селе останки Григория Распутина, дабы лишить приверженцев монархии одного из символов старого режима. Действо в лесу не принесло результата, и останки «старца» сожгли в котельной Политехнического института, о чем был составлен акт, который ныне находится в Музее политической истории России.

Соседнее с Гражданкой Лесное являлось в начале ХХ в. крупнейшим под Петербургом центром заведений благотворительности и милосердия. Немало приютов находилось и на Гражданке.

Центром православной жизни на Гражданке, кроме церкви Федора Стратилата, служили церкви подворья Лютикова Свято-Троицкого мужского монастыря Калужской епархии, находившиеся недалеко от пересечения Дороги в Гражданку и Большой Спасской улицы (ныне это пересечение Гражданского проспекта и проспекта Непокоренных).

Свой необычный немецко-русский колорит Гражданка сохраняла вплоть до начала Великой Отечественной войны. Хотя немецкая «идиллия» на Гражданке завершилась после начала Первой мировой войны, и на питерских немцев стали коситься как на соплеменников «злейших врагов России». Затем – первое послереволюционное раскулачивание. Тем не менее любопытный образ Колонии Гражданка, «до наших дней сохранившей свой язык, обычаи и несколько замкнутый образ жизни», можно найти даже в путеводителе по Ленинграду 1940 г.

Жители Гражданки на празднике 100-летия Колонии. Из семейного архива Т.В. Баймлер

Интересно, что немецкое население Гражданки не отличалось однородностью: как всегда и везде, существовало имущественное расслоение на более бедных и более обеспеченных. По воспоминаниям старожилов, к более-менее зажиточным семействам относились Фогельгезанги. Самыми богатыми домами в Колонии Гражданка считались № 3 (Фогельгезанги), № 4 и № 35 (Эргардты). Другие роды считались не такими обеспеченными, но от этого они не были менее уважаемыми. К примеру, про Аманов в Гражданке говорили, что они «богаты не были, но уважаемы были».

Как известно, жители деревень кроме имен и фамилий нередко носят меткие прозвища, порой накрепко «приклеивающиеся» к человеку. Существовало такое и в Гражданке. По воспоминаниям старожилов, хотя большинство немецких колонистов занимались земледелием, за их фамилиями закрепились прозвища, которые шли с очень давних времен. В них не присутствовало ничего обидного и уничижительного. К примеру, Вализеров называли «сапожниками», а Аманов – «музыкантами»…

В августе 1927 г. на Гражданке необычайно торжественно отмечался столетний юбилей колонии. Вся колония украсилась флажками, перетянутыми через дорогу, а на обоих концах колонии поставили арки с надписями «1827 – 1927».

По воспоминаниям старожилов Гражданки, немецкая Гражданка жила полнокровной жизнью. В доме № 9 находился клуб. В нем действовали драмкружок и театр под руководством знаменитого режиссера А.А. Брянцева – основателя ТЮЗа. В Колонии существовал духовой оркестр, состоявший из нескольких оркестров различных возрастов – юношеский, среднего возраста и ветеранов. После того как в клубе случился пожар, спектакли, танцы и собрания происходили в помещении пожарной команды – «пожарки» (Дорога в Гражданку, дом № 31).

Школа № 111. Фото конца 1930-х гг. Из личного архива Н.Б. Колосовой

Важнейшие вопросы жизни Колонии решались ее управлением – старостой, заседателями и десятскими, а также общими сходами. По воспоминаниям старожилов, у многих потомков колонистов сохранилась в памяти система оповещения о сходах «из дома в дом», для которой использовались дети. Сходы и собрания проводились в «пожарке», она также служила культурным центром Гражданки.

В 1937 г. на Гражданке открылась школа-семилетка (под № 111) по адресу: Дорога в Гражданку, 7. Четырехэтажное каменное здание школы построили по типовому проекту, разработанному в архитектурной мастерской, возглавлявшейся архитектором А.И. Гегелло. Сегодня бывшее школьное здание является единственной уцелевшей постройкой довоенной Гражданки.

В 1938 г. неподалеку появилась еще одна школа – на Большой Спасской улице, под № 121 (впоследствии – № 514). Автором проекта стал уже известный нам архитектор А.С. Никольский. Современный адрес – пр. Непокоренных, 12. Торжественное открытие школы состоялось 3 ноября 1938 г., за несколько дней до 21-й годовщины Октябрьской революции.

Борьба с религией в годы «воинствующего безбожия», к сожалению, не обошли стороной Гражданку и ее окрестности. Жертвами этой борьбы пали и лютеранская церковь на Гражданке, и почти все православные храмы в ближайших окрестностях. Весной 1934 г. закрыли Тихвинский храм возле пересечения нынешних Гражданского проспекта и проспекта Непокоренных. Осталась действующей лишь деревянная Троицкая церковь.

Не обошли Гражданку стороной и времена сталинского беззакония и произвола. С начала 1930-х гг. прошлась по Гражданке и соседним Ручьям коллективизация. «Черными воронками» запомнился жителям зловещий 1937 год. Жертвами сталинских репрессий стали жители Гражданки всех национальностей. Сгинули в сталинских лагерях и многие из священнослужителей лютеранской кирхи Гражданки.

Страшным испытанием стала Великая Отечественная война. Жители Гражданки в полной мере разделили все страшные тяготы ленинградской блокады – бомбежки, обстрелы, страшную первую блокадную голодную зиму.

Во время войны на Гражданке разместилось несколько важных для обороны Ленинграда военных объектов. С осени 1941 г. появился военный аэродром. Дело в том, что после начала блокады авиация Балтийского флота оказалась лишенной большинства своих аэродромов, поэтому срочно требовались новые площадки, пригодные для посадки боевых самолетов. Одну из таких площадок подготовили на месте опытного поля совхоза «Ручьи». Во время блокады она стала главной авиабазой Балтийской ударной авиации. Отсюда взлетали самолеты, защищавшие небо над Дорогой жизни.