Елена Руденко - «После рождества»

— Вы знаете того человека? — спросил студент.

— Нет, первый раз видел.

— Вы сможете опознать его, если увидите?

— Сто ливров, и я опознаю кого угодно!

— А если просто?

— Ну, не знаю, я лица не видел.

— Понятно.

— Макс, дайте туфли померить! — вмешалась Мадлен.

— Мадлен, я покупаю их для себя.

— Вы носите женские туфли?

— Нет, я носить их не буду!

— Так, кому вы их берете, признавайтесь, какой тетке! — обиделась красотка.

— Во–первых, вы замуж выходите, и вас это уже не волнует, во–вторых, эти туфли… — Макс что–то шепнут ей на ухо.

— Ах! — Мадлен всплеснула руками.

— Так вы туфли берете? — спросил торговец.

— Сколько они стоят?

— Сущая безделица, вам я сделаю скидку, всего тысяча. Ведь они дороже стоят, посмотрите какая работа!

— Да, да, — закивала Мадлен.

— Вижу, — вздохнул Макс, — э-э… а вы не могли бы одолжить эти туфли на один вечер.

— Мог бы, сто ливров в сутки.

— Хорошо. И еще приходите сегодня в одиннадцать вечера в замок д’Омон.

— Конечно, приду! Может, удастся что–то продать. Только вы предупредите герцога и лакея, что пригласили меня, а то выгонят. Почему нас, торговцев, никто не любит? Эй! Куда вы, а платить!?

— Вечером…

— Нет, так дело не пойдет! Отдайте сюда туфли!

— Я отдам, — сказал Макс, — но придет полиция и заберет их у вас навсегда.

Предупреждение подействовало.

— Понял, понял, берите!

— Макс, может, я лучше заплачу? — вмешалась Мадлен. — Ведь у вас, я знаю, денег мало.

— Нет, — решительно ответил он, — я сам как–нибудь выкручусь.

— Макс, а как герцог найдет подземный ход? — удивилась девушка. — Как я помню, решили ничего ему не говорить!

— Я имею в виду моего пса!

— Макс, вы точно уверены, что ваша лохматая собака найдет этот ход?

— Не очень, — ответил Робеспьер, — но попытаться можно. Начнем отсюда.

— Почему?

— Тут я нашел этот предмет.

Он достал изумрудную сережку и дал ее понюхать Герцогу. Мадлен с широко раскрытыми глазами смотрела на это. Пес принялся обнюхивать каменный пол. Что–то учуяв, он начал спускаться по лестнице в подвал, молодые люди шли за собакой. Мадлен прижалась к Максу и прошептала:

— Ваш пес привел нас в подвал. Ой! Как тут страшно!

Герцог принялся обнюхивать одну из стен, потом сел рядом с ней, выразительно глядя в глаза хозяину.

— Тут след закончился, — сказал Макс.

— И что теперь? — спросила Мадлен. — Где ход? Где потайная дверь? Ваша собака нас обманула! Смотрите, она еще язык нам показывает.

— Подождите…

— Что ждать? — захныкала девушка. — Что?

Макс поднес свечу к стене, внимательно оглядывая каждый камень.

— Что вы делаете?

— Ищу потайную дверь.

— На стенке? Где тут дверь?

— Она же пота…

Он не договорил, так в этот момент раздался крик Мадлен

— Ой! Караул! Паук! Спасите!

Девушка с визгом бросилась к Робеспьеру на шею. Студент не ожидал такого нападения и выронил свечу, которая тут же погасла. Двоих в подвале, и их собаку, окутала мгла.

— Ой, так еще страшнее, — захныкала Мадлен.

— Дайте руку! — сказал он строго.

— Что с нами теперь будет? — хныкала девушка. — Тут так темно, я своих рук не вижу. А ваших рук тем более.

— Тогда стойте и у стены и некуда не отходите.

— Я боюсь, там паук!

Макс промолчал и, опустившись на колени, принялся искать упавшую свечку. Вдруг он почувствовал, что морда собаки уткнулась в его руку.

— Герцог, ты чего? Ой, ты нашел свечу, умница.

Робеспьер зажег свет.

— Ох, слава богу! — вздохнула Мадлен.

Он взял ее за руку и повел прочь из подвала.

— А потайная дверь? — спросила она.

— Хватит, — отрезал Макс. — Достаточно с меня приключений в подвале! Этот ход где–то здесь, и герцогиня по нему проходила, это ясно! Теперь мне все понятно, почему она не рассказала мне сама!

— А дверь? — повторила Мадлен.

— Эта дверь не главное.

— А что главное?

— Склеп.

— Господи, опять эти ужасы, но я с вами!

Из подземелья они выбрались быстро, поиск склепа тоже не вызвал проблем.

— Почему вас так заинтересовал склеп? — спросила Мадлен, когда они вошли туда.

— Мне показались странными капельки воска на одной из плит.

— Чем они могут быть странные?

— Мне показалось странным, откуда они взялись.

— А на какой плите?

— О боже! Действительно, на какой!? Какой я идиот!

Макс уже готов был обругать себя последними словами, как вдруг пес подбежал к одной из плит, обнюхал ее и принялся скрести по плите когтями, жалобно скулить, подзывая нового хозяина. Макс подошел.

— Может, эта… И смотрите, плита чуть–чуть сдвинута.

Студент попытался сдвинуть плиту. Она легко поддалась.

— Ой! Что вы делаете!? — испугалась Мадлен. — Вы же оскверняете могилу!

Она закрыла лицо руками.

— Не волнуйтесь, откройте глаза и взгляните сюда.

Мадлен открыла глаза и ахнула. В гробу лежали горки драгоценностей и золотых монет. Герцог уткнулся мордой в это богатство и принялся обнюхивать его, потом сел на задние лапы и взвыл.

— Что это!? — спросил Мадлен, указывая на клад.

— Скорее всего, украденные деньги и бриллианты для контрабанды. Наверняка, судя по реакции Герцога, что–то принадлежало его покойному хозяину.

Мадлен протянула руку, чтобы взять алмазный браслет, но студент одернул ее.

— Мадлен, это все когда–то принадлежало другим людям, но у них украли.

— Да! Ой, Макс это все надо вернуть! Сделайте это, умоляю вас!

— Э-э… этим пусть займется полиция.

— Хорошо, но вы проследите, чтобы все всем вернули. Знаю я этих полицейских.

— Конечно, конечно! Мадлен, только никому ни слова!

— Ага. Вы сегодня вечером сами об этом расскажете. Ох, глазам не верю, золото бриллианты, как в сказке!

— М-да, сегодня я сам буду рассказывать сказки.

Часы пробили одиннадцать.

— Попрошу внимания, — сказал Максимильен.

Торговец, который расписывал тетушке достоинства новой скороварки своей компании, важно произнес.

— Двадцать ливров.

— За что?

— За внимание!

— Месье, — обратился к нему капитан полиции, — лучше бы вам помолчать.

Торговец боязливо кивнул.

— Сегодня я вам расскажу сказку про Золушку, — начал Макс.

— Вы что спятили!? — возмутился герцог. — И для этого нас собрали в одиннадцать часов ночи?

— Успокойтесь, — сказала Мадлен, — Макс знает, что говорит. А чтобы рассказывать «сказку» ближе к ночи, я настояла, так как днем все эти истории не звучат.

— Ладно, рассказывайте!

— Однажды в один старый замок один человек привел девушку. Она была одета в лохмотья и, как она сказала, неделю не ела. Добрая хозяйка сжалилась над ней и приютила. О себе девушка рассказала, что она сирота и ее злые родственники выгнали из дому. Девушка была услужливой, вежливой и скромной. Она делала все, что ни повелела бы хозяйка. Но другие слуги не любили ее, завидовали ей и взваливали все новую и новую работу.