Илья Панкратов - Слонодёмия

Картинка 11. Фазы Луны

А) Номерами отмечены «точки зрения» (т. з.) на Луну, то есть как видит Луну наблюдатель.

Б) Мы видим месяц в зависимости от того, где находится Луна на орбите.

Мы смотрим на Луну со своей точки зрения, с Земли. Поэтому месяц каждый раз другой. Его вид зависит от положения Луны на орбите. На картинке 11Б с Земли Луна видна с точки зрения 5, указанной на картинке 11А. Кстати, с Луны Земля тоже видна частично. Только та часть, где сейчас день.

Комета тоже не самостоятельный источник света. Это просто глыба изо льда и камней, что-то вроде грязного снежка. Самая известная — комета Галлея. Она тоже вращается вокруг Солнца. Один оборот по орбите комета Галлея совершает не за год, как Земля, а за семьдесят пять лет. Когда комета приближается к Солнцу, лёд начинает таять и испаряться. Газ отделяется от «снежка» и светится, то есть отражает лучи. Поэтому раз в семьдесят пять лет мы видим «летящую звезду» и её хвост. А вот «падающие звёзды» — метеориты — светятся совсем не от Солнца. Потрите ладошки друг о друга. Если не чувствуете тепла, то потрите быстрее, очень-очень быстро. Метеориты — это падающие камни, которые трутся о воздух. Они сильно нагреваются и светятся сами.

Когда Бутям и Дёма подошли к прожектору, он работал не так, как обычно. Есть два способа объяснить, что именно с ним произошло. Свет — это волна. То есть поток света представляет собой множество волн. Вообразим большую трубу. В ней течёт вода. Её поверхность вся в волнах. Эти волны набегают друг на друга и то усиливаются, то ослабляются. Такая труба — модель луча света. Второй вариант: свет является частицей (в нашем случае — маленьким мячом). То есть поток света — это высыпающиеся из лампы крошечные шарики. По отдельности мы их не видим.

Тепло тоже передаётся излучением. Поэтому хомячок увидел красные шары, вылетавшие из нагретой задней стенки прожектора. Действительно, мы можем почувствовать жар, не дотрагиваясь до раскалённой поверхности. Это излучение называется тепловым или инфракрасным.

Давайте бросим мячик между двумя стенками. Он будет прыгать, отскакивая то от одной, то от другой. С отражением в зеркале всё так же. Видели свой затылок? Это проще, чем укусить свой локоть. Всего-то и нужно два зеркала: одно сзади, другое спереди. Если присмо́тритесь, увидите затылок много раз. Словно бесконечный тоннель из одинаковых картинок. Если взять два зеркала и сложить их под углом, можно увидеть хоровод из своих лиц. Если вы найдёте шкаф с зеркальными дверцами, менять угол будет очень удобно.

Картинка 12. Множественные отражения

А) Мяч между стенками.

Б) Слияние (сложение) волн.

Однако свет — это набор необычных мячиков.

В случае с прожектором мы увидели, что луч обычного света состоит из разноцветных «шариков». Если посветить через красное стекло, сквозь него пройдёт только красный свет. Направим такой красный фонарь в зеркало — отражение тоже будет красным. Вот почему глаза у испугавшего Серволка «чудовища» словно налились кровью.

Дёма сушился после утренней пробежки и заплыва в Волнозере. Любовь к лёгкой атлетике, особенно к бегу — в крови у демонов Максвелла. Правда, у себя дома, в долине Невероятностей, он не очень охотно бегал. Папе приходилось буквально вытаскивать Дёму из дому. Волнозеро плескалось недалеко, в километре от Хомонор. Купание требовало собрать все душевные силы, но Дёма с удовольствием пробежал всю дистанцию и поплескался в прохладной воде. Осталось расчесать рыжую шёрстку, особенно забавное белое пятно между рожками. Теперь спортсмен мог наслаждаться обжигающим чаем со сдобными булочками и вишнёвым джемом.

Бутям отмывал в пластмассовой ванночке галоши. Обитатели Хомонор надевали такую обувь, когда на дворе становилось прохладно, а также для ночных или утренних вылазок.

— Вот чистюля! — поддел его Дёма. — Ты же только вчера их надраил. Аж блестели. А вечером завалился спать пораньше. Неужели успели запылиться?

— Порядок должен быть во всём! — обиженно пропыхтел хомячок и продолжил чистку.

— Зануда ты! — ответил демон Максвелла. Дёма уже сидел на лавочке и болтал ногой. — Мой папа говорит, что Большой Порядок складывается из малых дел. Он каждый день на работе сортирует молекулы. Быстрые отгоняет в одну сторону, медленные — в другую.

— Что-что он сортирует? Календулы? Цветки? — переспросил голодный Бутям.

Цветы календулы напоминали ему жёлтые круглые печенюшки с капелькой повидла в серединке.

— Мо-ле-ку-лы! Забыл? Маленькие частички, из которых всё состоит.

— Да, только ты рассказывал про воздух, берёзу и хомячков. А вода в этой ванночке? Тоже из молекул?

— Вода тоже. И в ванночке, и в других водоёмах и водоёмкостях.

— Ух ты! Интересно!

— По мне, это скучные взрослые дела! Пойдём завтракать? Чайник вскипел…

— На помощь! Враги! Всё! Пропало!

Воздух, казалось, уплотнился от яростного крика.

— Кто же зовёт на помощь врагов? — удивился Дёма.

— Судя по голосу, всего лишь Хом, «борец с врагами». Что случилось на этот раз?

— Может, закончим завтрак?

Джем ещё скрывал рисунок на Дёмином блюдце. Демон Максвелла знал, что там изображено, но хотел бы рассмотреть, а потом и облизать.

— Враги! На! Помощь! Всё! Пропало!

Дверь затряслась под градом ударов.

— Из Тыквосклада пропадают тыквенные семечки! — На пороге стоял взъерошенный папаша Хом. — Собирайтесь срочно! — гаркнул он.

Дверь хлопнула, как стартовый пистолет. Друзья вскочили, так и не допив чай. Все поспешили к хранилищу припасов.

Когда до склада осталось лапой подать, компания заметила рой мошкары прямо над Тыквоскладом. Чем ближе к входу, тем заметнее становилось красное свечение. Картина получалась очень необычная. То есть мошкара была самая что ни на есть обычная. Но солнечный свет проходил через обычных мошек и становился бледно-красным. Казалось, в этом месте небо поменяло цвет!

— Что ещё за напасть! — проворчал Тыквин-старший. — Может, это как-то связано с пропажей?

Бутям глубоко задумался. Дёма смотрел вверх и чесал затылок.

— Наверное, что-то необычное происходит с солнечным светом, — предположил Дёма. — Эти бестолковые мошки носятся совсем как молекулы! Шастают во все стороны.