Илья Панкратов - Слонодёмия

«Красотища!» — думал Бутям, подходя к дорожке, ведущей прямо к полю. Здесь среди берёз попадаются громадины-сосны. С нижней части их толстых чешуйчатых стволов будто стёсаны все ветви и сучья. Пышная крона начинается далеко от земли. Запах хвои придаёт этой дороге особое очарование. Хомячок знал в родной роще все тропинки и, как ему казалось, вообще каждый сучок.

«Вот бы произошло что-нибудь невероятное, — мечтал любитель прогулок. — Выскочил бы из-за кустов волк-волчище, а я бы от него спасся! Неплохо будет похвастаться другу Тямбе. Только чтоб обязательно спастись!»

О других последствиях встречи с Серволком лучше не думать.

Сосновая шишка — плямс! — больно стукнула хомяка по голове. Бутям посмотрел наверх. Обычная сосна, ничем не примечательные шишки.

— Бывает же! — только и сказал мечтатель.

Он потёр ушиб лапкой, поправил лиловый шарфик и продолжил путь. Ничто не могло испортить ему настроение, тем более такой пустяк.

Плямс! — ещё одна шишка заставила поднять голову. Вокруг ни души — кидаться некому. А злиться на деревья — всё равно что гневаться на погоду. Мягко говоря, бессмысленно.

— Бывает же!

Хомячок пожал плечами и двинулся дальше.

Плямс! Плямс! — свалились сразу две шишки.

— Нет, вот так уже не бывает!

Бутям рассердился и затопал ногами. Хорошо, что он почти вышел из леса.

На замшелом пеньке у края поля Бутям заметил странное существо. Тёмно-рыжее создание помахивало длинным хвостом с кисточкой на конце. До волка размером недотягивало. Скорее напоминало уменьшенного лиса, но ни у волков, ни у лис не бывает рожек! А у этого были небольшие рога в форме полумесяца. Да и хвост не такой пушистый. Скорее даже лысый, если сравнить с лисьим. Хомячок удивился, что незнакомец повернулся спиной к лесу. Он сам бы никогда так не сел. Мало ли кто может напасть!

— Орёл! — выкрикнул незнакомец и подбросил блестящий кругляш.

Бутям поглядел на небо, но ничего не заметил. Он много раз видел орлов и легко отличил бы их от других птиц: снизу кажется, будто парит шарф, отделанный бахромой. Однако над головой не было даже облаков. Бутям опять взглянул на небо — всё-таки орлы довольно опасны. Ему не хотелось, чтобы в мире стало на одного сытого орла больше и на одного хомячка-раззяву меньше.

— Орёл! — снова раздался возглас с пенька.

«При чём здесь орёл?» — недоумевал хомячок.

— Эй! Извините, пожалуйста, но здесь орлы — большая редкость, — заметил Бутям.

Он был вежливый и храбрый хомячок. Другой бы на его месте просто убежал. Ведь не зря в Хомонорах говорят: «Лучше прийти домой без тыквы, чем попасться на глаза незнакомцу».

— А-а-а, привет, Бутям! — сказало существо и опять подбросило кругляш.

«Откуда он знает моё имя?» — подумал хомячок.

— Здрасте, — растерянно буркнул он.

— Дёма, — представился незнакомец.

— А кто ты? В нашей роще никогда не было таких зверей. Надеюсь, ты не скунс? Папаша Хом рассказывал, что они создания не из приятных.

Вопросы в голове Бутяма роились и жужжали, как пчёлы в конце мая. Умей они летать, мигом облепили бы загадочного Дёму от макушки до пяток. Дёма же нетерпеливо стучал хвостом и всё время вертелся. Казалось, мох раскалился и новый знакомый Бутяма сидит как на сковородке. Хомячок даже украдкой потрогал пень, но, конечно, не обжёгся.

— Я точно не скунс, хоть и не знаю, что это такое. Я демон Максвелла.

— А откуда ты меня знаешь? Разве мы знакомы?

— Нет, мы раньше не встречались. Просто я знаю всё, что происходит рядом со мной. Правда, очень близко от меня. Вот подрасту, буду знать шире!

— Разве можно шире? — удивился хомячок. — Я думал, что знать можно больше, если учиться.

— Знать шире — значит получать информацию с большего расстояния. Для этого тоже нужно учиться. Если бы ты стоял дальше, я бы не определил твоё имя.

— А-а-а, поэтому ты кричишь «орёл!», когда в небе никого нет. Орлы летают слишком высоко, — догадался Бутям.

— Да нет же! Орёл — это сторона монеты, где картинка.

Дёма вытянул лапу со странным кругляшом.

— Бросаю, ловлю и считаю, сколько раз выпадет орёл. Дедушка Маду видел сто раз подряд, — вздохнул он. — Вряд ли мне так повезёт.

— Подумаешь! Я орлов раз тысячу видел точно, — прихвастнул Бутям.

— Но орлов ты видишь не случайно, — заметил демон Максвелла.

— Конечно, — подтвердил пухлячок и закивал для убедительности. — Эти птицы вообще ничего случайно не делают. Орёл — раб желудка. Только и думает, как его ублажить.

— Опять мы о разном, — рассмеялся Дёма. — Сто раз подряд увидеть орла на монете — очень редкий случай. Даже если подбрасывать быстро, то может пройти миллиард лет! А ведь я не трачу время, чтобы посмотреть, какой стороной упала монетка. Она близко, поэтому я сразу узнаю́, что выпало.

— Зачем бросать, если ты и так всё знаешь? — спросил хомячок.

— Я не вижу будущего, только факты, — ответил Дёма, пожав плечами. — Могу узнать, что именно свершилось, но подбрасывать — обязательно. Монета должна упасть. Событие должно произойти, пусть даже и невероятное!

— Это не ты швырялся шишками? — насупился хомячок. — Они сегодня невероятно точно на меня падали.

— Я не швырялся. Но на события может влиять моя Фамильная Монета. Я её где-то тут потерял. Очень мощная штука. Когда её подбрасываешь, происходит то, что обычно не случается. Например, может сто раз подряд выпасть орёл.

— А, например, шишки могут точно на голову падать? — не унимался пухлячок.

— Да хоть бы и яблоки! Но этой Монеты у меня сейчас нет, — печально вздохнул Дёма. — Есть только Детская Монета, вот.

Демон Максвелла опять показал Монету.

— Дома она ничего такого не вытворяла. Просто игрушка.

— А где сейчас Фамильная Монета? Вот бы посмотреть!

— Смотри, кто это к нам идёт? — воскликнул вдруг Дёма. — У него такая широкая улыбка! Целых сорок два зуба. Здесь все такие милые!

— Волк! Бежим! — закричал Бутям и, схватив за лапу нового знакомого, потащил в нору у поваленной сосны.

Именно для таких случаев существовала Охранора. Обитатели Хомонор часто ходили на поле, и путь не всегда был безопасен. Дёме нора показалась огромной (для хомяков, конечно).

— Еле успели! Ты что, правда не понимаешь, что волки опасны? У нас любой, даже самый маленький, это знает.

Хомячок потирал серый полосатый бок.

— Нет. С виду он интересный. Понимаешь, я могу отвечать на вопросы: «Что?» и «Сколько?» Измерить что-нибудь могу. Всё остальное — причины или историю — увы, не знаю.