Дан Берг - Страна Эрцель

Бернар умиротворен. Две свадьбы подряд. Выдали замуж любимицу. Последний камень остался висеть на шее. Вон он, Тейман, сидит вдалеке, не глядит на новобрачных.

Луиза взволнована. То и дело прикладывает платок к глазам: Райлика уходит из дома. Луиза вспоминает свою молодость, свою свадьбу. Подошла к дочери. «Я хочу, чтобы ты станцевала для меня. А я спою и сыграю» — сказала. Простые люди всегда сентиментальны, ибо сокровенные чувства выражают просто. Бернар подал осмелевшей своей супруге старинный инструмент. Невеста вышла на середину зала. Луиза заиграла и запела на стародавнем языке своих предков, который нынче мало кто из эрцев знает. Шай подхватил задорную песню: «Танцуй, Райлика, танцуй!» И невеста кружилась в танце, счастливая. Повидавшие множество свадебных и прочих торжеств, гости пришли в умиление от необычного пассажа, благодаря которому свадьба эта запомнилась.

После короткого, двухнедельной продолжительности медового месяца, проведенного на морском курорте, новоиспеченные супруги Ламм поселились в нанятой ими в Авиве квартире. Праздничная суматоха осталась позади, но в неуемной коловерти молодости и будни — праздник.

Райлика вернулась в газету и в университет. Верный слову, Мики привел Нимрода в штаб–квартиру Левой партии и представил своему патрону. Беседуя с молодым кандидатом в работники, проницательный чиновник пришел к заключению, что перед ним — перспективный и ценный материал. Субъективная оценка способна добавить вещи ценность. Тогда и цена вещи растет. Нимрод был принят в сонм сотрудников без обычной волокиты, притом вовсе не на ту должность, которую прочил ему заинтересованный покровитель, а куда как выше. Шипы тревоги и зависти впились в сердце Мики. С этого дня Нимрод вступил на короткий путь борьбы и преуспеяния.

Свиток теперь хранится в доме Ламмов. Райлика не вполне понимает значение этого испещренного древними письменами пергамента, этого феномена в истории эрцев. Нимрод, полагая себя сведущим, взялся просветить юную супругу.

«Свиток спасения вобрал в себя откровения из святых книг и книг мудрецов. Свиток — как маяк, что указует на берег спасения эрцев, тысячелетиями скитающихся в море бедствий. Необычен огонь этого маяка. В разные времена и разными людьми виделся и видится свет его то с одной, то с другой стороны. Не раз уж сбивал он людей с толку и не к спасительному берегу приводил их, а к новым мукам. Но что бы ни случалось, эрцы верят в спасение, и корень этой веры — благость избранничества, которое им важнее любви, важнее богатства, важнее всего на свете. Коли мы избраны богом, стало быть спасены будем непременно! Все эрцы едины в том, что спасение есть решительная перемена к лучшему, но лучшее эрцы понимают по разному.

Люди пойдут за теми, кто владеет Свитком. Как убедить людей, что Свиток в наших руках? Показать его? Нет! Глазам своим люди не верят, им дела подавай! А вернее, успех в делах. Успех — вот мерило правоты. Вот и мы с тобой, Райлика, и наша Левая партия успехом должны доказать правоту. Братья твои тоже хотят спасения эрцам, но если, боже сохрани, успех придет к ним и к их Правой партии, — не миновать беды. Мы победили на выборах, и это первый шаг. Сделаем еще несколько твердых шагов, и тогда без опаски выглядеть лжецами во весь голос провозгласим, что Свиток у нас. И нам поверят, и нас поддержат, и принесем эрцам спасение!»

Райлика с восхищением слушала длинный монолог возлюбленного своего супруга, и обожание застилало смысл слов и превращало их в непреложную истину. Однако, позволила себе мысленно не согласиться с тем, что есть нечто, что важнее любви, хотя бы этим нечто было избранничество.

Итак, бывший главный военачальник армии эрцев, завоеватель земель, что простираются за серой линией, многими почитаемый и многим ненавистный, глава Левой партии стал Первым министром. Великими трудами, искусными маневрами и досадными компромиссами, опираясь на верных врагов и обходя козни друзей, он собрал вокруг себя пестрое правительство, назначив десятки министров из числа избранных народом скрытых праведников.

С герами был заключен мирный договор: они не станут более воевать страну Эрцель и досаждать ее народу, а взамен эрцы вернут им земли за серой линией, и геры назовут эти земли своей страной. И воцарится мир.

— Безумцы! С кем заключили договор? Доверять слову нецивилизованных варваров? Безумие становится повседневностью! — вопиют любящие войну.

— Мы сами воспитаем достойного партнера, а вы не хотите мира! — отвечает Левая партия.

— Безумцы! Не отдавайте землю! Наши поселения — форпост и страховой полис страны! — возвышают голос жрецы и коноводы поселений за серой линией.

— Безумцы обыкновенно говорят правду, а я знаю вашу ложь и вашу суетню! Хоть пропеллерами крутитесь, но я поступлю по воле большинства! — ответствует Первый министр.

Тяжек путь страны Эрцель к миру с соседями. Спину и плечи Левой партии оттягивает проклятый короб грехов. Миролюбцы опасаются, что испытанные вожаки приведут их к краю пропасти. На счастье эрцев появился новый человек, неизвестный никому прежде Нимрод Ламм, ничем не запятнанный в обозримом прошлом. Свежая кровь.

Полгода трудов в партийном штате — и Нимрод стал лучшим сочинителем речей для ораторов своей партии. Да что там сочинитель речей! Окрыленный, он сам начал выступать перед людьми и преуспел выше всех похвал и уж почти не уступал в этом искусстве Первому министру. А тот, довольный, пригласил его вместе с Райликой к себе в резиденцию, обласкал обоих, обнял по–отечески, сказал, что любит их и признался, что завидует их молодости.

Как ни странно, но безупречный эрцит Нимрода завоевывал больше симпатий, нежели нарочитый разговорный сленг его коллег. Красное слово в устах влечет и убеждает, обуздывает и вразумляет. Редкий в стране Эрцель шназский выговор склонял к доверию: «Этот не наш. Похоже, не врет». Молодость и отсутствие в биографии политических корней возвышали его в глазах адептов.

Мики Парицки, который выдвинул Нимрода на авансцену политики, а прежде того взявший обязательства блюсти объективность и не питать недобрых чувств к чужаку, теперь корил себя за поспешность. Райлика безмерно гордилась супругом, но ревновала к его увлеченности. Чтобы полнее слиться с ним, раствориться в нем и растворить его в своей любви, она вникала в его занятия. Ее любящее сердце приписывало Свитку магическую силу. Она верила, что именно Свиток вознес Нимрода, и Свиток хранит его. Потихоньку от мужа она вчитывалась в письмена, запоминала, а затем вставляла в газетные заметки то одну, то другую цитату. «Я употребляю Свиток для нашего дела, и вот, успехов все больше, и скоро мы объявим громогласно, что владеем Свитком, и все–все эрцы присоединятся к нам, и снежной лавиной явится спасение, и конец борьбе!» — говорила себе Райлика.