Андрей Демидов - Золотая лоция

Все права защищены. Воспроизведение всей книги или любой её части любыми средствами и в какой-либо форме, в том числе в сети Интернет, запрещается без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Демидов А. Г., 2013

В ряду многочисленных книг, авторы которых вдохновляются историей наших далёких предков и легендами разных народов – славянских, германских, тюркских и финно-угорских племён – роман Андрея Демидова «Золотая лоция» заслуживает особого внимания. Историческая достоверность органично сочетается с увлекательным сюжетом, реалистические подробности – с фантастическими событиями, вызывая у читателя ощущение, что он сам участвует в шумных пирах, великих сражениях и сталкивается с представителями иных цивилизаций. Среди персонажей есть реально существовавшие личности, оказавшие решающие влияние на ход истории Земли.

Генеральный директор ООО «Дом Книги „Молодая гвардия“»

Заслуженный работник культуры

Нина Егоровна Беликова

Ночь гладила морщины скал. Своей бархатной чернотой она накрыла их расщелины и выступы. Между отвесными стенами вода лежала серебряным зеркалом: спокойная, безмятежная гладь, неподвластная холодному резкому Геннглану, дующему с моря. Там, где фиорд после нескольких изгибов поворачивал к западу и утыкался в каменные россыпи, приютившие невидимый, но шумный ручей, кромка берега была пологой. Здесь начинался лес. Высокие, пышные ели торжественно стояли у самой воды. Широким клином лес разрастался к разрыву в скалах, теснился там, в узкой седловине, и уходил бесконечным ковром дальше: туда, где снег никогда не таял, где ручьи и реки были во льду. В десятке шагов от берега, как большие рыбы, выброшенные на берег, лежали кверху дном две дощатые лодки. Вокруг волнами провисали на жердях ещё влажные сети с поплавками из скатанной сосновой коры. Тут же, над потухшим костром, поскрипывал на треноге чан, сбитый из железных полос, с облитыми смолой боками. Под ним громоздилась куча хвороста и дров.

Чуть выше лодок, среди елей, на катках из толстенных бревен, стояла ладья. Её мачта горделиво возвышалась над кронами высоких деревьев. Раскрытая пасть деревянного дракона на носу ладьи была обращена к фиорду. Три десятка вёсел, расставленные вдоль бортов, казалось, вот-вот оттолкнутся от замшелых камней, а парус, скатанный на палубе, радостно взметнётся вверх и упруго вздуется, повинуясь попутному ветру. Но лежащие у кормы козьи шкуры от только что разобранного навеса, цветущие подснежники и ледяной пар дыхания стоящего рядом человека говорили о том, что не настало ещё это время.

Человек долго и внимательно смотрел на ладью, а ладья смотрела на человека, пока с той стороны, где над лесом переплетались дымы очагов, не раздался настороженный девичий голос:

– Вишена? Вишена? Что ты стоишь тут, как страж богов Хеймдалль? Вишена, эй! Ты где?

– Зачем пришла? Увидит кто.

Вишена подался вперёд на голос и вдруг оглянулся. Ему почудилось, что в последний момент глаз деревянного дракона хитро сощурился, словно ядовитый змей Ёрмунганд подал какой-то таинственный знак. Вишена неуютно поёжился, растёр озябшие пальцы и бесшумно пошёл на голос. Кожа его штанов и рубахи была черна, как лесная ночь, и ему удалось незаметно приблизиться к неподвижной женской фигуре, белеющей льняным платьем и козьей накидкой. Подошёл и тихо, как рысь, прорычал:

– Попалась, Маргит!

Девушка вздрогнула, но через мгновение узнала обхватившие её сзади руки:

– Я с тобой стану седой, как луна. Страшила ты, злобный карлик, цверг.

– А разве цверги умеют так целовать? – Вишена рассмеялся низким, грудным смехом. – А потом, я не краду младенцев и не ем их. И скот не морю, и посевы. – Вдруг он затих и уставился в темноту. – Слушай, чего это там, в By, происходит? Вроде как с факелами бегают. Наверное, опять ссора… Так всегда бывает на пиру.

– Конечно! Это ярл Эймунд забрал оружие у твоих дружинников. И правильно сделал! А то вы такие гости, что непременно устроили бы в посёлке резню.

Маргит выскользнула из объятий Вишены, но он ухватил её за длинные струящиеся волосы. Она возмущённо продолжила:

– Сейчас, когда Эймунд послал своих людей собирать дань с озёрных ётов, вы опасны как никогда. Помнишь, что вы устроили в прошлую зимовку в Страйборге?

– Обидеть меня хочешь, Маргит? – Вишена намотал её волосы на кулак и притянул к себе, стараясь смотреть в глаза. – В Страйборг тогда вернулся Остар, убивший много лет назад Гердрика Славного, отца Хельги и Тюры. Ты ведь знаешь это? Клянусь Фрейром, ты это знаешь!

– Да, конечно! Да ты просто ревновал Остара к Хельге. Ты хотел жениться на ней и стать ярлом в Страйборге и всей Ранрикии. Поэтому ты и убил Остара. Пусти меня!

Девушка наступила ему на ногу, чтобы причинить боль, но слова оказались куда больнее. Вишена яростно оттолкнул её.

– Слушай, глупая женщина! Остар нарушил правду, его всё равно осудил бы общий тинг за убийство Гердрика. Он не смог бы откупиться никаким вергельдом. И он первый напал на нас со своими людьми. Мы тогда спасли Страйборг от большой беды.

Маргит холодно усмехнулась:

– Тогда почему вас потом выгнали из Страйборга, да с таким позором, что в ту зиму вы уже не посмели вернуться и зимовали у нас в фиорде?

– Ну зачем ты терзаешь меня, Маргит? Клянусь Фрейром, я не заслужил этого. Я всё равно не смог бы жениться на Хельге или Тюре и стать ярлом. Ты ведь знаешь, я не веду свой род от Одина, я пришёл из Склавении, из Тёмной Земли, что лежит меж реками Стоходом, Вольгой и Мемой. Но стал конунгом, чей край не дом, а ладья, и люди мои не хевдинги – рабы или изнеженные скальды, а воины, которых хранят боги. – Он вздохнул и пошёл в сторону чёрного низкого строения из вертикально вкопанных брёвен, крытого сосновой дранью. Входя внутрь через низкий проём, открывшийся за тяжёлой дверью, он услышал, как зашуршала сухая хвоя и лёд под лёгкими шагами Маргит.

В бликах догорающего очага, пропахший потом и копчёной рыбой, дом наполнился их тенями, словно не двое влюблённых оказались тут, а три десятка воинов вернулись с пира. Вишена поднял одну из лавок и грузно сел на неё. Маргит робко подошла к нему и прижалась щекой к его груди:

– Извини меня. Я злая, я знаю.

Она села рядом с Вишеной, который смотрел на неё, тоскливо подперев голову кулаком. Маргит печально продолжила:

– Мне кажется, что ты больше никогда не вернёшься в By. И меня выдадут замуж за противного Гакона, если только к тому времени меня не украдут ёты или даны.

Она положила тонкие пальцы на мощную шею Вишены и заглянула в его глаза, синие, как сапфиры.