Александра Бракен - Странник

– Держите руку – давайте, не будьте глупышкой, – уговаривал молодой человек, забираясь на подоконник; Этта, как могла, отклонилась подальше. – Вы серьезно считаете, что сломать шею лучше? Я ранен в самое сердце!

Налетел порыв ветра, швыряя волосы ей в глаза, задирая подол ночной рубашки.

– Меня восхищает ваша решимость, но поймите наконец: достаточно одного моего крика, и снимать вас кинется рой рассерженных Тернов. В том, что вы хотите умереть, я тоже сомневаюсь, так что давайте проще: я помогу вам забраться внутрь и покончим с этим.

– Терны? – брови Этты съехались от удивления. Не Айронвуды?

Она не услышала потрескивания, но дрожание балки под рукой почувствовала сразу. Вся система лесов, подталкиваемая ветром, заваливалась влево, послышался громкий хлопок, и что-то, пролетая мимо, ударило ее по больному плечу.

А потом начала падать и она сама.

Все произошло слишком быстро – Этта даже вскрикнуть не успела. Вот она падает, а вот ее хватают обеими руками за запястье, чуть не выдернув руку из плеча, и в лицо летит бледный фасад здания. Поцарапав щеку о шершавый камень, Этта зажмурилась, а леса, содрогаясь, складывались и рушились на старомодные авто, припаркованные у дома.

– Подтянись, эй! – скомандовал молодой человек напряженным голосом. Этта помотала головой. Раненое плечо одеревенело, а вся левая рука от ключицы до кончиков пальцев, казалось, была заполнена прожаренным на солнце песком.

Тогда он высвободил одну руку и потянулся к вороту ночной рубашки. Громкий рык, и вот она поехала вверх, ссаживая ноги о стену. Этта не дышала, пока не почувствовала под локтями подоконник, потом ее швырнуло через него на юношу, растянувшегося на ковре.

Едва приземлившись, она тут же скатилась с него, перевернувшись на спину. Все тело гудело от боли и адреналина, а сердце некоторое время билось так громко, что Этта ничего не могла расслышать за его бешеным стуком.

– Что ж, это было волнующе. Всегда мечтал о спасении девы в беде, но вы доставили мне подобное удовольствие дважды.

Этта приоткрыла один глаз, поворачиваясь на голос. Рядом, полулежа на локте, молодой мужчина оценивающе рассматривал ее с видом истинного ценителя. Резко сев, она отползла к столу, как могла, увеличив расстояние между ними.

Очень молод – ее возраста или чуть старше; короткие каштановые волосы, слегка осветленные рыжеватыми прядками, стоят торчком – Этта с ужасом осознала, что буквально вцепилась в них, ища опору, когда стукнулась о стену здания. Не застегнутый ворот рубашки вывернулся наизнанку – владелец явно накинул ее, не задумываясь о внешнем виде. Поскребывая намечавшуюся щетину на щеке, он внимательно изучал ее пронзительным взглядом голубых глаз, теплевшим от какой-то невысказанной шутки.

Его голос… глаза.

Айронвуд.

Этта поднялась на ноги, но путь ей преграждал большой письменный стол. Он сказал, они у Тернов, что могло быть правдой, только если сам юноша сбежал от Сайруса Айронвуда, переметнувшись на их сторону. Или, как и она, был пленником.

Или наврал. Но, если он сказал правду, то… она попала именно туда, куда хотела.

К людям, укравшим у нее астролябию.

– Полагаю, вам удалось меня напугать – у меня достанет мужества признать это…

– Где я? – оборвала его девушка.

Он чуть не вздрогнул от того, что она заговорила, но встал и принес ей бокал янтарной жидкости с углового столика.

– Голос у вас такой же ужасный, как и вид, детка. Глотните.

Этта гневно взглянула на пойло.

– Ох, с вами никакого интереса, – он даже слегка надул губы. – Очевидно, вы хотите воды. Подождите здесь, только без шума – мы же не хотим поднимать тревогу прямо сейчас, да?

Этта, не понимая толком, что он имеет в виду, подчинилась и молча наблюдала, как юноша подошел к двери и просунул голову в коридор.

– Эй ты, – ты, ты, – принеси воды. И, черт тебя подери, не вздумай плюнуть в стакан – ты всерьез думаешь, что я настолько не искушен в подобном искусстве, чтобы не заметить?

Раздраженный ответ последовал незамедлительно:

– Я тебе не слуга, провались к чертям собачьим!

Так значит, охрана тут все-таки есть. Осталось только понять: охраняют ли они его или себя от него.

– Насколько я помню, официальное повеление твоего господина и командующего было: «Давать дорогому мальчику все, что он пожелает». Дорогой мальчик желает воды. И быстро. Ноги в руки и вперед. Спасибо, старина.

Этта поджала губы. Определенно Айронвуд. И, судя по всему, определенно работающий с Тернами.

– Я тебе не…

В ответ юноша захлопнул дверь и обернулся к Этте с довольной ухмылкой.

– Такая серьезная банда – чуть что, сразу заводятся, – прошептал он, подмигивая. – Ух, мы с вами теперь и позабавимся!

Этта ответила ему мрачным взглядом. Вряд ли .

Мгновение спустя дверь распахнулась, и в комнату просунулась рука со стаканом мутной жидкости. Едва юноша взял его, дверь с треском захлопнулась. На этот раз Этта расслышала щелчок закрываемого снаружи замка.

– Ты что, зачерпнул воды из ванны, в которой мылся? – закричал молодой человек через дверь.

– Тебе бы еще повезло!

Он еще продолжал бормотать себе под нос, когда пересек комнату и вручил стакан Этте. Вода была коричневатой от гнили, с какой-то подозрительной взвесью.

Увидев ее лицо, юноша поспешил объяснить:

– Извините, положение с водой после землетрясения пока аховое – можете себе представить. Но от нее никто не заболел, – чуть позже, когда она уже пригубила жижу, он добавил: – Пока.

У воды действительно был странный привкус – отчасти металла, отчасти грязи, – но Этта выпила ее в два глотка. Руки все еще дрожали от чудовищного напряжения.

– Где я? – требовательно спросила она. – Когда?

– В Сан-Франциско. Двенадцатого октября 1906 года. Вы были в отключке несколько дней.

Эттины ноги, казалось, погрузились в ковер еще глубже под весом обрушившихся на нее слов. Тринадцать дней. Она потеряла тринадцать дней! Николас мог быть где угодно. София могла быть где угодно. А астролябия…

– Мы мельком познакомились посреди пустыни в Техасе, когда вас только выплюнул проход. Вы, вероятно, помните?

– Рассчитываете на «спасибо»? – ощетинилась Этта.

– А разве не заслужил? Вам чертовски повезло, что нас выбросило через один и тот же проход. Я спас вас и от ближайшего стража, и от койотов, круживших неподалеку. Честно говоря, мне нравится думать, что кабы не я , старшой сейчас опускал бы в могилу ваши изорванные в клочья останки.

Его слова, по крайней мере, подтвердили ее подозрения: во временной шкале что-то изменилось, осиротив всех путешественников, рожденных после определенной даты. Закрыв глаза, Этта глубоко вдохнула через нос, чтобы успокоиться.