Святослав САХАРНОВ - ШЛЯПА ИМПЕРАТОРА или всеобщая сатирическая история человечества в ста новеллах

Непереданная радиограмма спасла Деницу жизнь. Судьи дали ему десятку, а чтобы подстраховаться записали: "действия командиров подводных лодок были пиратскими".

Добрые дела наказуемы: лодка Хартенштейна была вскоре потоплена американским самолетом.

День когда Мао Дзедун встретился в Пекине с Хрущевым был очень жарким.

– Надо бы искупаться, – предложил великий кормчий.

Пошли в бассейн и разделись до трусов. Бассейн был открытый, на одном его берегу стояли два кресла, а на другом росли кусты. Мао с Хрущевым сели в кресла, а в кустах притаились за зелеными ветками их советники.

Сполоснулись и разговор зашел о делах.

– Сколько у вас и у американцев дивизий? – спросил Мао.

Хрущев поманил пальцем, из кустов выскочил военный специалист и загребая по-собачьи быстро-быстро переплыл бассейн.

– У нас двести, у них сто, – сказал он прячась за кресло.

– Чего же вы боитесь? – недовольно спросил Дзедун.

– Считают сейчас не дивизии, а атомные бомбы, – возразил Хрущев.

– А сколько у вас и у американцев атомных бомб?

Хрущев сделал еще знак и через бассейн к нему подплыл физик-ядерщик. Он был в плавках и с него капало.

– У нас три тыщи и у них столько же, – сообщил Никита.

– Ага, поровну. Зато у вас и у нас миллиард людей. Если бросить все бомбы, нас останется больше. Надо начинать войну, – решил Мао. – Атомная бомба – бумажный тигр.

– Ну и арифметика! – подумал Хрущев. – Странный он какой-то, этот азиат. Надо держаться от него подальше.

– Плывите, – разрешил он и два специалиста плюхнулись в воду.

– Погибнет половина человечества, зато для остальных настанет райская жизнь, – развивал свою мысль кормчий. – Построим общество свободное от угнетения и эксплуатации.

"Провести бы тебя раз по тому месту где она взорвалась, посмотрел бы я, как ты будешь строить". Подумав так, Хрущев зашел за кресло и стал отжимать трусы. Мао последовал за ним. Один из специалистов, сидевших в кустах, потом говорил, что в эти минуты он услышал легкий скрип. Он считал, что это повернулось колесо истории. Но он может и ошибаться. Выжимались трусы, а трусы на обоих лидерах были большие, футбольные, черного цвета.

Отжимались они, безусловно, со скрипом.

О том, что с Берией пора кончать, ни у кого из вождей сомнения не было.

– В одну прекрасную ночь проснешься, а над тобой – трое, и у всех револьверы. Дадут только штаны надеть и поведут по коридору. Чего доброго, еще пуговицы срежут, чтобы не убежал, – рассуждали руководители. – Нет, нет, надо торопиться!

Самым решительным был Никита Хрущев. У него была здравая сметка хлебороба, он и уговорил остальных. Надо было только найти исполнителя. Пригласил Жукова.

– Ну, наконец-то, – обрадовался маршал. – Давно пора. А то, честно говоря, по ночам такое снится... На фронте так страшно не было.

– Что снится? Ведут в одних штанах по коридору?

– Ага. Нет, нет, я готов, приказывайте.

И маршал устроил все как надо. Он прихватил с собой несколько генералов и полковников и провез их тайком в Кремль.

Там уже шло заседание Президиума.

– И чего это нас так неожиданно собрали? – возмущался Берия. – Ни тебе объявления, ни повестки дня. А у меня дела государственной важности.

На сегодня у него было намечено подписать кучу расстрелов и прошвырнуться по Москве, поискать девочку помоложе, желательно блондинку.

Председательствовал Маленков, но с перепугу он никак не мог открыть заседание.

Тогда Никита нажал кнопку звонка и в комнату вошли генералы с Жуковым. Они подхватили Берию под белые руки и вытащили в соседнюю комнату.

– Как же мы его подлеца из Кремля будем выводить? Может закатать в ковер, да и вынести?

– Охрану надо сменить.

Сменили охрану. На всякий случай к Кремлю подогнали танки. Берию увезли и спрятали в каземате под землей. Разобрались с ним быстро, хватило трех месяцев.

Между прочим, когда его держали в соседней комнате, у него срезали со штанов пуговицы. Бывают же такие полезные сны! Особенно если они снятся многим и эти сны у всех одинаковые.

Однажды прохладным апрельским днем пенсионер Никита Хвостиков объявил, что бревно, лежащее у него во дворе, то самое, которое нес на субботнике Владимир Ильич Ленин.

Город возликовал, бревно поместили в местный музей, а Никите дали двухкомнатную квартиру.

Через несколько месяцев в музей пригласили профессора – определить породу дерева. По указанию корифея бревно с одного конца опилили, а из середины отколупнули щепочку.

Профессор понюхал комель и сказал:

– Сосна.

Потом пересчитал годовые кольца и посмотрел через микроскоп на щепочку.

– Дерево срублено пять лет тому назад.

– Ай, ай, ай! – всполошились отцы города. – Не то бревно! Что же делать? Ведь нам Москва обещала и крытый спортзал, и пять автобусов и асфальт на главную улицу!

Решили – ничего не делать. Молчать.

И верно: крытый рынок построили, на заасфальтированных улицах появились "Икарусы". Над бревном возвели павильон из стекла.

И все были довольны. Это было в славное время застоя.

Теперь, в связи с введением рынка, Никита подыскивает на бревно покупателя:

– Что гранит? Пустяк, – говорит он, – а вот сосна, она и есть сосна, дерево справное. Главное – не продешевить!

Норвежский зоолог Хейердал, окончив университет, увидел, что все звери на земле давно открыты.

– Вот так дела! – опечалился зоолог. – Лошадь Пржевальского и ту описали. Кё фёр, что делать? Фёр-то кё?

В жилах Тура текла кровь древних викингов, разбойников и авантюристов.

Он построил плот и пустился на нем вплавь из Америки через Тихий океан.

Когда плот уже подплывал к острову, викинг спохватился:

– Научную цель забыл, ай-ай-ай!.. Спросят зачем плыл, что скажу?

И он объявил: плавание доказывает, что острова Тихого океана заселили когда-то на плотах выходцы из Америки.

– Ерунда какая-то! – ахнули ученые. – Островитяне пришли из Азии, тому миллион доказательств. Да они и сами это помнят!

Но их слабые голоса потонули в шуме оваций.

Ободренный успехом Тур пересек на папирусной лодке Атлантический океан.

Чтобы вновь привлечь внимание общественности, он объявил перед началом плавания: пирамиды в Мексике строили выходцы из Египта.

– Приплывали вот на таких лодках! – сказал он осторожно тыча пальцем в рыхлый папирус.

Египтяне забросали его цветами.

Ученые совсем скисли. Они не плавали на плотах и их никто не хотел слушать: что с того, что последняя пирамида в Египте была построена две тысячи лет до нашей эры, а первая в Мексике три тысячи лет спустя?