Саида Сахарова - Академия домашних волшебников, или История о том, как однажды зимним вечером влетел в комнату кораблик - калиновый листок и Калинка сняла шапочку-невидимку

— Ты не будешь против, если мы посмотрим, что ты придумал? — спросила Калинка.

— Но ведь я еще не сделал, — сказал Алеша. — Как вы посмотрите?

— Ты нам разрешаешь?

— Пожалуйста! — Алеша недоумевал, как это можно посмотреть то, чего еще нет.

Калинка извлекла из кармана своего красного пальто черную плоскую коробочку с глазком-объективом, подкрутила в ней блестящий выпуклый винтик и поднесла к Алешиным глазам.

— Нажми эту зеленую кнопку. Вот так. И внимательно думай только о дощечках и попробуй представить себе их. Ты когда-нибудь видишь цветные сны?

— Да-а, — сказал Алеша.

Он поднес коробочку к глазам, нажал эту самую зеленую кнопку — такую маленькую, холодную, — и вдруг из коробочки «выстрелился» оранжево-голубой луч, а в нем возник немножко зыбкий экран. На экране между двух неясных квадратов прыгал Чубчик, подбрасывая мяч, а Чубчика пересекали фантастические цветы, красные и желтые. И тут же появился скачущий на темном мустанге индеец и громадный, больше мустанга, зеленый водяной пистолет и еще желтая бренчащая балалайка.

— Вот это да! — захохотал Боб. — Кино в кармане!

— Алеша, сосредоточься, пожалуйста, — сказала Калинка. — Это опытная модель нового прибора. Он рассчитан пока на пятиминутное действие. Батарейки сядут (черная Калинкина косичка качнулась влево-вправо) через три минуты двенадцать секунд.

Алеша сосредоточился, убрал балалайку и пистолет, всадник на секунду задержался, но тоже исчез вместе с Чубчиком и цветами. А на экране возникли две деревянные дощечки, одна темная с желто-коричневатым натюрмортом, а вторая светлая с ярким, звонким петухом.

Калинка внимательно рассмотрела обе дощечки и попросила перевернуть их. Алеша преспокойно перевернул и показал, какими дощечки будут с другой стороны.

— Алеша, а Алеш, — зашептал Боб. — Давай еще индейца. И пусть он гонится за… ммм… ну за кем он?

— За всадником без головы, — подсказала Калинка. — И еще…

Но договорить она не успела. Лучик погас, экран исчез.

Алеша попытался снова нажать зеленую кнопку, но она даже не нажималась.

— Нет, ничего не добьешься. Ровно пять минут. Все! — с сожалением сказала Калинка. — Ты сможешь нарисовать так же, как на экране?

— Конечно! Если бы я их не видел, может быть, и забыл бы, а теперь помню прекрасно. Замечательный аппарат. Вот бы нам такой!

— Будет такой и у вас… А дощечки красивые. — Калинка внимательно посмотрела на Алешу, словно увидела его впервые. — Очень… Представляете, как приятно каждый день к завтраку и обеду резать хлеб на такой дощечке!.. Рисовать можно любыми красками: акварелью, гуашью, масляными. Когда краски подсохнут, надо покрыть лаком. Такой подарок придется бабушке по душе, как ты думаешь, Алеша?

— Еще как! Будет говорить: «Внук сделал!»

— Тебе разве не приятно?

— Приятно. Еще как! А Лёке и Марине можно сделать такие дощечки?

— Не только можно, но и нужно. У них красивой дощечки нет даже для хлеба… Давно у них не была.

— Вчера они меня супом угощали. Вкусный! Две тарелки съел.

— С клецками?

— Да! — удивился Алеша. — Откуда ты знаешь, Калинка?

— Секрет, — засмеялась Калинка. — Мне очень приятно, что суп оказался таким вкусным. Очень!

— Э-эй! Вот вы где!

Прямо по площадке с рисунками лихо проехала Лёка и, резко развернувшись, остановилась. Она хотела было рассердиться, что мальчики ушли на лыжах без нее, но, увидев Калинку, забыла про обиду.

— Калиночка, здравствуй!

— Здравствуй! Почему без варежек?

— Потеряла. В снежки играла. Любишь играть в снежки?

— Люблю.

— Мы все любим в снежки, — басом сказал Алеша и слепил отличный снежок, недвусмысленно показав его Бобу, который так и рвался рассказать Лёке о чудесах, только что происходивших здесь.

— Покажите мне руки, любители снежков, — попросила Калинка. — Ай, ай! У Лёки заусеницы, у Алеши под ногтями чернота. А у Боба руки… Наждак! Можно ножи чистить. Ногти обкусаны, на запястье чернила. Ты их когда мыл последний раз?

— Когда мыл? — Боб наморщил лоб. Он хотел было сказать: «Днем», но Калинка посмотрела на него пристально, и он сказал то, что было на самом деле: — Позавчера, мама мне щеткой оттирала руки.

— Да-а, не часто ты моешься, — засмеялась Калинка и показала на темный след, что протянулся вдоль щеки Боба. — А это что?

— А это… — Боб даже рот прикрыл рукой, чтобы не говорить то, что само собой говорилось, — я так умываюсь. Немножко лицо сполосну, а уши и шею ни за что не мою… кроме как по праздникам.

Тут такой хохот был, что береза весь снег с себя сбросила, а воробей, который грелся на калиновой ветке, от смеха свалился в снег и там барахтался. Хорошо, Калинка увидела да помогла ему. Воробей снова взлетел на ветку и продолжал слушать.

Когда все успокоились, Калинка спросила:

— Как надо умываться, кто знает?

— Умываться надо и утром и вечером, — сказала Лёка, — шею и уши мыть утром обязательно, а еще лучше мыться до пояса, а руки, по меньшей мере, перед каждой едой и еще разочка три-четыре в день. В день! Слышишь, Боб?

— Руки, особенно у девочек, всегда должны быть ухоженными. И овощи надо чистить, и стирать, и строгать, и писать чернилами, а на руках ничего не должно быть видно, — сказала Калинка.

— У наших мальчишек в классе руки — настоящий ужас. Мы даже пионерский сбор хотим устроить: «Чистота — залог здоровья».

— Правильно. Хороший будет сбор! Научите и ваших мальчишек присматривать за руками. Сейчас пойдете домой и приведете руки в порядок. Сначала помоете их горячей водой с мылом, потрете хорошенько щеткой, заусеницы подрежете и смажете йодом, а чернильные пятна можно уничтожить головкой спички или долькой лимона. Потом нальете в тазик два литра горячей воды, прибавите две чайные ложки питьевой соды и примерно одну ложку глицерина или любого растительного масла. Опустите туда руки на пятнадцать минут. Будет щипать, придется потерпеть.

Потом руки вытрете насухо, подстрижете ногти, подпилите пилочкой и смажьте руки детским кремом или глицерином. Вот и все. Очень просто. Так надо делать раз в неделю. Не забудете?

— Действительно, противно, когда на пальцах заусеницы. Всё сделаем, — твердо сказал Алеша и тихонько спросил: — Калинка, как ты думаешь, можно Лёке про ветки рассказать?

— Конечно! Но надо еще что-нибудь придумать, кроме… — Калинка сделала большие глаза и пробежалась по площадке, затаптывая слово «сыр».

— Кроме чего? — подозрительно посмотрела на них Лёка.

— Мы говорим про подарки бабушке к 8 Марта, — ответила Калинка. — Кроме веселого, отличного, замечательного, прекрасного настроения… пусть будет «общий» пирог.

— Как общий?

— Очень просто. Ты, Марина, Алеша, печете пирог, а вечером зовете Алешину бабушку к вам на вечерний чай с «общим» пирогом.