Алексей Горяйнов - Всё о современной рыбалке. Полная энциклопедия

— Лех, сходи посмотри, что у них там, есть ли рыба, они ведь на леща сидят. А я пока в эту прорубь заброшу. Рано еще домой идти.

Я отправился к рыболовам. А подойдя, увидел, что возле одного из них лежит подлещик, другие вроде как пустые. Рядом было много насверленных лунок. Судя по следам на снегу, кто-то отсюда недавно снял палатку. Значит, лунки кормленые.

— Можно попробовать здесь половить? — спросил я разрешения у рыбачков.

— Да это не наши лунки, лови, — ответил парень в большой лохматой шапке.

Я опустил мормышку, но не клевало, перешел на другую, третью лунку — ни малейшего шевеления сторожка. И в это время слышу, где-то что-то хрипит. Ощущение, будто морские волны двигают на берегу мелкие камешки. Оглядываюсь: так и есть — Сергеич зовет. Это голос у него такой хрипящий, прокуренный. Руками он какие-то непонятные движения делает, будто дирижирует.

Догадался я, что он подцепил на снасть что-то солидное. Побежал к нему. Метров за пять увидел, как из проруби показались вытянутые огромные губы. Сразу и не понял, что за рыба. А Сергеич, недолго думая, потащил за леску, и огромный лещ перевалился на лед. И в этот самый момент оснастка со свистом рассекла воздух и упала на снег. Лещ тут же подпрыгнул и уже было собирался соскользнуть в прорубь, но старик с невесть откуда взявшейся проворностью накрыл его своим телом, брякнувшись с ящика.

— Леха, Леха, помоги мне, чтобы он не ушел в прорубь, — захрипел Сергеич, боясь пошевелиться.

Я просунул руку и схватил леща за жабры.

Когда лещ уже был в безопасном месте, мы стали разглядывать снасть Сергеича. Оказывается, крючок № 12 разогнулся и от того выскочил изо рта рыбы.

— Сергеич, — пожурил я товарища, — кто же так делает. Зачем надо было буром тащить?

— Ой, Лех, испугался я, боялся уйдет. Как увидел сквозь воду такую морду, что-то со мной сделалось. А знаешь, на что его взял? На навозника. У меня в холодильнике в земельке жило пяток червей, вот я и прихватил их на рыбалку. А он, вишь, и польстился.

Сергеич, успокаиваясь, поглаживал толстый бок леща.

— А хорошо мы с тобой сегодня порыбачили, — сказал он. — Вот бабка будет рада.

Когда мы заходили в метро, люди оборачивались на большой рыбий хвост, торчащий из пакета Сергеича.

А один прохожий даже спросил:

— И далеко за таким ездили?

— Да нет, тут недалеко от метро поймали, — хитро прищурился Сергеич.

Дома он взвесил леща. Тот потянул на два шестьсот.

Мне тот берег с коряжинами, торчащими из-подо льда, очень приглянулся. Но до него было далеко, а последний лед ненадежен. Остались ловить возле базы, в небольшом заливчике. Апрельское солнце припекало, пробуждало жизнь насекомых, растапливало снег, отчего по пригретым склонам бежали ручейки талой водицы. В сосновом лесу над желтым глинистым обрывом весело постукивали сразу несколько дятлов.

Синицы, перепархивающие по льду в поисках крошек с рыбацкого стола, перекликались:

— Ци-ци-ци.

Мои десять жерлиц с самого утра стояли в бездействии. Так же грустно склонились и давно не выпрямлялись флажки на жерлицах у моих товарищей — Романа и Димы. Но неразлучные друзья уже совсем редко поглядывали на них, а торопились до захода солнца поймать хотя бы что-нибудь с помощью мормышки. Вскоре они напали на стайку окуней возле поваленной в воду толстой березы и бойко выдергивали их на лед.

Недоумевая, почему крупная рыба не берет в столь долгожданный период последнего ледостава, я направился к троим рыболовам, которые расставили свои жерлицы в полукилометре от нас возле самого берега. Один из них, высокий, одетый в комбинезон цвета хаки, оказался разговорчивым и долго сетовал, что они, сменив несколько мест, два дня просидели почти впустую.

— На Рузе такое бывает, — заключил он, — то нет, нет, а то как попрет, только успевай таскать. Хорошо бы попробовать на глубине. Возле того берега русло проходит и коряжины близко, там всегда крупная рыба держится. Да как туда добраться — сплошные промоины кругом.

И парень рассказал, как они весь декабрь успешно ловили там крупного подлещика, а на жерлицы стабильно попадались солидные экземпляры щук. Раззадоренный, я вернулся к своим. В поисках рыбы они ушли за мыс.

— Как там наши жерлицы? — спросил Роман.

— По-прежнему тихо, — сказал я и попросил: — Димон, твоя пешня полегче, дай попробую пробраться на тот берег. Все ж две дорожки следов туда тянутся, стало быть, совсем недавно кто-то переправлялся.

— Ты что, того? Не думай даже! Нам неохота за тебя отвечать, — замахал руками Роман.

Я стал уговаривать. Друзья ни в какую. Что делать? Пришлось ловить с ними матросиков на отмели. Они клевали неплохо, иногда попадалась мелкая плотвичка. От этого было скучно.

Вскоре мы вернулись к своим жерлицам. У моей жерлицы, стоявшей ближе других к берегу и на крючке которой был посажен королевский ерш, сработал флажок. Еще, помнится, пошутил, что на такого ерша поймаю щуку-крокодила. Посмотрим, каков крокодил…

Леска была размотана и слегка теребилась. Я плавно подсек и стал выбирать снасть. Сопротивление было минимальное, но все же что-то трепыхалось на конце лески. Вот в лунке показался пучок водорослей, зацепившийся за грузило, а потом узкая зеленая пасть и торчащий из нее хвост ерша. Хвост казался огромным в пасти стограммового щуренка. А тот был настолько мал, что не смог протолкнуть в себя ерша и большой тройник засел ему в нижнюю челюсть.

— Ха-ха-ха! Вот так крокодила поймал! — смеялся Дима-пухлячок.

Рома вежливо молчал.

Вскоре к нам подошел Савельич, сторож пионерского лагеря, у него мы снимали жилье. Савельич посочувствовал, что рыбалка оказалась никудышная, посулил надежду на завтрашний день.

— А нет ли где поблизости моста, чтобы переехать на другую сторону водохранилища? — спросил я.

— Есть. Километрах в пяти, за деревней N.

— Мне бы хотелось половить на той стороне в коряжнике, — пояснил я.

— Да, там хорошее место, и рельеф дна разнообразный. В январе там от коряг ближе к руслу леща хорошо ловили, — сказал Савельич, — только по той стороне не проедешь — лес кругом.

— Может, хотя бы до моста доедем, а там пешком доберемся? — предложил я Диме, ведь машина была его.

— Лови здесь. Куда тебя несет? — отрезал молчаливый Роман.

— Ладно, тогда пойду в обход пешком. Поставлю на ночь жерлицы в коряжнике.

— Да иди, — сказали мои спутники одновременно.

Делать нечего, собрал жерлицы, взял в пакет бутерброды и потопал по дорожке через березняк. За деревней, на перешейке, преодолел длинный низкий мост и пустился в обратную сторону по лесному берегу.

Солнце уже садилось за отдаленный обширный плес, когда я, наконец, нашел ориентиры — огоньки в лесу на противоположном берегу (это был лагерь Савельича) и по ним вычислил нужный мне коряжник. Здесь, под северным склоном, береговые промоины были совсем незначительные, поэтому перебрался на лед легко, а там нащупал глубиномером русло и быстро расставил по его краю жерлицы. Пока совсем не стемнело, пошел собирать для костра дрова.