Татьяна Шикина - Имбирный чай с вышивкой. Ручная вышивка с Катериной и Ариной

Еще в моей жизни были показы. Самую первую коллекцию мы создали вместе с Дарьей Минувафиной. Это был мой первый показ, в котором я выступала как дизайнер. Мы проделали просто колоссальную работу, хотя было очень сложно.

Показ – это вообще здорово! Я люблю участвовать в них как модель. Не зря ведь я окончила курс визажа и фотомодели. Я люблю закулисье, подготовку к показу: когда тебя красят, делают прическу, одевают, фотографируют. Воодушевляет этот ажиотаж с большим количеством людей, вся эта движуха – нечто особенное.

В показах царит своя атмосфера, где все прекрасны, есть восхищенные взгляды и аплодисменты – непередаваемое ощущение.

И знаете, как говорят? Случайности не случайны. Я попала на мастер-класс по удмуртскому платью, где я познакомилась с народным кроем. Меня зацепила эта тема. Я поняла – это то, что мне нужно, то к чему я хочу быть причастна. Я очень ценю Москвину Татьяну Никитичну – хранительницу удмуртского национального костюма. Она стала моей вдохновительницей, к ней можно обратиться по любым вопросам и получить ответ.

Все эти прямоугольники, квадраты… Можно придумать и смоделировать платье, которое будет уникальным и неповторимым, украсить так, как считаешь нужным. А это уже огромное поле для творчества.

Если дать волю фантазии, в народном платье можно выглядеть современно. Да и что такого в том, чтобы, к примеру, надеть на себя сарафан? Это же наши корни, раньше ведь все носили рубаху и сарафан. Можно сказать, что это наша эстетика. К примеру, я могу спокойно выйти на улицу в сарафане, я понимаю, что я себя несу, что это красиво и что я выгляжу женственно. Сарафан – это мои корни, как и тема староверства.

Меня так захватил процесс создания народной одежды, что я решила поехать к бабушке Вере Федоровне, обучаться шитью староверского сарафана и рубахе. Там я получила колоссальные знания. К сожалению, эти знания постепенно утрачиваются и требуют сохранности. Поэтому я решила пойти в многогранный путь староверства. Сейчас я этим и занимаюсь – учу женщин шить косоклинный староверский сарафан и многому другому.

Спасибо маме и бабушке за любовь и приверженность к сохранению традиций староверской одежды, и за те знания и опыт, который теперь я могу передавать другим. Когда мы с Катей встретили друг друга, я увидела, что вышивка делает наряд богаче, дает изюминку. В общем-то я пошла учиться вышивке именно за этим: захотелось, чтобы мои изделия имели уникальность.

Я рада, что я участвую в сохранении русской истории одежды: там много творчества. Все эти формулы, рельефы, вытачки – в них есть своя особая природа, которую хочется нести в свет. Это мой небольшой вклад в сохранение культуры староверства.

Пользуясь таким особым случаем, хочу оставить маленькое послание читательницам:

В 25 лет я никогда не думала, что стану тем человеком, которым сейчас являюсь. Но теперь я знаю, что нет ничего невозможного. Найти можно, если будешь искать, а не бояться. Ты будешь успешен в деле, которое тебе нравится. Нужно лишь позволить себе его иметь.

История Арины Беляевой

Познакомилась с рукоделием я еще в детстве. И оно по сей день со мной: не раз выручало и не давало упасть духом даже в самые сложные моменты. Представить себя без рукоделия я уже не могу.

В 4 года я захотела научиться вязать: старательно наматывала нитки на спицы, но почему-то полотно не росло… Тогда мама показала, как правильно делать петли, а чуть позже бабушка научила вязать крючком. Было сложно, потому что я левша и вяжу в другую сторону. Но благодаря терпению мамы и бабушки все же освоила и спицы, и крючок. Они мне дали азы, а уже более сложные узоры и выкройки я брала из советских журналов.

А вот вышивать меня научили в школе. В первом классе нас учили швам: «назад иголку», «вперед иголку», «козлик», «тамбурный шов». В старших – строить на себя выкройки, кроить и шить по ним. Это была классическая советская школа.

В те времена продавались готовые схемы для вышивки крестиком на ткани – цветные квадратики. Вышивала я по ним недолго, у меня даже осталось несколько недоделанных работ.

В тяжелые 90-е, когда страну перетряхивало и менялись жизненные устои, я продолжала рукодельничать: увлекалась вывязыванием узоров и картин на свитерах и пальто.

В начале двухтысячных годов мне стало интересно, кто и как делает схемы для вязания. Захотелось научиться создавать свои, ведь это гораздо интереснее, чем делать что-то по готовым шаблонам.

В это же время с рождением сына в мою жизнь вновь вернулась вышивка: она давала отдушину, эмоциональную поддержку, новые знания не позволяли засохнуть мозгам. Сначала я больше вышивала крестиком: в 2002—2004 гг. появилось много новых журналов, схем, готовых наборов для вышивания крестиком.

Но потом мне уже расхотелось вышивать по чужим схемам, было желание создать что-то свое. Нашла программы для разработки схем, сама изучила все нюансы… и стала делать! Потом начала искать информацию не только по крестику. Были интересны вышивка лентами, блэкворк, вышивка длинным стежком (лонгстич), русские швы, которые можно добавлять в вышивку и декоративные швы.

На тот момент у нас уже был интернет и всю информацию я искала там. Однажды наткнулась на объявление: «Фирма „Гамма“ начинает новое направление – выпуск наборов для вышивания – и ищет дизайнеров-фрилансеров». У меня уже был небольшой опыт по разработке схем: около года я сотрудничала с фирмой «Орлис». Поэтому я рискнула посотрудничать с большой и серьезной организацией.

Так как «Гамма» впервые разрабатывала это направление, я постоянно изучала что-то новое. Пришлось познакомиться с юриспруденцией, чтобы правильно составлять договора для сотрудничества с фирмой и с художниками. Нужно было узнать, как выкупать право для разработки схем по иллюстрациям и эскизам.

Это был интересный опыт. Несколько лет я была занята разработкой схем для крестика. Также сделала немного работ в стиле «блэкворк» и в смешанной технике. У «Гаммы» до сих пор продается набор «Олени у реки», где объединены крестик, блэкворк и немного полукреста. В наборе всего три цвета, а смотрится очень стильно.

Я вышивала по своим схемам и отдавала эти готовые изделия на фирму, чтобы они выставлялись на выставках, их фотографировали для обложек наборов. И вот парадокс, у нас дома моих работ совсем мало – все, что вышила, осталось у фирмы. Дома у меня только то, что я делала для своей группы или долгострои, которые лежат и ждут своего часа.

Так как же вышивка повлияла на мою жизнь?

Мой сын родился особенным: в 3 года ему поставили диагноз аутизм. Что такое особенный ребенок в семье? Все внимание и заботу надо было посвятить маленькому человечку. Пришлось бросить работу, ведь нужно было заниматься лечением, развитием и воспитанием.