Антон Шаганов - Крючковые рыболовные снасти

При ловле на перетягу почти исключена возможность потери блесны. Не боясь зацепов, спиннингисты могут вести блесны чуть ли не по самому дну. А если и зацепит блесна за камень или корягу, то достаточно потянуть ее обратно и она отцепится.

Намереваясь ловить на перетягу, один из рыболовов заранее переправляется на другой берег реки и в условленном месте, в наиболее узком участке реки, перекидывает с грузом конец своего шнура на другой берег. Если река слишком широкая и спиннингист не в состоянии перебросить груз на другой берег, то его напарник прицепляет к своему шнуру грузило-кошку и забрасывает его так, чтобы перекрыть шнур своего партнера выше грузила. Затем он дает своему грузилу затонуть и тянет его на себя, подтягивая этим самым и шнур, идущий с противоположного берега.

При ловле перетягой необходимо, чтобы шнур одного из спиннингов мог перекрывать ширину выбранного для ловли водоема. Это нужно для того, чтобы схватившую рыбу можно было подтянуть к берегу. Иначе может получиться, что из-за недостаточной длины шнура рыбу нельзя будет подвести к берегу.

Так называется употребляемая на Каспийском море снасть, весьма напоминающая перемет.

Вот как описывал ее профессор Ф. И. Баранов в книге «Крючковые рыболовные снасти»:

«Крючки калады весят около 5 г штука. Поводки бывают около 30 см длиной и всте-гиваются через 1 м один от другого. Каладу кладут прямо на дно. На крючки насаживают преимущественно белую клеенку. Из нее вырезают квадратик сантиметров 8 в стороне, который сгибают по диагонали и надевают углом на крючок. Белея на дне, клеенка обманывает осетра, принимающего ее за ракушку. Иногда вместо клеенки насаживают и просто бязь, но хорошая клеенка, не размокающая в воде и не теряющая своей упругости, предпочитается. Насаженная на крючок, она принимает выпуклую, более похожую на ракушку форму, да и будучи схвачена осетром, вероятно, своей упругостью напоминает что-то съедобное. Кала-ду кладут на более или менее значительной глубине, где вода бывает прозрачнее и не мутится от волнения».

Остается лишь добавить, что в СССР (на Каспийском море) ловля каладой была запрещена в 1951 году как для промысловиков, так и для любителей. Причем не из-за того, что эта снасть варварски истребляла рыбу, губила молодь или оставляла много подранков. Нет, калада в этом смысле не хуже и не лучше других переметов, на которых используется естественная насадка. Просто ловили ею в местах ялового нагула осетровых рыб, и такая их добыча была признана нерациональной, – самая ценная часть осетра и его родственников, как известно, икра.

Вопрос о том, можно ли удачно ловить снастью, напоминающей каладу, на внутренних водоемах, остается до сих пор открытым.

В конце 80-х годов прошлого века в одной из центральных газет появилась статья о рыбаках, придумавших для ловли сома на переметы новую насадку – полиэтиленовую пленку. Кусок полиэтилена площадью с ладонь несколько раз перегибался, затем прокалывался крючком – в общем-то, весьма похоже на клеенку, насаженную на крючок калады. Речь в статье шла об озере Балхаш в окрестностях одноименного города, и надо ж так случится, что год спустя я как раз оказался в тех краях. Сомы вполне исправно клевали на кусочек рыбки, мелкие – на червя, но на полиэтиленовую пленку, которую я несколько раз для интереса насаживал, ни один усатый хищник не покусился.

ВНИМАНИЕ!

Ловля осетровых рыб крючковыми самоловами повсеместно, без каких-либо исключений, запрещена во всех регионах России как для любителей, так и для промысловиков.

Материалы данного раздела предназначены исключительно для ознакомительного чтения!

Странная история происходит с осетрами и родственными им рыбами – чем больше их охраняют, тем меньше осетровых становится в водоемах. Причем резкое падение численности с удивительной неизбежностью следует за очередным витком запретов.

Одним из первых закручивать гайки в промысле «красной рыбы» начал еще царь Борис Годунов, который установил государственную монополию на ловлю осетровых рыб в Оке и Москва-реке (в XVI веке туда заходили из Волги не только осетры, но даже белуги). Как известно, старания царя Бориса пропали втуне, изобилия осетровых в указанных реках так и не наступило, – в Москва-реке их днем с огней не найти (вернее не с огнем – с эхолотом), в Оку осетры с Каспийского моря тоже не доходят, но хотя бы еще держится поредевшая популяция стерляди…

В середине XX века ловля осетровых рыб самоловами была повсеместно запрещена как для любителей, так и для промысловиков на основании того, что самоловные снасти калечат и жестоко ранят большое количество срывающихся с них рыб.

Однако крупнейший знаток рыб России и активный противник истребительных способов ловли Л. П. Сабанеев придерживался прямо противоположного мнения, по крайней мере когда речь заходила о ловле стерляди. Цитирую по его фундаментальному труду «Рыбы России»: «Заметим, впрочем, что стерлядь, почувствовав вонзившийся крючок, очень мало бьется и обыкновенно лежит очень смирно, почти не двигаясь, так что почти всегда имеет одну, и то небольшую ранку. Вред от ловли самоловами, как и всегда, заключается не в самой снасти, а в злоупотреблении ею – загораживании всего русла и в часто расположенных крючках, из-за чего вылавливается громадное количество молодой стерляди.

Потехин свидетельствует, что из ста стерлядей, пойманных крючками, в садке в течение нескольких месяцев уснуло толь-ко четыре. Данилевский тоже против запрещения крючковой самоловной снасти для стерляди. Эти рыбы крайне живучи и выносливы, и раны, нанесенные крючками, очень скоро заживают. По словам петербургских рыботорговцев, в крючной рыбе не замечается большей смертности, чем в ловленной сетями».

Как бы то ни было, к 1951 году самоловы (равно как и аханы, [2]и калады) безоговорочно запретили. Результат не замедлил сказаться: из рыбных магазинов очень быстро исчезли пирамиды из банок с черной икрой, бывшие приметой времени «сталинского изобилия», уплыли куда-то распластавшиеся в витринах осетры и севрюги… В морях и реках, что характерно, осетровых рыб больше не стало, количество их продолжило уменьшаться.

Затем в ловле осетровых происходили новые ужесточения, случались и послабления (для промышленного лова, например, в 1990 году, когда экономические эксперименты привели к острейшей нужде в валюте). Наконец, в 2008 году произошло эпохальное событие: вступил в силу «Закон о защите осетровых рыб». На ловлю их установлен полный мораторий – иначе, как заявил на созванной в честь события пресс-конференции глава Росрыболовства Андрей Крайний, осетров наши дети и внуки увидят лишь на картинках. И добавил, что всю конфискованную икру государство должно уничтожать (сразу представились обитатели больших кабинетов, самоотверженно, не покладая челюстей, уничтожающие черную икру).