Илья Мельников - Рулетка

Первый рулеточный стол появился в клубе «Крокфорд» в октябре 1963 года. Установка рулетки затронула некоторые довольно щекотливые вопросы. Европейский вариант рулетки (где наличие зеро обеспечивает заведению положительный призовой процент) противоречило закону 1960 года, который гласит, что игра в рулетку разрешена только при условии равенства шансов на выигрыш для всех без исключения участников. Многие клубы разрешили возникшее противоречие, применив рулеточные колеса, где зеро вообще отсутствовало. Единственным источником дохода служила в этом случае плата за право участия в игре. Но в ряде случаев подобное нововведение сыграло с хозяевами злую шутку, поскольку игроки, располагающие неограниченными финансовыми возможностями, автоматически получали право до бесконечности повышать игровые ставки, что, в свою очередь, не замедлило сказаться пагубным образом на доходах клубов. Некоторые клубы в ответ установили низкие максимальные размеры ставок, что тут же отпугнуло состоятельных игроков, предпочитающих игру по-крупному.

«Крокфорд», однако, сумел найти собственный вариант решения этой головоломной проблемы. Входная плата в рулеточный зал клуба была установленa в размере 2,8 доллара. Взамен посетитель получал билет, на корешке которого было следующее объявление: «В случае желания участвовать в выигрыше заведения просьба вручить данный корешок крупье». Это давало посетителям возможность в любой момент присоединиться к игре банка по собственному желанию (что случается сравнительно редко) и в то же время дает всем заинтересованным сторонам абсолютно равные шансы на выигрыш. А чтобы обеспечить игре максимальный успех, из Франции были выписаны семь крупье с окладом 1800 долларов в неделю.

Новый Орлеан стал первым крупным игорным центром Америки. Именно здесь прошли школу знаменитые игроки, чья слава гремела по всей стране вплоть до начала гражданской войны. Именно в Орлеане, как только отгремели последние залпы сражений, вспыхнула великая игорная эпидемия, которая, подобно лесному пожару, в считанные месяцы охватила всю Америку от океана до океана. Буквально со дня своего основания в 1718 году Новый Орлеан стал Меккой для американских поклонников азарта. Каждое кафе, таверна, салун или бар представляли собой казино в миниатюре, где обеденные столики с успехом заменяли игорные столы, покрытые зеленым сукном.

По мере того как город рос и богател, несмотря на все усилия местных властей и губернаторов искоренить «порок», росло и число его игорных заведений. Дело кончилось тем, что в 1811 году был принят закон, запрещавший азартные игры по всей территории штата. Тогда игорные дома ушли в подполье и снова взялись за привычное ремесло. Когда в 1823 году муниципальные власти буквально задыхались от недостатка средств, отцы города, оказав давление на законодателей, добились компромиссного решения, и служители Фемиды приняли закон, по которому Новому Орлеану разрешалось выдать шесть лицензий на содержание игорных домов в обмен на 5000 долларов ежегодных взносов за каждую из них. Полученные средства были тут же пущены на нужды городской больницы и колледжа.

Все описанные события создали предпосылки для появления первых солидных игорных заведений, на многие десятилетия ставших законодателями в области азартных игр в Соединенных Штатах. Самый знаменитый из игорных залов был основан в 1827 году предпринимателем по имени Джон Дэвис. Роскошное заведение Дэвиса было открыто днем и ночью (у него даже имелся филиал, работавший по выходным и праздничным дням). Посетители имели возможность бесплатно наслаждаться самыми дорогими и изысканными винами и деликатесами. В их распоряжении были великолепные крупье и особые кабинеты для игроков «благородного происхождения».

Фактической монополии Дэвиса в сфере азарта внезапно пришел конец в 1832 году, когда были сняты все ограничения на количество даваемых лицензий. В короткое время у Дэвиса появилась масса преуспевающих конкурентов, переманивших к себе солидную часть его прежних клиентов.

Азарт настолько глубоко проник во все сферы городской жизни, что спустя несколько лет в попытке хоть отчасти возродить былые нравственные устои горожан власти штата Луизиана аннулировали все лицензии на открытие и эксплуатацию игорных заведений и объявили все виды азартных развлечении вне закона.

Но война, разразившаяся в 1846 году между Соединенными Штатами и Мексикой, заполнила Новый Орлеан тысячами солдат и офицеров, которые непрочь были сыграть, несмотря на официальные запреты. Азарт вновь одержал сокрушительную победу над Фемидой, и вскоре город усеяли сотни полулегальных игорных домов и салунов. Поток взяток, хлынувший в карманы местных политиканов и полицейского начальства, угрозы и шантаж сделал свое дело. Салуны и казино исправно работали, невзирая ни на какие запреты и штрафы.

К концу 1850 года в Новом Орлеане насчитывалось более 500 низкопробных забегаловок, где в любое время дня и ночи жeлающие могли баловаться картами или крэпсом. Большинство из этих жалких лачуг не имели даже отдаленного сходства с казино. Здесь царили обман и жульничество.

Новый Орлеан стал, по существу, предшественником многих печально знаменитых игорных центров Америки. Типичный пример тому – Чикаго, который к 1840 году приобрел столь же дурную славу, как и Новый Орлеан. За 10 лет Чикаго превратился из захолустного городишки в крупный деловой и промышленный центр. С ростом города рос и его азартный бизнес. Прекрасной иллюстрацией ранней истории Чикаго служит следующая картина, нарисованная, историком Джоном Квином: «Его слава как центра игорного бизнеса покоилась на том факте, что сюда съехались чуть ли не все мошенники, жулики, шулеpa и проходимцы из всех уголков Соединенных Штатов, образовав целый класс людей, которым были просто неведомы понятие морали, чести, совести и долга и которые являются язвой на теле порядочного общества. Повсюду кишмя кишели богатые нувориши, а негодяи и мерзавцы всех мастей и оттенков сорили деньгами направо и налево. Не вызывает удивления, что спекулянты, искатели приключений и просто предприимчивые субъекты со всей Америки толпами съезжались в Чикаго в погоне за легкой наживой на поприще азарта. Обретя здесь успех и преуспевание, они своим тлетворным влиянием превратили город в громадную помойную яму».

Настоящая пропасть отделяет неряшливые, полутемные игорные притоны на задворках Нового Орлеана и Чикаго от современного Лас-Вегаса, где, словно в огромной, манящей огнями и краска витрине супермаркета, перед вами предстает рекламный фасад американского игорного бизнеса. Но при более пристальном взгляде в его прошлое нетрудно обнаружить, что и Лас-Вегас (несмотря на его нынешнее великолепие), по сути дела, – творение гангстеров и мафиози, которые вплоть до 1947 года оставались его негласными правителями.