Игорь Гришин - Мастер Го[Го учит видеть]

— Помнишь, ты говорил мне, что есть этапы совершенствования восприятия? — однажды спросил я его, подгадав удачный момент.

— Мне не обязательно помнить, — ответил он. — На память вынуждены полагаться те, у которых восприятие не развито. Отсюда проистекают жалобы на то, что память с годами ухудшается. Отчасти это верно. Память действительно может ухудшаться с годами. Но восприятие может совершенствоваться, — он задумался. — Ты не раз замечал, и это удивляло тебя, что я помню сыгранные партии, и даже могу показать тебе тот или иной кусок из них по прошествии достаточно длительного времени? Как ты объяснишь эту мою способность?

— Имея большой опыт, ты иногда автоматически запоминаешь те позиции, которые встречаешь в игре, — ответил я.

— Если ты хочешь развивать своё восприятие, то надолго забудь слово автоматически. Автомат — это движение по чужому лекалу. Я помню свои партии не потому, что запоминаю их. Мне не надо использовать для этого свою память. Твои и мои постановки записываются на сферу восприятия. Чем больше эта сфера, тем больше информации может находиться на ней.

— Как информация записывается на сферу восприятия? — спросил я.

— Записывается — это возможно не совсем точное слово, — подумав, ответил он. — Информация скорее осаждается, оседает на неё. Это происходит естественным путём, и поэтому не затрачивает усилий. Этот процесс можно уподобить оседанию пыли на источник электростатического напряжения. Но в отличие от пыли информация не поражает сферу восприятия. Это подобно тому, как пчёлы и мухи, прилетевшие на запах цветка, не поражают и не уничтожают его. На один и тот же цветок за световой день различные насекомые садятся тысячи раз, но цветок на следующий день такой же свежий, как и накануне. Обрати на это внимание. Информация забивает память, но не может утомить восприятие. Восприятие — это правильный вектор взаимоотношения с миром. Это приёмник, но одновременно — излучатель. Восприятие — самое сложное, что есть у живых существ. Это один из главных органов, благодаря которому живое может вообще существовать в неживом. Но перейдём к твоему вопросу, а то мы далеко уйдём от него.

Он замолчал, и у меня создалось впечатление, что он осматривает мой вопрос с помощью умозрения, важность которого он всегда подчёркивал. Хочу отметить, что я научился не перебивать его в такие моменты. Он называл их интервалами, и ему удалось привить мне понятие о ценности интервалов в наших разговорах.

Вождь ставил камень и говорил: «Го!» Так незаметный для кого–то перекрёсток путей становился заметным.

— В работе с восприятием, — продолжил Учитель, — наиболее важен первый этап. Именно он отвечает за то, чтобы восприятие начало развиваться и в дальнейшем совершенствоваться. Этот этап можно назвать манёвром. Манёвр заключается в том, чтобы позволить своим глазам смотреть на мир и воспринимать его. Когда ты научишься это делать, ты сам увидишь, какой это перевал. Потом ты увидишь, что лишь немногие люди, из тех, что окружают тебя, способны на это. А может быть, ты даже не увидишь никого, кто может это делать вообще. Ведь люди не смотрят на мир своими глазами. Их глаза отключены от восприятия. Их глаза движутся в соответствии с лекалами, которые я не раз поминал при тебе. Их глаза стали автоматами, и управляют этими автоматами отнюдь не они сами, — он сделал многозначительную паузу. — Сфера восприятия формируется всеми органами чувств. Уши здесь не менее важны, чем глаза. Но если мы говорим об этапности, то начинать стоит с глаз. Когда мы занимаемся с тобой Го на доске, то я учу тебя осматривать доску. Осматривать доску — это упрощение. Осматривать надо и камни, и интервалы между камнями. Никогда нельзя полностью перечислить то, что нужно осматривать. Этот список всегда будет неполным. И в этом заключён секрет восприятия. Восприятие нацелено на большее. И поэтому оно способно находить невидимое и скрытое. Он помолчал. Я не пошевелился.

— Помнишь, я говорил тебе, что благодаря развитому восприятию люди древности одерживали победы над могущественными и опасными противниками? Восприятие делает противника и его усилия видимыми. А если ты видишь своего противника, и видишь все его действия, то справится с ним уже другая задача. Настоящий, смертельный противник, всегда невидим. Мышка не сможет при всём своём желании точно описать кошку. Кошка — это молния. Это страшные кинжалы. Кошка вооружена десятками страшных кинжалов — максимум того, что может рассказать опытная мышь, которая спаслась от кошачьих когтей. Но простая мышь не видит кошку. Она не видит, как кошка сидит и сверху изучает её. Мышка даже не подозревает, что кошка так велика и неподвижна. Она уверена, что кошка произведёт шум, шуршание, и мышка успеет заметить и убежать от неё. Но мышка никогда не видела кошку. И ничего не знает о её повадках. Кошка же — хищник. И она знает многое. В том числе и о восприятии.

Приведённый пример показался мне интересным. Вместе с тем, он был прост. Я люблю кошек и могу подолгу наблюдать за их повадками. Теперь я увидел, что не просто так тратил своё время. Мне захотелось многое добавить к сказанному им, но я решил сдержаться и сделать большую постановку.

— Как люди древности развивали и оттачивали своё восприятие?

— В том числе с помощью Го. Но всех методов людей прошлого мы не знаем. После того, как цивилизационный вектор изменил свою направленность, многие из этих методов перестали интересовать людей. Поэтому многое можно считать утерянным безвозвратно.

— А как люди древности делали это с помощью Го? — задал я следующий вопрос.

— Го не было для них самоцелью. И даже не было основным инструментом. Го было уделом вождей, как я уже не раз говорил тебе. Вождь ставил камни не только на специально расчерченную поверхность, — он сделал жест рукой по направлению к доске. — Камень мог знаменовать собой границу владения, а мог означать его центр. Постановкой камня привлекалось внимание всех членов племени. Многое понималось из контекста ситуации. Камнями вождь обозначал также важнейшие перекрёстки. И эти знаки могли читать и свои и враги. Если требовалось собрать груду камней, то к камню, поставленному вождём, каждый ставил столько камней, сколько было нужно, чтобы груда была заметна далеко окрест. Именно так образовались оборонительные стены и первые крепости. Отсюда в русском языке слова огораживать, городить, изгородь, город. Вождь ставил камень и говорил: «Го!» Так незаметный для кого–то перекрёсток путей становился заметным. Так Го учило видеть!