Игорь Гришин - Мастер Го[Го учит видеть]

Логичность его построения обескуражила меня. Конечно, можно было предположить, что они вышли раньше нас, например, в пять. На какое–то расстояние их могла подбросить машина. Например, уазик. Это могло дать им ещё час выигрыша во времени. Итого два часа. Но тогда всё равно им пришлось бы практически всю дорогу бежать. И это ради сомнительного удовольствия обогнать двух мужчин, во имя каких–то неведомых целей. Моя версия рассыпалась. Оставалось ещё предположение, что они могли переночевать где–то в котловине, а потом на рассвете уйти вперёд по тропе. Но что–то в голосах двух женщин говорило мне о том, что они не несут на себе тяжёлых рюкзаков и никуда особенно не торопятся. Прошло около десяти минут, а расстояние между нами и голосами не изменилось. Мне показалось, что более старшая выговаривает более младшей. А младшая отвечает ей что–то своё, на чём–то настаивает. Я решил проверить эту историю до конца. Самое правильное было остаться на месте и всё таки посмотреть, кто это. Учитель улыбался, глядя на меня. Мне показалось, что он улыбается моим мыслям.

— У меня есть план получше, — предложил он. — Давай дойдём до того места, откуда идут голоса. И ты посмотришь на всё своими глазами.

— А вдруг девушки купаются в одном из затонов, а мы нагрянем и спугнём их?

— Ты не перестаёшь удивлять меня! — расхохотался он. — Вот уж никак не ожидал от тебя такой деликатности.

— А почему ты считаешь, что я не деликатный человек? — резко возразил я.

— Не знаю, — ответил он, — возможно, ты и деликатный человек. Но я заметил, что когда тебе непременно нужно что–то узнать, ты не особенно церемонишься в выборе метода.

Мне расхотелось продолжать эту тему. Мы поднялись и двинулись вперёд по противоположному берегу. Тем самым мы как–будто двигались в сторону дома, но поскольку ущелье становилось всё глубже и глубже, а переход на другую сторону становился всё менее и менее вероятным, то мы наоборот удалялись от него. На какое–то время голоса прекратились. Мы прошли уже около двадцати минут. Я начал подумывать о том, что женщины на самом деле двигались не к нам, а от нас. Именно этим, скорее всего, объяснялось то, что мы пока не встретили их. Обогнув тёмную и сырую балку, мы вышли на довольно приятное местечко. Это был обрыв, под которым шумел невидимый поток. Он являлся частью небольшого поперечного хребта. Ущелье прорезало этот хребет в незапамятные времена. А недорезанная водой жила корневой породы, возможно, была уступом, с которого падала вода.

— Там внизу водопад, — объявил Учитель.

Я прислушался ещё раз и согласился, что рёв потока в этом месте сильнее и гуще, чем выше по течению.

— Отсюда доносились голоса, — объявил он ещё раз бесстрастным тоном, которым объявляют остановки.

Его заявление продолжило тему, начатую на привале.

— Если голоса доносились отсюда, — подумав, ответил я, — то люди ушли вперёд.

— Люди никуда не уходили, потому что никаких людей не было, — ответил он, — сегодня мы первые, кто добрался сюда.

Я хотел заново начать этот спор, как вдруг что–то во мне замерло. Я явственно услышал два голоса. Но теперь голоса разделились. Один из них был ниже нас по течению, зато другой — явно выше.

— Девушки спустились к воде? — спросил я его.

— Прислушайся, — ответил Учитель, — и ты услышишь, что голоса идут не из ущелья, а именно из водопада.

Я начал прислушиваться. Сначала я слышал только рёв и бормотание воды. Но вдруг в этом бормотании словно что–то проскользнуло. Это был не голос. Это был вскрик. Нечленораздельный, но сильно отличающийся по тональности от журчащей воды. Мои уши оказались на дне ущелья. Через несколько минут прислушивания я готов был поклясться, что странные звуки рождаются в грохоте воды. Я удивлённо, но всё ещё недоверчиво смотрел на него, ожидая разгадки.

— Ты видел некоторых моих соседей, — заговорил Учитель. — Они конечно не любители ходить в горы, а тем более, не делают это просто так. Как мы с тобой. Пойти в горы на прогулку невозможная для них идея, так как они ничего и никогда не делают «просто так». Они считают, что у них нет на это времени. «Просто так» они поступали в детстве. А, став взрослыми, больше так не поступают.

Он помолчал, видимо собираясь со словами.

— Поэтому мой сосед, а его зовут Феликс, пошёл в заповедник за грибами. В ущелье его загнал вертолёт. Меньше всего ему хотелось быть схваченным здесь лесной охраной. Ведь в городе Феликс — уважаемый человек. Он директор одного из санаториев. Петляя в ущелье, он незаметно для себя добрался до водопада. Спрятавшись под его карнизом, он пребывал в уверенности, что обрёл безопасность. Каково же было его удивление, когда водопад заговорил с ним. Когда в своём рассказе он дошёл до этой точки, я специально поднял его на смех, сказав, что никогда не поверю, что водопады могут разговаривать. Видел бы ты его лицо! Уверен, что никто из тех, кому он рассказывал об этом случае, тоже не поверил ему. Феликс — матёрый мужик. Крепкий администратор. Его не пробьёшь из танковой пушки. Но вот водопаду это удалось. Феликс зарёкся не только ходить в заповедник, но даже разлюбил грибы, которые готовила ему его жена Тамара.

Я внимательно выслушал его рассказ, но увидел в нём максимум подтверждение, но не разгадку феномена.

— Видишь этот хребет? — вновь заговорил Учитель. — Именно здесь он пересекает ущелье и соответственно реку. А я тебе уже не раз говорил, что перекрёстки — это особые места, и с ними нужно быть особо внимательным.

— Видишь этот хребет? — вновь заговорил Учитель. — Именно здесь он пересекает ущелье и соответственно реку.

— После твоих уроков я внимательно отношусь к каждому перекрёстку, — машинально ответил я. В ответ на моё заявление он громко расхохотался.

— Молодец! — он похлопал меня по плечу, — я ценю тебя за то, как ты относишься к моим урокам.

Я смутился. Его лесть показалась мне приятной, но избыточной.

— Кстати, — он заговорщицки посмотрел на меня, — ты ещё по>мнишь, как час назад споткнулся о панцирь окаменевшего моллюска? Не покажешь ли мне отсюда место, где это было?

— Это было… Я несколько секунд смотрел через ущелье. Это было… примерно на той стороне. Так?

— Не примерно, — улыбнулся Учитель, — а именно на противоположной стороне от этого места, где мы сейчас с тобой сидим. Вон там, точно через поток! Видишь, как хребет продолжается на ту сторону? А слева от него тёмная балка, где мы делали небольшой поворот, и где лежало поваленное дерево? Именно там ты и споткнулся о панцирь.

— Вроде там, — согласился я. — А о чём это говорит?