Венедикт Дадыкин - Цитрусовый сад в комнате

Павловские оранжереи не возродились и до сих пор. Тем не менее, новые шаги в научном познании загадок самого северного в мире лимона все же сделаны.

В 1974 году вышла книга «Павловский лимон» — серьезное исследование «приокских субтропиков», проведенное в течение нескольких лет профессором кафедры ботаники Нижегородского сельскохозяйственного института И. П. Елисеевым. Впервые со строго научной точки зрения он дал полное ботаническое определение Павловского лимона и других, выращиваемых в Нижегородской области видов цитрусовых, а главное, объяснил, почему в рамках одного сорта существует большое разнообразие растений. К тому времени уже многими советскими и зарубежными учеными было доказано, что цитрусовые деревья способны формировать в своей кроне отдельные ветки с качественно новыми признаками, не свойственными данному сорту. Мутация (изменение) отдельных почек происходит под воздействием изменившихся условий выращивания и в силу других, еще малоизученных, причин. Нечто подобное произошло, судя по всему, с павловским лимоном, который, как пишет ученый, представляет собой популяцию, состоящую из многочисленных форм, отличающихся между собой по морфологическим, биологическим и особенно по биохимическим признакам и свойствам.

Имея в виду современную теорию изменчивости, И. П. Елисеев предполагает, что у родоначальных деревьев, выращенных из турецких черенков, под воздействием необычных для них домашних условий возникли почковые изменения, и внутри кроны выросли «особые» веточки. Понятно, за сто пятьдесят лет вегетативного размножения (укоренения черенков), срезанных без разбора, как бы само собой возникло большое количество форм лимона, различающихся силой роста деревьев, листьями, величиной, окраской, качеством плодов. Естественно, почковые мутации способствовали появлению форм, как с положительными, так и с отрицательными свойствами. Большая часть растений, подчеркивает ученый, характеризуется очень хорошими плодами, однако имеется и значительное количество малоценных клонов павловского лимона.

И. П. Елисеев со своими сотрудниками исследовала разнообразие лимонов в Павлове, взяв за основу особенности их плодов: величину, внешний вид, строение содержание витаминов, кислотность и т. д. На 83 взятых на учет деревьях оказались плоды четырех групп: округлые, округло-овальные, овальные и широкоовальные, продолговатые (цилиндрические). В процентном отношений больше оказалось овальных и широкоовальных (42,5) меньше — цилиндрической формы (5,5). Такое деление, конечно же, условно, тем более что внутри каждой из четырех выделенных групп имеется еще по несколько разновидностей. Средний вес плодов — 120–150, а максимальный — 300–500 граммов. Количество витамина С в мякоти варьирует от 25,5 до 58 миллиграммов, в кожуре его в 1,5–2 раза больше — от 52 до 117 миллиграммов на 100 граммов вещества. Самыми витаминизированными оказались лимоны с овальной формой плодов. А вот округлая (почти шаровидная) форма скоре типична для сортов, культивируемых в странах Средиземноморья.

Что касается вкусовых достоинств плодов, то они, как известно, зависят от благоприятного сочетания в них сахаров, кислоты и ароматических веществ. Судя по результатам исследований И. П. Елисеева, павловские лимоны не подкачали: многие из них отличаются весьма высокими вкусовыми достоинствами, тонким ароматом, приятным освежающим вкусом.

К сожалению, нижегородский ученый не сумел исследовать причину высокой урожайности павловских лимонов, а тем более выделить рекордные в этом отношении экземпляры, хотя в его книге есть ссылки на отдельные деревья, имевшие более 260 завязей! Приведены также фамилии семей, которые регулярно получают в своих домашних садах по 250 штук плодов весом до 400 граммов.

Выводы ученого однозначны: «Популяция павловского лимона состоит из большого количества заметно обособленных и значительно отличающихся между собой форм, устойчиво сохраняющих свои признаки при вегетативном размножении… Из одного исходного образца возникли формы, плоды которых по морфологическим признакам весьма сходны с лимонами культурных сортов, выращиваемых в СССР и зарубежных странах… Это результат длительного и постоянного отбора. Над селекцией растения трудилась большая армия безвестных энтузиастов — селекционеров. Павловский лимон — это подлинно народное творчество».

Те же слова были бы вполне справедливы и по отношению к выращиваемым в Павлове цитронам (здесь вырастают плоды-гиганты весом до килограмма), а также к «мандаринам» и «апельсинам». Последние я не случайно взял в кавычки. Как установил И. П. Елисеев, на самом деле эти цитрусы не что иное, как горький померанец (иначе говоря, бигарадия, или горький апельсин). Растения с более мелкими плодами в Павлове традиционно называют «мандаринами», а те, чьи плоды покрупнее, — «апельсинами». Павловские померанцы не имеют высоких пищевых достоинств, но превосходны как декоративные плодовые растения-карлики (обычно вся их красивая компактная крона снизу доверху усыпана ярко-оранжевыми плодами) и, на мой взгляд, совершенно уникальны в качестве карликовых подвоев.

За последние 10 лет мне пришлось побывать в Павлово несколько раз. Познакомился с коллективным опытом общей сложности пятидесяти семей, где и сегодня успешно культивируют цитрусовые. Найти их не составит труда, достаточно было просто ходить по улицам и смотреть на окна. Где лимоны пышнее, наряднее — туда и заходил. С особым интересом задерживался там, где лимоны, по утверждению их владельцев, постоянно «прописаны» еще с прошлого века.

Все старые дома похожи в этом городе друг на друга; первый этаж — из кирпича, второй — бревенчатый. Внизу — кухня (раньше еще и кустарная мастерская), а наверху — жилые комнаты, сохраняющие круглый год относительную прохладу. Здесь на всех окнах традиционно и размещают лимоны.

Однажды в один из таких домов, что на Речной улице, я и постучал. Как выяснилось, живут здесь Теребины — старожилы Павлова. Михаил Николаевич, нынешний хозяин дома, построенного, как выяснилось, еще в прошлом веке, — страстный цитрусовод с 40-летним «стажем». Хорошо помнит своего деда, тоже разводившего лимоны в обычных железных ведрах и чугунках. Я видел его на пожелтевшей от времени дореволюционной фотографии, сделанной в августе 1911 года. На другом старом фото — отец нынешнего хозяина дома — Николай Васильевич Теребин. Он тоже выращивал лимоны.

Старые деревья я, конечно, не застал — не дожили они до наших дней, зато загляделся на молодые густооблиственные пятилетние растения. Их поставили на стол передо мной, а рядом выложили другие семейные реликвии — чудом сохранившиеся ножи, изготовленные еще дедом, и Георгиевские кресты, которыми был награжден отец в первую мировую войну… Понятно, что всем этим в семье гордятся в равной мере, передавая от поколения к поколению…