Йоханнес фон Борстель - Тук-тук, сердце! Как подружиться с самым неутомимым органом и что будет, если этого не сделать

Примерно в 40 % случаев возникновением проблем с сердцем мы обязаны алкоголю.

И все же для здорового человека, не предрасположенного к серьезным заболеваниям, бокал вина за обедом или ужином – это, конечно же, не преступление. Да и кружку пива в хорошей компании крепкий организм переносит играючи.

«У-у! У-у!» – завывает сирена. Мы стоим на дороге. Сирена включена, но мы не едем. Потому что перед нами кто-то неспешно паркуется, выгадывая миллиметры. Мой коллега Томас изо всей силы жмет на гудок, чтобы человек понял наконец, насколько срочно нам нужно проехать. Но мощное звучание сирены заглушает автомобильный сигнал.

– Хорошая идея, – комментирую я. – Раз уж он не замечает сирены, то жалкий гудок непременно его расшевелит.

Мы оба хихикаем. Ужасно, что мы отпускаем такие шуточки, несмотря на срочный вызов. Но иногда просто диву даешься, наблюдая за поведением водителей при встрече с автомобилем «Скорой помощи». Приступив к работе в неотложке, я поначалу еще возмущался, когда нас не пропускали, не уступали дорогу или вытворяли что-нибудь аналогичное. Но потихоньку я с этим смирился: сердце не любит, когда мы нервничаем из-за мелочей.

Ну, наконец! Машина втиснулась на парковочное место, дорога свободна – полный вперед. Маленький экран навигатора на приборной панели показывает адрес и предварительные данные о пациенте. Мужчина, 55 лет. Подозрение на кровотечение в желудочно-кишечной области, рвота.

Работая на «Скорой помощи», постоянно имеешь дело с кровью. Кровь, которую мы берем у пациента. Кровь, которая при инфаркте не достигает какой-то части организма. Или кровь, которую пациент еще не потерял, но которая из-за кровоизлияния в мозг оказалась не там, где надо.

Однако часто это кровь, которую пациент рискует потерять. Кровь может вытекать медленно, сочась, или же быстро – капая либо мощно фонтанируя. Некоторые наши сосуды толще шариковой ручки: если их повредить, следствием будет метровая струя крови. Если она ярко-красная, то можно говорить о травме артерии, если же цвет темнее, вплоть до синего, то она, скорее всего, из вены.

Чтобы понять, откуда течет кровь при ампутационной травме, не обязательно изучать медицину: здесь все однозначно. Но бывают кровотечения, источник которых не так-то просто обнаружить. Например, при повреждениях в желудочно-кишечном тракте. Такие кровотечения медики называют желудочно-кишечными, или гастроинтестинальными (сокращенно – ГИ). Они могут быть очень опасными, хотя и не всегда.

Едем в поселок, застроенный панельными домами, нужный адрес находим быстро. Останавливаемся, я выхожу и открываю раздвижную дверь автомобиля: за ней специальный рюкзак с оборудованием для оказания неотложной помощи дожидается, когда кто-нибудь наденет его на плечи. Нагруженные, мы тяжело шагаем по лестнице. Я предусмотрительно надеваю перчатки, Томас следует моему примеру. Немного запыхавшиеся по пути наверх, у входной двери мы сталкиваемся с женщиной.

– Добрый день, моя фамилия фон Борстель, это мой коллега…

Меня обрывают:

– Мой муж в ванной комнате. Его рвет кровью! – Видно, что она очень взволнована.

– Меня рвет струями крови! – раздается из квартиры низкий голос.

Мы идем за женщиной и обнаруживаем, что ее муж стоит у ванны на коленях, опираясь на руки, и смотрит вниз. Он бледен. На кромке ванны видны полосы крови. Мы подходим к мужчине и начинаем стандартный опрос. У вас что-то болит? Есть ли у вас аллергия? Принимали ли вы медикаменты? Какие у вас были заболевания (предыстория пациента)? Случалось ли подобное раньше? Что вы ели во время последнего приема пищи? Есть ли какие-либо еще особые обстоятельства?

Вопросы мы задаем по схеме SAMPLE, которая служит надежной подсказкой для разговора с пациентом [24] Ключевые слова каждого из приведенных вопросов (кроме одного, пятого) начинаются с букв, которые выстраиваются в английское слово SAMPLE («образец»). – Прим. пер. . Она помогает быстро получить пусть и беглое, но неплохое представление о его самочувствии и состоянии здоровья.

Не переставая задавать вопросы, Томас готовит инъекцию, я измеряю давление и пульс пациента. Опрос не выявил никаких отклонений, но пять лет назад у мужчины была диагностирована язва желудка, которую с тех пор вроде бы вылечили. Несмотря на бледный цвет лица и низкое давление, пациент производит впечатление человека здорового физически и ориентированного в ситуации. Однако время от времени он не может преодолеть рвотный рефлекс. Меня удивляет, что в ванне, помимо нескольких кровавых разводов, ничего больше нет.

– Где его начало рвать? – спрашиваю я. – Я должен это увидеть.

– Вы действительно этого хотите? – спрашивает мужчина, криво улыбаясь; в уголке его рта запеклась кровь.

– Лучше посмотреть на всякий случай.

Женщина ведет меня на кухню, где на полу стоит миска диаметром примерно 15 сантиметров, наполненная темно-красной кровью с еще более темными сгустками – некоторые из них размером с фасолину. Я удостоверяюсь, что это не фасоль… Комки крови!

Иду обратно в ванную. За это время Томас установил венозный катетер, и под воздействием раствора давление начало стабилизироваться. К мужчине возвращается цвет лица, и он даже спрашивает, можно ли ему встать, но Томас не советует. Слишком велика опасность того, что, стоит пациенту подняться на ноги, как он снова окажется в горизонтальном положении.

Надо принять решение: ждать врача или везти пациента прямиком в больницу? Транспортировка больного без врачебного сопровождения может быть рискованной, но долгое ожидание тоже чревато риском. Врачу требуется время, чтобы добраться сюда, мы же, если немедленно стартуем, через три минуты будем в машине, а еще через четыре – в приемном покое ближайшей больницы. И мы отправляемся.

Передача пациента дежурному врачу в отделении экстренной госпитализации не заняла и 15 минут: хорошо отлаженная процедура. На обратном пути к станции «Скорой помощи» останавливаемся у булочной – но едва мы успели бросить взгляд на витрину, как снова запищал вызов.

– Зайдем попозже, – вздыхает Томас.

Опять срочный вызов. Мужчина, 53 года. Подозрение на кровотечение в желудочно-кишечной области, рвота. У меня что, дежавю? Это то же самое сообщение? Не совсем: адрес и возраст отличаются. Итак, быстро включив мигалку и сирену, едем. По счастью, машин на дороге уже не так много, и я задумываюсь, потому что имя и адрес пациента показались мне знакомыми.

– Ты когда-нибудь слышал это имя? – спрашиваю Томаса.

– Я там был недавно по поводу смешанного интокса [25] Интокс (в немецком языке) – сокращение от слова «интоксикация». В данном случае речь идет о смешанной интоксикации, то есть об отравлении несколькими веществами, например различными наркотиками. – Прим. пер. с судорогами, – следует быстрый ответ.