Кэтрин Прайс - Витамания. История нашей одержимости витаминами

Безусловно, проблема питания стояла и в ходе Первой мировой. Об этом свидетельствует популярный тогда слоган «Еда выиграет войну», который демонстрировал стремление правительства сделать так, чтобы каждый американец получал достаточно калорий (согласно научным взглядам того времени о единственном назначении пищи поставлять в организм калории и белки). Но, как уточняла в 1941 году New York Times, во Второй мировой войне слово «еда» должно быть неразрывно связано с витаминами, ибо отныне целью питания стало не только пополнение запаса калорий, но еще и оптимизация рациона с целью обеспечить всем американцам свободный доступ к микронутриентам в количестве, необходимом для полного и тотального здоровья [180]. Но оптимизация количества поступающих с пищей микронутриентов — весьма спорная и даже более недостижимая цель, чем хотя бы предотвращение голода, прежде всего по причине ее собственной неопределенности. Ведь до сих пор у нас нет точного согласия по поводу того, что же на самом деле означает «оптимальное здоровье», — за исключением пункта о способе его достижения.

Так или иначе, никто не возражал против того, что частью «оптимизации» является улучшение физических данных американцев. В той же статье Times уточняет: «Вы не сможете использовать в тяжелой промышленности труд человека, который десять лет сидел на голодной диете, и ожидать от него какой-то отдачи» [181]. Предполагается, что здесь должны прийти на помощь витамины: председатель на конференции с восторгом рассказал о транспортной компании, объявившей о снижении числа аварий на дорогах в ночное время, после того как она стала выдавать в рейс каждому водителю по пакету сырой моркови. Также его похвалы удостоился английский стрелок из Королевских ВВС, установивший «неоспоримый рекорд по числу сбитых в темноте нацистских самолетов» [182]. Друзья прозвали его Морковкой, потому что он «постоянно грыз этот сочный корнеплод». (На самом деле Королевские ВВС нарочно распустили слухи о том, что кормят своих ночных пилотов морковью, чтобы скрыть от немцев истинную причину резко возросшей меткости в темноте — радары [183].)

Однако была одна истина, относительно которой ни у кого не возникало сомнений, что неправильное питание, в том числе и с недостаточным содержанием витаминов, может сказаться не только на физических способностях человека, но также и на его психике. Недаром компании — производители продуктов продвигали эту идею на протяжении добрых двух десятков лет. Так, например, в 1927 году фирма Grape-Nuts выпустила рекомендации, согласно которым дети, получающие неправильное питание, обречены на «серьезные проблемы в развитии личности» [184], а именно замкнутость, стеснительность, неуверенность, эгоизм, зависть, депрессию и жалость к себе.

Но теперь к подобным выводам пришли не только компании — производители продуктов: в 1942 году химик Роджер Уильямс в своей речи на вручении престижной медали Чандлера в Колумбийском университете заявил, что, «без сомнений, в большинстве случаев отставание в развитии у детей школьного возраста, особенно у выходцев из малообеспеченных семей, вызвано недостатками в питании и в особенности нехваткой витаминов… И поскольку адекватное потребление витаминов сказывается на умственном развитии человека, оно не может не сказаться и на его моральных качествах». То есть витамины уже преодолели статус чисто физического фактора обмена веществ — они стали также спасением от умственной и моральной деградации!

А участники Национальной конференции по питанию для обороны в своих заключительных рекомендациях напрямую обратились к президенту Рузвельту: «Уже сегодня не вызывает сомнений, — заявляли они, — что благодаря современным знаниям о питании мы способны создать лучшую и сильную расу с повышенной сопротивляемостью болезням, увеличенной продолжительностью жизни и высоким уровнем интеллекта» [185]. Иными словами, исправив ошибки в питании каждого из своих сограждан, они собирались создать улучшенный вариант американца.

Трудно не заметить горькую иронию в том факте, что американские лидеры всерьез рассуждали о создании лучшей «породы» людей, оказавшись на пороге беспощадной войны с нацистами. Но, с другой стороны, Америка больше всего опасалась, что вывести лучшую «породу» людей при помощи питания удастся Германии. Элеонора Рузвельт, приглашенная выступить на закрытии конференции, сообщила о полученных ею жутких докладах, в которых описывались неправдоподобное хладнокровие и выносливость немецких юношей, ставшие, по ее убеждению, результатом «необычайно крепкого здоровья у молодого поколения, получавшего все необходимое вместе с пищей и выросшего в соответствующем окружении» [186]. Не прошло и трех месяцев после конференции, как в New York Times появилось сообщение о том, что Гитлер открыл специальный институт по изучению свойств витаминов, что весь производившийся в Германии маргарин обогащался витамином А и что «немецкие власти повышают обороноспособность страны, снабжая определенные группы населения синтетическими витаминами в виде таблеток и капель» [187].

Доктор Рассел Уилдер, председатель Национальной комиссии по исследованиям пищи и питания, не побоялся заявить, что нацисты не просто морят голодом покоренные ими народы, но целенаправленно лишают их столь необходимых витаминов, чтобы «довести до такого подавленного и ослабленного умственного состояния, в котором не возникало бы и мысли о сопротивлении» [188]. Позднее, по очередным неподтвержденным слухам, выяснилось, что нацисты вообще уничтожают витамины в продуктах, поступающих на стол жителей завоеванных стран. Витамины перестали быть атрибутом национальной безопасности и поднялись еще на одну ступень, став атрибутом национального характера. Понятно, что при таких высоких ставках нам ничего не оставалось, как героически ринуться в бой за адекватное количество витаминов — и выиграть его!

Вопрос заключался лишь в том, как добиться этого количества. «Наша проблема, — сообщал Уилдер, — состоит в претворении знаний в символы, понятные среднестатистической миссис Джонс, которая варит суп у себя на кухне. Ведь для нее все эти миллиграммы и рибофлавины — не более чем пустой звук!» [189]

Конечно, можно было бы возразить, что благодаря статьям Макколлума и его соратников миллиграммы и рибофлавины как раз стали понятны миссис Джонс, даже несмотря на то, что ей так до сих пор и не объяснили внятно, сколько в точности миллиграммов рибофлавина нужно добавлять в обед для ее семьи. Тем не менее американское правительство вскоре поддержало усилия производителей продуктов, Элмера Макколлума и прочих популяризаторов науки в благородном деле внедрения знаний о витаминах в народные массы. Результатом стала новая волна образовательной кампании, развернувшейся в 1943 году при поддержке Министерства сельского хозяйства США под названием «Основная семерка».