Ирина Малкина-Пых - Диабет. Освободиться и забыть. Навсегда

Было выяснено, что такие больные позволяют себе потенциально опасное поведение отчасти из-за пренебрежения его последствиями, но чаще потому, что оно «окупается» в смысле удовлетворения других потребностей, независимо от того, любовь ли это или кровь, благоприятное мнение или бегство от какого-либо неразрешимого конфликта.

Острое начало часто имеет место после эмоционального стресса, который нарушает гомеостатическое равновесие у людей, предрасположенных к этому заболеванию. В частности, значимыми психологическими факторами, способствующими развитию диабета, являются фрустрация (от лат. frustratio – обман, расстройство, разрушение планов), одиночество и подавленное настроение. В ряде случаев они могут являться механизмом, «запускающим» нарушения обмена веществ.

У. Кэннон показывает, что страх и тревога могут вызывать гликозурию ( glycosuria ; греч. glykys сладкий + uron моча – наличие в моче сахаров в повышенных концентрациях) и у нормальной кошки, и у нормального человека. Таким образом, подтверждается гипотеза о том, что эмоциональный стресс может стимулировать расстройство углеводного обмена даже у лиц, не страдающих диабетом.

Больные диабетом обычно пытаются как-то регулировать свое состояние с помощью диеты. Однако, пребывая в депрессии, они часто нарушают диету – слишком много едят и пьют, что приводит к обострению течения заболевания.

Наиболее важным провоцирующим фактором в генезе клинического синдрома диабета является ожирение, которое наличествует примерно в 75% случаев. Однако само по себе ожирение не может рассматриваться в качестве причины, поскольку диабет развивается лишь у 5% тучных индивидов. По имеющимся данным, ожирение приводит к повышенной потребности в инсулине. Если поджелудочная железа нормально функционирует, то возрастающая потребность в инсулине может быть удовлетворена. У тех пациентов, у которых скорость расщепления инсулина превышает возможности регуляторного механизма, развивается инсулиновая недостаточность и в конечном счете диабет.

Переедание обычно является результатом расстройства эмоционального развития личности. Следовательно, у пациентов, у которых сахарный диабет развивается вследствие переедания, психологические факторы имеют основное значение как в развитии ожирения, так и в возникновении сахарного диабета.

Проще говоря, причины кроются в одних и тех же отрицательных эмоциях, которые постоянно подавляются и «заедаются» (обида, страх, гнев и т.д.). Именно поэтому, если человек справляется с причинами возникновения лишнего веса, то есть нормализует свое пищевое поведение, то нормализуется и работа поджелудочной железы.

По отношению к больным сахарным диабетом часто используются такие определения, как «зависимый», «нуждающийся в материнской ласке», «чрезмерно пассивный». Центральной психологической характеристикой больных сахарным диабетом (Любан-Плоцца и др., 1994), является постоянное чувство неуверенности, которое окрашивает всю жизненную стратегию этих пациентов.

По результатам ряда исследований, у больного имеет место тенденция к отторжению пищи, а впоследствии – повышенная потребность в ее восполнении. Эта потребность может выражаться в неудержимом желании есть, быть накормленным и в наличии избыточных запросов на получение заботы в межличностных отношениях. Иногда наблюдается также чрезмерная идентификация с матерью, вследствие чего может нарушаться психосексуальное развитие. У мужчин подобная идентификация приводит к развитию базовой бисексуальности. У женщин враждебная идентификация с матерью активизирует защиты, направленные против женской сексуальности, особенно в отношении функций размножения.

На фоне конституциональной предрасположенности к сахарному диабету заболевание развивается под влиянием определенных установок и поведенческих особенностей в семье, поскольку домашние традиции в питании, типа концепций «еда и питье укрепляют душу», «нет ничего лучше хорошего обеда» и т.д., определяют то значение, которое в дальнейшем человек придает еде.

Психологические факторы, связанные с семьей, межличностными взаимоотношениями, уровнем эмоционального принятия и поддержки, могут играть определенную роль в возникновении заболевания. В связи с традиционной, в рамках психодинамического направления, тенденцией, отождествляющей пищу с любовью, недостаток любви формирует «голодный» метаболизм, соответствующий метаболизму больного диабетом. Интенсивный аппетит и склонность к ожирению ведут к стабильной гипергликемии. Нарушение ролевой структуры, эмоциональных компонентов межличностных отношений в родительских семьях ухудшает состояние больных.

В семье нередко складываются нестабильные отношения с сильными волнениями и тревогами. Родители не способны соответствующим образом разрешать свои конфликты. Отношения с братьями и сестрами часто также бывают сложными, поскольку здоровые братья и сестры завидуют особому положению больного ребенка.

Хотя контакты с другими людьми достаточно развиты, на первое место здесь тем не менее выходят радости яств и лакомств. Интересы в других сферах в большинстве случаев в таких семьях бывают недостаточно высокими.

Были обнаружены различия в представлениях своего образа «Я» у подростков, больных сахарным диабетом, по сравнению со здоровыми. У больных подростков в сравнении со здоровыми менее всего выражено стремление к доминированию, уверенности в себе, независимости.

Также наблюдаются отличия в представлении образа своего «Я» в идеале: подростки с диабетом предъявляют к себе слишком высокие требования – быть очень «отзывчивыми», «добросердечными», «уступчивыми», в то время как здоровые подростки демонстрируют представления, более адекватные реальности.

Мама воспринимается всеми подростками как «уступчивая», «отзывчивая», «доброжелательная», но вместе с тем как «беспомощная» – причем степень этой «беспомощности» выше в представлениях детей с диабетом.

Фигура отца в семье в представлении всех подростков занимает довольно «автономное» положение. Но у больных диабетом, несмотря на это, происходит идеализация отца.

Для подростков с диабетом «болезнь» в большей степени воспринимается как ряд различных ограничений, накладываемых на прежний образ жизни, а состояние «здоровья» – как нечто невозможное для них. В ситуации «болезни» они научаются получать необходимые им отношения для ощущения своей значимости, в своих потребностях и желаниях они более инфантильны по сравнению со здоровыми.