Филипп Богачев - Успех или Позитивный образ мышления

Кстати, хороший совет для водителей — заклеить кнопку гудка. Навсегда. Потому что залепить себе рот гораздо сложнее, это требует дисциплины и ответственности. Кстати, еще более интересный эффект наблюдается, когда люди ругаются в машине вслух. Представь, что ты сидишь в машине один. Открыл рот и сказал пару ласковых. Кто тебя слышит в машине? Только ты сам. Прекрасная идея — обругать себя вслух. Я тебя уверяю, что пози-тива и спокойствия такое поведение не добавляет.

Оценка нами кого-либо во многом зависит от того, как это лицо относится к нашим интересам и страстям.

Томас Маколей

Ты знаешь, я видел в своей жизни много приходящих работников по настройке или наладке чего-либо. Совершенно неважно, что это — компьютеры или водопровод, суть вопроса не в этом. Суть в том, что очень часто первое, что делают эти люди — начинают долго и упорно ругать работу предшественника, не понимая, что так они ругают всю свою профессию. Причем многим кажется, что так можно поднять себе цену — зря кажется, кстати. Я обычно спрашиваю: «А когда вы приступите к работе?».

Возьми себе за железное правило: оценивать других людей можно минимум через один час личного общения. Не по переписке, голубям, костюму и так далее. До окончания этого часа перед тобой — новая вселенная, и только по результатам общения можно решить, полезна она для тебя или здесь водятся тигры.

Да, и контрольный в голову: привыкай говорить нейтральные слова, когда тебя спросят любого мнения или оценки на любую тему. Например, меня часто спрашивают мнения о разных тренерах в России. Знаешь, что я отвечаю? «Я у него не учился». И это совершенная правда — я у него не учился. Поэтому не могу про него давать свою оценку как про тренера. Не имею права, пони-маешь? Разумеется, совершенно другое дело, если я учился и есть что сказать, но это другая история.

Как бы ты ни думал про другого человека, скажи просто: «Это сложный и неоднозначный вопрос. Я считаю, что у него есть и сильные, и слабые стороны, поэтому я оставлю свое мнение при себе».

В продолжение этой темы, рекомендую тебе еще освоить разницу между своим мнением и абсолютизмом. Ты можешь сколько угодно высказывать свое личное мнение, если ты скажешь об этом. Но никто и никогда не давал тебе право говорить все и за всех. В свое время, во времена аналоговых модемов, это называлось «отучаемся говорить за всю сеть».

Другими словами, есть очень большая разница между фразой «я считаю музыку, которую пишет Вивальди, вульгарной и простой, то ли дело Алена Апина» и фразой «Вивальди — лох, Алена Апина — Богиня». Высказывание абсолютного мнения не делает тебя умнее и мудрее, скорее, ты производишь впечатление выскочки и всезнайки. А их всегда было приятно поставить на место уточняющими вопросами или примерами, опровергающими высказывание.

С другой стороны, если ты высказал свое мнение — ты высказал свое мнение. Зачем его опровергать? На свое личное мнение ты имеешь полное право. Особенно если оно не касается коллег или людей, с которыми ты общался меньше часа.

Прощение врагов — прекрасный подвиг; но есть подвиг еще более прекрасный, еще более человеческий — это понимание врагов, потому что понимание — разом прощение, оправдание, примирение.

Александр Герцен

В свое время я очень плотно интересовался феноменами культа исповеди. Практически во всех, больших и малых, официальных и тоталитарных сектах эта практика используется с большой ре-гулярностью и постоянством. И если так много используется, то что же в ней хорошего, какой у нее терапевтический эффект?

Ларчик открывается достаточно просто. Начнем издалека. Например, в тоталитарных сектах часто создается дикий набор практически невыполнимых правил, которые неофиты должны соблюдать с утра до вечера. Главная задача всего этого дикого многообразия правил — создать у нового послушника чувство вины за свое несовершенство.

А если послушник грешен, то им очень легко управлять — чувство вины есть, болевая точка существует, следовательно, чтобы допустить человека до исповеди, надо послать его на общественнополезные работы. Например, подметать плац ломом. В этом случае чувство вины становится той самой ниточкой, которая позволяет управлять поведением и мышлением человека.

Почему это так полезно церкви? У церкви монополия на отпущение грехов. Понимаешь весь блестящий замысел? Создать человеку проблему, заставить «нагрешить», а потом можно отпустить грехи, а можно — не отпускать. В зависимости от количества твоих добрых дел на этой неделе.

Самое веселое во всей этой истории заключается в том, что человеку действительно помогает исповедь. Когда человек выговорится, он чувствует себя значительно лучше, а когда его за «грехи» простят — то просто отлично. То самое состояние «словно камень с души свалился», или катарсис, если угодно, или очередной гештальт закрывается. После жестокой ретрофлексии.

То есть терапевтический эффект исповеди для улучшения самочувствия и очистки старых хвостов — однозначно имеется.

О чем умалчивает церковь — так это о том, что у нее нет монополии на прощение. Прощать может каждый, это — врожденная способность людей, которую отнять у них достаточно сложно. И если вдруг тебе хочется закрыть хвосты, то можно это сделать оптом и в церкви, да. Только улучшить отношения с людьми это никак не помогает. А можно долго, по очереди, и с каждым отдельно взятым человеком — и тут возможны удивительные чудеса.

Я тебе советую одну простую духовную практику — если вдруг ты в свое время плохо подумал о человеке, желал ему зла и так далее — просто позвони ему и скажи: «Слушай, старик, я тут про тебя плохо думал в свое время. Не хочу вдаваться в подробности, теперь я понимаю, что был неправ, поэтому прости меня, пожалуйста».

И позвони так или скажи лично всем людям, до которых сможешь дотянуться. Которые в зоне доступа, которые еще в этой реальности Многие мои бойцы опасаются, что это может ухудшить отношения с людьми, так вот — это только улучшает эти самые отношения.

В заключение хочу рассказать забавную историю. Однажды, на одном из семинаров «лингвистика», уже после прохождения темы позитивного образа мышления, один студент задавал ну очень много весьма странных вопросов. По калибровкам ему не помешало бы по утрам принимать волшебное средство «не-тупин», но тренер держался и отвечал. Минут через десять, из разных углов аудитории, сначала тихо, а потом громче, начали раздаваться голоса, которые на разные лады говорили ему «прости», «прости», «тысяча извинений…».