Кристофер Макдугл - Рожденный бежать

— Он являет собой сущность Ледвилла, — объяснил Кен. — У нас тут есть девиз: «Вы выносливее, чем сами себя считаете, и можете совершить больше, чем думаете». Такой парень, как Арон, показывает нам, на что мы способны, если станем докапываться до сути.

Вы, возможно, подумаете, что бедняга Арон уже и так достаточно настрадался, однако спустя чуть более года после случившегося с ним несчастья он принял предложение Кена. С новым протезом, болтавшимся сбоку, Арон добрался до финиша менее чем за тридцать часов и отправился домой с серебряной пряжкой на ремне, тем самым лучше Кена доказывая, чего стоит выйти на старт в Ледвилле.

От вас не потребуется быть быстрым. Лучше будьте бесстрашным.

Ледвилл оказался именно таким диким сенсационным шоу, какое искал Рик Фишер. Он, как водится, собирался наделать много шуму, а ярмарочный балаган вроде Ледвилла был как раз тем, что надо. И кабельный спортивный канал не стал бы отказываться от возможности заполучить отснятый видеоматериал с красивыми парнями в юбках, побивающими рекорды!

Итак, в августе 1992 года Фишер вернулся в деревню, где жил Патросинио, грохоча и подпрыгивая на своем огромном старом внедорожнике «шеви». Документы для путешествия он получил в мексиканском Совете по туризму вместе с обещанным вознаграждением , в виде кукурузы для участников состязания. Патросинио тем временем уговорил пятерых односельчан поверить этому странному напористому чабочи, фамилия которого вечно застревала у них во рту. В испанском языке нет звука «ш», поэтому Фишер вскоре получил представление о чувстве юмора лукавых тараумара, когда услышал, как члены его новой команды называют его Пескадор — Рыбак. Безусловно, произносить это слово им было легче, но оно подчеркивало также его ахавную [20] Ахав — седьмой израильский царь, ввел идолослужение в Израиле. натуру, постоянное желание поймать на удочку какую-нибудь выдающуюся личность, которое исходило от него, как жар от капота автомобиля.

Все, что угодно. Что касалось Фишера, то его могли называть хоть доктором Дураком, при условии, что они станут серьезными, как только начнется забег. Пескадор втиснул команду в «шеви» и врубил газ, рванув в Колорадо.

Незадолго до четырех часов утра толпа, собравшаяся в Ледвилле у стартовой черты, старательно отводила взгляды от пятерых мужчин в юбках, сражавшихся с непривычными для них шнурками черных парусиновых баскетбольных туфель, раздобытых для них Пескадором. Тараумара сделали несколько последних затяжек, передавая друг другу сигарету с темным табаком, затем робко двинулись в самый конец группы, тогда как остальные двести девяносто супербегунов скандировали: «Три… два…»

Мэр Ледвилла пальнул из старинного короткоствольного ружья с раструбом, и тараумара сорвались с места, чтобы показать, на что способны.

Но так продолжалось недолго. Не пройдя и половины пути, все они, один за другим, сошли с дистанции. Вот неудача! Фишер жаловался каждому, кого удавалось поймать.

«Мне ну уж никак не надо было запихивать их в эти тапочки на резиновой подошве, да и никто им не говорил, что им позволено есть в пунктах первой помощи. Тут, как ни крути, это я дал маху. Они никогда прежде не видели карманных электрических фонариков, и поэтому направили их прямо вверх, как факелы…»

Да-да, вся загвоздка вот в этом. Все тот же всегдашний недостаток тараумара, все те же хорошо известные оправдания. Немногие, кроме самых въедливых историков в области легкой атлетики, знают об этом, но Мексика попыталась использовать парочку тараумарских бегунов в Олимпийском марафоне в Играх 1928 года в Амстердаме и 1968 года — в Мехико. В обоих случаях они дошли до финиша, но остались без медалей. Оправданием такой неудачи послужило то, что дистанция была для них слишком короткой. Этот миниатюрный марафон заканчивался прежде, чем тараумара получали возможность «переключиться на высшую передачу».

Может быть, так. Но если эти парни действительно были такими сверхъестественными скороходами, тогда почему они ни разу никого не обогнали? Всем плевать, что вы непревзойденный мастер по выхватыванию из кобуры пистолета на счет «три» и стреляете как пулемет у себя на заднем дворе; важно, сумеете ли вы всадить пули куда надо, если того потребует игра. И вот уже целый век тараумара не участвовали в соревнованиях во внешнем мире, не провоняв все вокруг дымом от сигареты, набитой наркотиком.

Над этим Фишер и ломал себе голову, накручивая километры долгого пути обратно в Мексику… как вдруг его осенило. Ну конечно!

То, что вы бегун-тараумара, вовсе не означает, что вы великий бегун-тараумара. Патросинио попытался облегчить Фишеру жизнь, для чего навербовал бегунов из тех, кто жил поблизости от новой мощеной дороги, полагая, что им будет спокойнее среди чужих людей, да и собрать их к началу пробега будет намного проще. Однако, как уже поняли в мексиканском Совете по туризму несколько лет назад, тараумара, которых легче всего навербовать, возможно, вообще вербовать не стоит.

— Давай попробуем еще разок, — убеждал Патросинио. Спонсоры Фишера передали в дар жителям деревни гору кукурузы, и Патросинио очень не хотел расставаться с этим как с неба свалившимся богатством. На этот раз он предоставит доступ в команду бегунам из других мест, а не только из своей деревни. Он проникнет обратно в каньоны — и вовремя вернется. Команда тараумара сохраняла приверженность старым традициям.

Да, слово «старые» звучало весьма привлекательно. Новый отряд та- М раумара, явившийся на следующее ледвиллское состязание, не слишком впечатлил Кена. Капитан команды выглядел как карлик: это был низкорослый пятидесятипятилетний мужчина в голубой робе с ядовито-розовыми цветами; образ довершали беспечная ухмылка, розовый шарфик и шерстяная шапка, натянутая на самые уши. Другому мужику, должно быть, было за сорок, а два перепуганных паренька за его спиной выглядели достаточно молодыми, чтобы быть его сыновьями. Все действо было обставлено даже хуже, чем прошлогоднее; не успела команда прибыть, как тут же исчезла на городской свалке, выйдя оттуда с полосками резины, вырезанными из покрышек, из каковых они принялись мастерить сандалии.

За несколько секунд до начала забега тараумара исчезли. Как и прежде, застенчивые бегуны скрылись в самом хвосте группы. Грянул выстрел дробовика, и они побежали рысью. На последнем месте они и оставались, лишенные самомнения и игнорируемые…

Но только на начальном этапе до момента, когда Викториано Чурро (копия Кеблера с пристрастием к пастельным тонам) и Серрильдо Чакарито (фермер лет сорока с хвостиком, занимавшийся разведением коз) тихо, почти бесстрастно побежали легко и быстро по краю тропы, обгоняя по нескольку бегунов за раз, когда начался длинный подъем в гору к ущелью Надежды. Мануэль Луна догнал их и уже не отставал; эта троица старших вела за собой молодых тараумара. Они были похожи на волчью стаю во время охоты.