Александр Андреев - Хроническая усталость и как ее победить. Секреты здорового сна

Ни один древний мыслитель, рассуждая о сущности сна, не упоминал об усталости, как будто это что-то абсолютно излишнее и не стоит никакого внимания. Более того, никому и в голову не приходило исследовать время усталости и то, как она влияет на организм.

Почти до начала XX века сон людей определялся естественным природным ритмом – продолжительностью светового дня. Электрическое освещение было редкостью, свечи стоили дорого, поэтому большинство людей ложилось спать с закатом солнца, а просыпалось незадолго до рассвета. Естественно, продолжительность сна зависела от времени года и могла составлять от 7 до 12 часов. Индустриальная революция принесла в мир электричество, и все изменилось – жизнь общества постепенно была организована в соответствии с требованиями промышленности. Таким образом, в современном цивилизованном мире и сон человека оказался под влиянием не столько естественного природного ритма, сколько ритма, навязанного городом.

Исследователи не раз ставили эксперименты, во время которых добровольцы на некоторое время спускались в закрытую шахту или пещеру. Там, в полной темноте и тишине, они были лишены возможности контролировать время, и в результате сутки для них увеличивались до 34–48 часов, а время сна – до 15–16 часов.

В современном мире сон регулируется не физиологической потребностью, а установленной шкалой времени и рабочим расписанием. Ночные, скользящие и суточные смены, можно сказать, убивают человека, особенно если он вынужден все время менять время сна. Все это приводит к нарушению не только сна, но функционирования всего организма.

В целом, вероятно, наши предки спали больше – или, по крайней мере, проводили больше времени в постели.

Распорядок дня в крестьянской общине зависел от естественного дневного освещения, а это значит, что хозяйственные работы, например, в зимнее время были ограничены гораздо меньшим отрезком времени, чем летом. Наверняка они, так же как и мы сегодня, чувствовали усталость, но понимали ее правильно – как сигнал о том, что организм нуждается в отдыхе.

Уставание – состояние, которое вызывается в том числе и недостаточным дневным освещением, и в древности было в порядке вещей. Люди жили в согласии с естественным суточным ритмом, и летом чередование работы и сна приходило в соответствие с более долгим световым днем.

Сегодня многие жалуются зимой на смертельную усталость, и причиной этого состояния может быть то, что мы живем в одном и том же производственном ритме, несмотря на разную длину дня и ночи в разное время года, а значит, игнорируем даваемые дневным освещением сигналы для наших «внутренних часов».

В начале XIX века несколько ученых, в числе которых был и французский психолог Анри Пьерон, предположили, что жизнь в состоянии бодрствования вовсе не так полезна для здоровья, как это может казаться, что чересчур длительное бодрствование подрывает здоровье. Пьерон выдвинул тезис, что усталость вызывается субстанцией, которая образуется в течение дня. Во сне, как он считал, эта субстанция снова рассасывается и человек «лишается усталости», чтобы снова проснуться отдохнувшим и бодрым.

Чтобы доказать свою теорию, Пьерон проводил опыты над животными. Он не давал собакам спать в течение некоторого времени, а затем, взяв у них мозговую жидкость, впрыскивал ее другим собакам, которые спали достаточно.

В результате выспавшиеся собаки сразу же засыпали. Таким образом, он доказывал наличие «яда сна», который появляется в результате химических изменений в мозге во время бодрствования и количество которого снова уменьшается во время сна.

Исходя из результатов своих опытов, ученый сделал вывод, что сон имеет более важную функцию, чем состояние бодрствования, и опроверг распространенное до тех пор мнение, что он представляет собой чрезвычайное состояние. Пьерон был первым, кто открыл нейрохимическую связь между бодрствованием и сном.

Илья Обломов, всегда усталый и тоскующий по кровати главный герой романа Ивана Гончарова «Обломов», без сомнения, согласился бы с этим утверждением.

Открытие Пьерона вскоре было предано забвению. Если, тем не менее, рассматривать химические последовательности в свете его предположений, то можно прийти к несколько странному заключению, что сон для человека лучше, чем бодрствование. Сегодня же, напротив, принято считать, что бодрствующее состояние «более ценно».

Многие ученые утверждают, что в XVII веке и у представителей высших сословий существовал первый и второй сон, разделенный фазой активного бодрствования.

Имеется свидетельство того, что вплоть до XIX века представители дворянства и высшего духовенства спали в два коротких периода, которые прерывались фазой «умственного времени», например в час ночи.

У представителей высших слоев населения первый сон обычно продолжался до полуночи, после чего было принято вставать, совершать туалет, беседовать, перекусывать, принимать визитеров или просто размышлять о событиях прошедшего дня, а затем отбывать ко второму сну. Однако простой народ не мог себе позволить не только второго сна – даже первый и единственный сон был кратким и неполноценным. С возникновением крупных городов и электрификации средний срок сна все более сокращался. Таким образом, промышленная революция разрушила эту привычку.

На мануфактурах и фабриках рабочий день благодаря электрическому освещению становился все длиннее. А поскольку световой день искусственно продлевался, у рабочих уже и зимой не было возможности высыпаться. Работающие люди рано утром должны были быть отдохнувшими и приступать к работе, поэтому едва ли могли позволять себе ночную «паузу», прерывающую сон.

Эти ночные фазы бодрствования – вполне вероятно, что с точки зрения психологии это вполне естественно – сохранились до настоящего времени. Многие сетуют, что чувствуют это «умственное время» среди ночи, для большинства это неприятное нарушение.

Если бы мы относились к ночной фазе бодрствования положительно, а не воспринимали ее как нарушение сна, можно было бы не только оценить ее, но и использовать, чтобы весь оставшийся день проходил безмятежно и осознанно.

Возможно, потребность в продолжительном и отрегулированном 8-часовом сне развилась подобно приобретенному рефлексу – из-за вынужденного отказа от ночного бодрствования. Чем сильнее сокращалась продолжительность сна, объясняемая экономической целесообразностью, тем сильнее и сам человек сокращал его продолжительность, соизмеряя сон с реальными физическими потребностями.

К примеру, в викторианской Англии рабочий день продолжался, как правило, 14 часов, в индустриальной Германии рабочие трудились в среднем 60 часов в неделю, в которые входило и время на дорогу на работу и обратно. С учетом того, что нужно было заниматься еще и домашними делами, времени для сна оставалось немного.