Татьяна Грекова - Все, что вы еще не знали о щитовидной железе

...

Размышлизмы

• А я-то думала, врачи, считающие: «Хватит хлорки, все здоровы», работают в одних военкоматах…

• Ход мыслей консультанта бурлил канавой сточной: отстал он уж от жизни…

• При ОРЗ, чтобы пропотеть, мадам, необходимы чаек и сильные мужчины.

• Господи, за что мне муки ада по своей вине? Всего лишь есть незнанья жалкая вина!

Осложнения ОРЗ: не бывает так плохо, чтобы не было хуже

Однажды дождливой осенью я переохладилась, подтвердив свое прозвище Мила Невезучка. Вообще-то для меня, мерзлячки, в любое время года существует задача перезимовать, согреться. Спасибо, никто не отменял пуховых одеял. Однако тут и они не помогли. Мое очередное ОРЗ началось очень активно. Тогда я еще не знала, что медленная раскачка симптомов простуды означает – у меня ОРЗ. При гриппе все удовольствия сразу, с высокой температурой.

Итак, на меня напал грипп, если судить по агрессивности подкосившего меня вируса. Одновременно я пребывала в депрессии. «Истчо», Господи Иисусе, у меня к тому же обострилось нежелание обращаться к врачам. Так надоела одна и та же бодяга: врач на дом – поликлиника – больница. «Сколько можно ходить по врачам, трясти целлюлитом, раскидывать свои и подхватывать чужие вирусы?» – размышляла я, принимая решение заняться самолечением.

...

Озаренка

• Дожди идут «ливенные» для всех, кто без зонта и без иммунитета «офигенного».

• Охладевший ко всему гипотиреозник мерзнет и летом на солнечном пляже.

Уф-ф-ф, через пять дней болезни, когда мне можно было надеяться на улучшение, тучи вокруг сгустились. Полностью заложило нос, и подскочила температура. 37, 7 – это для меня уже температурища. Потому что обычно она у меня не выше 36, 2. То есть отчего-то температура моя постоянно пониженная. Данным фактом никто из моих врачей никогда не интересовался. Я тоже его игнорировала.

Наконец, вызванная докторица констатировала у меня осложнение гриппа: острый синусит – воспаление придаточных пазух носа. К тому же выявила обострение хронического тонзиллита. Лидировал гайморит – воспаление самой известной пазухи носа.

– Ваше осложнение от слабости иммунитета, – участливо высказала терапевт свое мнение.

Мать, не веря в слабость моего иммунитета, пыталась все списать на нашего кота.

– Котяра у нас везде лазает, бациллы кидает везде! Нельзя давать грязи ни одного шанса, – зачем-то убеждала она Участливую Участковую.

Маман отличалась у нас чисто женской способностью видеть отдельные молекулы грязи, тогда как папан не видел и ее килограммы. Участливая Участковая отмахивалась от лишней информации.

– Что грязь? Вон цыгане меня к себе не вызывают. Просто у Милы слабый иммунитет! Уповайте на антибиотики и траву эхинацею, стимулятор иммунитета, – убеждала она нас.

– Почему мой иммунитет просто слабый? – пыталась уточнять я. – Как его нормализовать?

Докторша упорхнула от ответа. Увы, про щитовидную железу и иммунитет не знала не только я, но и Участливая Участковая.

...

Размышлизмы

• Чтобы спокойно относиться к грязи, надо ее любить.

• Почисть зубы, прежде чем укусить ближнего с ослабленными иммунитетом и щитовидкой.

• Уж вовсе на свет не родиться для смертного – самая лучшая доля?

• Убеждаюсь: здоровье – это когда каждый раз болит в другом месте.

Антибиотики мне пришлось «шпарить» регулярно. Представьте себе, но напугалась я массивным диагнозом. Непонятная слабость иммунитета – кто знает, она первый звоночек или последний предсмертный сигнал? Все, мол, прожито, и всем спасибо…

В этот раз я очень уповала на местное лечение – «бои местного значения». Они шли с переменным успехом. «Гной – отходное производство», – вспоминала я афоризм, упорно удаляя водой корки из носа. «Прополощешь горло, и сразу вроде оно мягче станет», – утешала я себя.

Бесполезно. Через пять минут эффект облегчения куда-то исчезал. Горло опять щемило, а от носа закладывало уши. Результат моих боев был минимальный. Я не оклемалась, а, наоборот, поплохела. Мне казалось, я теперь уже похожа на жабу, раздавленную плугом. Днями пластом лежала в кровати, собираясь с духом доползти до дивана, уже не в силах открыть пасть для полосканий. Дело принимало зловещий оборот.

Вскоре я действительно загремела в больницу к отоларингологам с абсцессом в миндалине и гайморитом. Ох, даст ли мне когда-нибудь жизнь оттянуться от бесконечных проблем со здоровьем?

Почему болезни, хитро взявшись за руки, водили вокруг меня зловещий хоровод?

P. S. Тогда я еще не знала, что верховодил в хороводе моих хворей именно гипотиреоз. Разорвать круг болезней можно было бы, свихнув цыплячью шею Фурии Общемедицинского и Тиреоидного Неведения.

Мины очагов инфекций в нас: мало кто подумал о связи со щитовидной железой

«Если не можешь жить, займись чем-нибудь другим». Я стопроцентно выполняла эту классическую рекомендацию. Жизнь вынуждала меня заниматься своими болезнями. Целое море крови и гноя вылилось из меня при вскрытии лор-врачом абсцесса в миндалинах. О прелестях местной анестезии и последующих плевках сукровицей не хочется и вспоминать. Я могла утешаться только тем, что слишком светлое будущее – непрактично. Впереди маячил прокол гайморовой пазухи.

Отоларинголог с глазом, закрытым смотровым зеркальцем, одноглазый, как циклоп, говорил о проколах в носу с бодрым ужасающим оптимизмом маркиза де Сада. Представлял их удобным и эффективным средством воздействия. Когда я ощутила прокол на себе, то поняла, какими диаметрально противоположными бывают мнения двух людей! В частности, лора-Одноглазого и его пациентки…

Во время местного лечения док стоял надо мной, как палач, с толстыми иглами. Нависал надо мною остроконечной глыбою. Ох…

...

Размышлизмы

• Не нашли времени для профилактики очагов инфекции, найдете время для их хирургического лечения.

• Я не планирую жить вечно. Да, пусть не вечно, но без бесконечных насморков и гипотиреоза!

Когда у меня лезли на лоб глаза во время пункций в носу, мой лор – военврач в отставке командным голосом взбадривал меня:

– Пустяки, не боись, Людмила! Не падай духом где попало! Можно подумать, гайморит – смертельная болезнь. Что от него на ушах стоять? Ну уколю немного!

Я вытирала слезы и сопли, подавляла утробный стон. О де Сад, о изверг-инквизитор! Хотела ему что-то крикнуть, но уста мои могли лишь шипеть. Инквизитор же настойчиво продолжал: