Клинтон Обер - Заземление: Самое важное открытие о здоровье?

В моем случае было так: с кем бы я ни заговорил, все решали, что я тронулся. Никто не воспринимал меня всерьез. Никто ничего не знал. Мой энтузиазм неизменно наталкивался на пустой безразличный взгляд или негативную реакцию. Мол, кто сказал, что это так и есть? Людям нужны были твердые факты. Они хотели научного обоснования. А кто такой был я? Просто человек, который всю жизнь занимался кабелями, а теперь вздумал разглагольствовать о том, как заземление может уменьшить боль и позволить человеку лучше спать. Что я знал? Были ли у меня серьезные рекомендации?

Так ощущение лучшего дня в моей жизни быстро превратилось в свою противоположность. Как-то раз в 1999 г. я сидел, беседуя с одним из жителей Сидоны, которого заземлил. Настроение у меня было хуже некуда. Мой собеседник принялся рассказывать мне, как хорошо он теперь себя чувствует, как сильно это изменило его жизнь. Я слушал его, и эти слова вновь разожгли притухшую искру и возродили мой боевой дух.

Я ответил ему: «Мое самочувствие от этого тоже улучшилось. И другие говорят мне то же самое. Это — реальность! Я ничего не придумываю, ничего не подделываю. Здесь нет никаких „если“, „но“ или „однако“. Мне просто нужно найти правильные ответы».

С этой новой решимостью я упаковал вещички и отправился в своем трейлере в Калифорнию, подобно любителю-детективу, пытающемуся разгадать таинственную загадку. Я рассчитывал, что проведу в Калифорнии несколько месяцев и, может быть, отыщу какой-нибудь надежный источник, из которого смогу черпать информацию, какого-то человека, который обогатит мои познания, или открою какой-то способ представить свою идею в количественных терминах.

Первое, что я сделал, — это попытался заинтересовать сомнологов — исследователей сна, работавших в Южной Калифорнии. Я обрывал телефоны, стучался во все двери. Представлялся как человек, чье прошлое было отдано электронике, и объяснял, что сделал кое-какие интересные наблюдения на тему сна и болевых ощущений и был свидетелем потрясающих результатов. Я говорил, что мне нужны эксперты, которые могли бы подтвердить мои наблюдения.

В поисках знающих людей я чувствовал себя, как герой классического фантастического романа Роберта Хайнлайна «Чужак в чужой стране». Мне казалось, будто я попал на другую планету. Я не говорил на их языке, а они не говорили на моем.

Представьте, каково мне было входить в кабинет ученого или врача, если мне все-таки удавалось до него добраться. Стены увешаны дипломами и наградами. Их обладатель — человек, который потратил не один год на то, чтобы стать экспертом в своей сфере. И тут вваливаюсь я, не получивший никакой формальной подготовки в этой области. Эксперты пересыпали свою речь биологическими терминами, которых я в жизни не слышал. А когда я переводил разговор на понятные мне концепции электроники — вроде напряжения, электрических полей, заземления, положительных и отрицательных зарядов в теле, — они впадали почти в такой же ступор, в каком пребывал я, слушая их разговоры о том, в чем они были специалистами.

Но сложности коммуникации были всего одной проблемой из многих. Другую проблему составляло то, что большинство ученых и врачей не имели никакого желания ввязываться в столь сомнительное дело или позволять упоминать в связи с ним свое имя: ведь у него не было никакой научной истории и законного статуса.

Один из этих ученых рассмеялся мне прямо в лицо. Поинтересовался, действительно ли я ждал, что он «поверит, что, если воткнуть гвоздь в землю, соединить его с железным наматрацником и заставить людей спать на нем, это облегчит их болевой синдром». Он сказал, что не поверил бы в это даже в том случае, если бы статья на эту тему была опубликована в New England Journal of Medicine.

А один врач сказал, мол, даже если то, что я говорю, — правда, с чего это вдруг он должен рекомендовать пациентам снимать обувь и выздоравливать бесплатно?

Еще один заявил, что я должен предоставить ему все опубликованные исследования, связанные с заземлением человеческого тела, а тогда уж он, так и быть, на них взглянет. Когда же я объяснил, что никаких таких исследований пока нет и именно поэтому я обращаюсь к нему, он посоветовал мне зайти еще разок попозже, когда кто-нибудь подтвердит обоснованность заземления.

Один развеселившийся исследователь спросил, а представляю ли я хоть приблизительно, сколько средств уходит на проведение исследований. И поведал, что потребуется пять лет трудов и пять миллионов долларов, чтобы провести настоящее научное исследование и опубликовать его результаты, если дело вообще до этого дойдет.

Специалисты, с которыми я разговаривал, были по большей части вежливы, но ни один не проявил к моим идеям ни малейшего интереса. Они учтиво спроваживали меня и желали удачи. Вот тогда-то я и решил провести первое исследование самостоятельно.

Впрочем, не все еще было потеряно. В одной университетской сомнологической клинике я ухитрился разговорить нескольких дружелюбно настроенных студентов. Они сказали, что готовы проконсультировать меня по поводу методов проведения исследований. Я-то об этом и представления не имел. Прежде всего, мне предстояло выяснить, каким образом я смогу заземлить людей на период времени, достаточно продолжительный, чтобы получить измеряемый результат. Ведь люди на месте не сидят. Они заняты разными делами.

Тогда я вернулся к собственному опыту. Единственная возможность такого заземления, как я понял, — когда человек лежит в постели, ночью, во сне. Это единственный момент, когда люди неподвижны. Похоже, более практичного способа определения параметров не существовало. Соответственно, наилучшим «прибором» представлялось нечто вроде наматрацника или коврика. Но мне предстояло придумать нечто более основательное, чем импровизированная решетка из металлизированного скотча, которую я использовал для себя и своих друзей.

Я наладил контакт с компанией, которая производит защитное оборудование для электронной индустрии. Для меня были изготовлены специальные материалы из проводящего волокна, которыми я затем обшил шерстяные войлочные коврики размером 30×60 см. Участники экспериментов должны были спать непосредственно на этих ковриках, подложенных в постель. На каждом коврике я зафиксировал металлический зажим, чтобы соединить его с проводом, пропущенным через окно спальни и прикрепленным к воткнутому в землю заземляющему стержню. Теперь, когда коврик был готов, мне нужны были добровольцы для эксперимента.

Как вы можете догадаться, ни один врач не соглашался одолжить своих пациентов для моего маленького исследования. Выкручивайся как хочешь. Идея о том, как набрать волонтеров, осенила меня, когда я отправился подстричься. Я слышал, как посетители салона разговаривали о своих проблемах со здоровьем, и понял, что салон красоты может быть неплохим источником добровольцев. Вначале я уговорил заведующую салоном женщину испробовать заземление на себе и снабдил ее заземленным ковриком для постели. Ее отзыв оказался положительным: она стала лучше спать. Она с энтузиазмом зазывала своих клиентов поучаствовать в исследовании. Других добровольцев я нашел, оставляя рекламные листовки в десяти салонах красоты в городке Вентура, штат Калифорния, где обосновался в то время.