Иван Гончаренко - Собачья служба. Истории израильского военного кинолога

Впоследствии на курсах кинологов-командиров нам не давали четких инструкций по дрессуре, потому что в работе с собакой необходимо руководствоваться в первую очередь логикой и здравым смыслом. Нас учили понимать собак не хуже, чем они способны понимать человека, и находить приемы, при помощи которых от животных можно добиться нужного результата.

В дополнение ко всему каждую неделю проводились занятия по атаке собаки на человека. Для этого кто-нибудь надевал специальный костюм, который животные не могли прокусить, и на него, что называется, спускали собак. Иногда в такой костюм, а он был толстым, тяжелым и жарким, заставляли втискиваться провинившегося солдата; в общем-то, каждый из нас по очереди удостаивался этой чести. Работа в качестве объекта нападения сильно выматывала и физически, и психологически. Когда на тебя несется разъяренный, да еще и специально обученный пес, чувствуешь себя не очень-то уютно. Адреналин в крови превышает все разумные пределы. А если вместо костюма надеваешь только специальный рукав, то укусы довольно чувствительны. Зато потом ты с гордостью демонстрируешь руку, покрытую синяками и следами зубов. Такие уроки нападения были два-три раза в неделю.

Наибольшее внимание уделялось тренировкам преследования. Почти каждое утро или вечер мы выезжали в леса и поля на пять-шесть часов. Там мы обучали своих питомцев идти по следу террориста, разыскивать предметы, которые тот мог оставить на своем пути, и атаковать его. Такие выезды были очень утомительными. Несколько часов носиться по полям-лесам, спотыкаться в темноте о кочки и получать ветками по лицу — не самое приятное времяпрепровождение. Средний километраж за одну такую тренировку составлял десять-двенадцать километров. И так каждый день! Ну что ж, за свою мечту надо платить!

Постепенно, видимо из-за того, что каждый день мы тесно контактировали с собаками, у нас стало меняться мироощущение. Возможно, это немного похоже на то, как меняются привычки женщины после рождения ребенка: если раньше она с интересом изучала, например, состав коктейля в ночном клубе, то теперь так же заинтересованно читает состав смеси детского питания. А вместо любимых телесериалов увлеченно смотрит передачи о воспитании детей.

А вдобавок меняются и повседневные обязанности: так, каждый божий день спозаранку в течение получаса шла чистка клеток, ведь твой друг-напарник должен жить в хороших условиях.

Ежедневная тренировка с четвероногими солдатами

Еще один непременный закон подразделения — каждые три часа необходимо осматривать все клетки, проверять, все ли с собаками в порядке, есть ли у них вода, убрана ли миска с едой. Каждые три часа!

Если ты хоть на пять минут покидаешь базу, не говоря уже об отъезде домой на шаббат , то должен обязательно найти солдата, который согласится присмотреть за твоей собакой. При этом необходимо отвести его к клетке, показать ее, подробно рассказать, сколько ест твой питомец. Если он, не ровен час, чем-то болен, ты обязан объяснить, какие таблетки ему давать и когда. Необходимо составить и подписать документ, по которому ты официально передаешь собаку этому военнослужащему, в противном случае ты становишься претендентом на вылет из Окец. Самое минимальное наказание — лишение субботнего увольнения.

Где бы ты ни находился с собакой, обязательно должен иметь при себе совок для уборки фекалий. Если у морского офицера постоянно на поясе висит кортик, то у кинолога — пластиковый совочек.

С появлением в нашей жизни собак добавились и новые поводы для наказаний и лишения субботнего отдыха дома. Например, каждое утро собаку было необходимо тщательно расчесывать. Сами мы не расчесывались, наверное, с момента призыва, но наши питомцы — это совсем другое. По утрам Алекс или Раве придирчиво проводили рукой по шерсти каждой собаки, и, если в ладони что-то оставалось, солдат проводил шаббат на базе. Грайф, моя первая собака, как я говорил, имела длинную пушистую шерсть. Вычесать такой густой покров полностью было столь же реально, как выровнять пески пустыни до абсолютной гладкости. Конечно, у Алекса в руке всегда оставались клочки шерсти. Так что Грайф подкинул мне пару приятных шаббатов на родной базе.

В шамнаше у нас добавилось много дополнительного снаряжения — два вида расчесок, два вида намордников, поводки, жилет для собаки и многое другое. И все это должно быть безукоризненно чистым и выставленным на брезент для осмотра. Разумеется, в дополнение ко всему прочему снаряжению. Не почистил ствол автомата? Не вычистил расческу? Прощай, домашний шаббат ! Аналогичное требование касалось и клеток. Плохо убраны или какая-нибудь неисправность — и ты в субботу обнимаешь не маму, а своего питомца.

Однако, несмотря на новые обязанности и трудности, у нас было приподнятое настроение. Ведь теперь мы действительно стоим на пороге, за которым станем полноценными бойцами элитного подразделения ЦАХАЛ . Единственного в своем роде! Именно про нас в армии говорят: боец на двух ногах с бойцом на четырех. Так что если считать по ногам/лапам, то по сравнению с обычными солдатами мы сильнее в три раза! Есть шестикрылый серафим, есть восьмирукая богиня Дурга в Индии, а есть шестиногий боец Окец.

Так вышло, что на этот раз «солдатская разведка» не сработала, и командиры сумели нас перехитрить, хотя за месяцы службы мы научились кожей чувствовать подводные камни, которые коварно подстерегают нас заботами командиров. Но в этот раз звезды были против нас.

В Израиле была одна знаменитая история. Когда готовилось провозглашение независимости нашей страны, Бен Гурион, отец-основатель, и все причастные к этому знаменательному событию хотели до последнего сохранить его в секрете. Членов комитета, которые должны были подписать Акт Независимости, уведомили о месте и времени сбора через записки с предупреждением о сохранении тайны. В результате всех этих конспиративных мер в момент провозглашения независимости улицы Тель-Авива были забиты народом. Все всё знали. По секрету.

Так вот, наши Алекс и Раве оказались лучшими конспираторами, чем Бен Гурион и его сподвижники. Даже то, что командиры отправили нас спать в десять вечера, а не в час ночи, как обычно, никого не насторожило. Тем более что было придумано правдоподобное объяснение: завтра в пять утра мы выходим на тренировку с собаками, поэтому надо как следует выспаться. Как-то уж слишком Алекс и Раве забеспокоились о продолжительности нашего сна. Нам бы насторожиться… Но никто ничего не заподозрил! Мы не заметили ни машины Итая, появившейся в неурочное время, ни некоторой нестыковки в расписании занятий, когда вдруг у нас получалось немного больше свободного времени, чем полагалось. Все эти маленькие несоответствия в совокупности дают знак солдату — что-то намечается, что-то командиры задумали. Приготовься! Не зевай!