Светлана Гладыш - Собаки на фронтах Великой Отечественной

— Как родных встречают, — заметил Бычков. — И видно, что рады…

— Не рады, а счастливы.

— Похоже, и вправду благодарны.

— Говорят, всегда будут помнить.

— Еще бы. Обязаны помнить. Сколько мы тут наших положили! А в Польше?! — горячится Филатов.

— И еще положим… — подумала Дина. Оказалось — вслух.

Разминируя город, встречали могилы советских солдат прямо на улицах. Были такие и возле здания парламента. На фанерной дощечке одной из них написано:

«Гвардии капитан Шевченко Иван Иосифович, рождения 31 августа 1914 года, уроженец Кировоградской области, Ново-Украинского района, села Тарасовка. Погиб за освобождение Чехословакии и всего мира».

«ОТЗЫВ

Военный комендант города Прага. 20 июня 1945 года.

С 12 мая по 5 июня — за 23 дня — подразделениями специальной службы, выделенными для разминирования города Праги, под руководством полковника Голубева было обследовано 300 кварталов, 824 особо важных здания, проверено 600 км дорог и большое количество земельной площади.

Собаками были обнаружены более двух тысяч различных взрывных устройств, подрывов людей и техники не было. Была объявлена благодарность.

24 мая сорок пятого у работников Генерального штаба выдался тяжелый денек: до торжественного обеда в Кремле они занимались отработкой директив фронтам относительно положения о Параде победы. «Личный состав для участия в параде отобрать из числа бойцов и офицеров, наиболее отличившихся в боях и имеющих боевые ордена», — предписывала директива. Получил такой документ от 24 мая и генерал-майор Медведев. В числе военных учебных заведений страны центральной военно-технической школе дрессировщиков была оказана заслуженная честь принять участие в параде победителей. В списке офицеров, выделенных для наблюдения за подготовкой частей к параду, от центральной школы значится капитан Кауров.

Отозвать с места дислокации солдат и офицеров, собрать, наконец начать тренировки… Для подразделений миноискателей война продолжалась, и это несколько осложняло ситуацию. Тем не менее начальник учебного отдела школы подполковник Мульдевиц уже 25 мая положил на подпись генерал-майору Медведеву расписание занятий по строевой подготовке участников парада «на время с 28 мая по 24 июня 1945 года». И начали «отрабатывать четкость и однообразие в равнении, отмахе рук и шаге при движении с собаками» возвращающиеся в родную школу солдаты и офицеры.

Почти месяц вытаптывали старый владимирский тракт и футбольное поле фронтовики. Им, прошедшим тысячи километров боевых дорог со щупом и миноискателем, теперь приходилось учиться «отработке приемов пользования спец-приборами в строю». В скобках — миноискатель и щуп. Отрабатывали «сохранение в движении… сохранение интервалов, дистанций и равнения». После тренировок с облегчением сбрасывали сапоги, давая прохладу горевшим ступням. Потом пришла пора занятий на Ходынке, и, наконец, наступило утро 24 мая. Интересно, в котором часу был подъем в части? Время прибытия на площадь Революции 9 часов 40 минут, а путь следования полка был весьма непростой. Сначала погрузка на поезд на станции Новогиреево до Москвы. Далее пешим строем по маршруту: Чкаловская улица — улица Обуха — Солянка — площадь Ногина — проезд Серова — площадь Дзержинского — Театральный проезд — площадь Свердлова — площадь Революции. В 9 часов 40 минут сводный полк центральной школы прибыл на место назначения. Секунда в секунду. И построение на Красной площади в ожидании начала парада.

9 часов 55 минут. На трибуну Мавзолея поднимается Сталин и руководители партии и правительства. 10.00. Командующий парадом маршал Советского Союза Рокоссовский рапортует принимающему парад маршалу Советского Союза Жукову о готовности войск к параду. Жуков поднимается на Мавзолей, он благодарит советский народ за победу и поздравляет с победой. Раскаты артиллерийского салюта гремят над Москвой, и 50 юных барабанщиков вступают на площадь. Впереди сводных полков фронтов красиво и с гордостью несет знамя победы полковник Валентин Варенников. За ним полки 10 фронтов с севера на юг: Карельский во главе с командующим маршалом Мерецковым; затем Ленинградский, командующий маршал Говоров (в составе этого сводного полка идет, в частности, вожатый санитарной упряжки Дмитрий Торохов, курсант центральной школы); далее 1-й Прибалтийский, генерал армии Баграмян; 2-й Прибалтийский, маршал Василевский; 2-й Белорусский, маршал Рокосовский; 1-й Белорусский, маршал Жуков; 1-й Украинский, маршал Конев; 4-й Украинский, генерал армии Еременко; 2-й Украинский, маршал Малиновский; 3-й Украинский, маршал Талбухин. «Идут полки войска польского, сводный полк партизан Белоруссии, Украины и Брянщины», — гремит над площадью и в эфире на весь мир голос комментатора парада. Вот прошли колонны военных флотов — Северного, Балтийского, Черноморского и Дальневосточного. И вдруг музыка замолкает, наступает тишина, и 200 красноармейцев, в руках которых поверженные знамена фашистской армии, подходят к трибунам. Под барабанную дробь знамена бросают к подножию Мавзолея, и первым летит оземь штандарт Гитлера.

Парад продолжается на площади части московского гарнизона. Еще несколько минут, и наступит очередь центральной школы. Вот покидает площадь московское краснознаменное военно-инженерное училище, пришел кремлевский полк… Наконец Суворовское училище.

И вот равнением на Мавзолей проходит сводный полк центральной военно-технической школы дрессировщиков. Ведет колонну генерал-майор Медведев, знаменосец — Михаил Гаврош, статный, широкоплечий командир отделения 37-го ОБСМ. А вот комбат Мазовер из-за ранений не смог участвовать в параде, по той же причине отсутствует в сводном полку школы и комвзвода Дина Волкац. Ассистенты знамени — лейтенант Виктор Преснов и Сергей Тараскин, оба на фронте с 1941 года. Центральная школа не удостоилась внимания комментатора парада, с некоторым удивлением провожали ее и зрители на трибунах Красной площади. В силу особой секретности ряда служб (школа находилась в постоянном взаимодействии с отделом спецподразделений Генерального штаба СССР) о том, какова была роль военных собак, и об их вкладе в победу почти ничего тогда не было известно. Редкие — по пальцам пересчитать — снимки в центральной печати, чаще — постановочные. Кто же пустит фотокорреспондента на боевое разминирование или танковую атаку? И как можно сфотографировать переплывающую Днепр Альму с боевым донесением в непромокаемом пакете?