Сергей Гончаренко - Уроки добра

— Ну вот, а ты боялась, — спокойно проговорил Валерий, обращаясь к взмокшему водителю. Тот только кивнул в ответ и слабо попытался улыбнуться, явственно стуча зубами. — Увидишь, что мы еще придумаем, когда будем назад ехать, Игорек, — уже совсем расслабленно и безмятежно сказал «три вэ», откинувшись всем телом назад и блаженно потянувшись.

— Ох, и не знаю даже, товарищ командир, — отозвался наконец водила, — Я и в этот раз чуть в штаны не наложил, а дальше так ва-а-ще…

— Не дрейфь, касатик, прорвемся! — снова усмехнулся Верхов.

Кривой Гасабкули был вне себя от ярости. Он метался перед расстроенными боевиками, бывшими в засаде, размахивал кулаками и брызгал слюной.

— Как же вы, кретины, не поняли, что вас «делает» этот русский? Где были ваши головы??? Ах, шайтан! Да еще засветились под конец!!! Важа! Ты ж хотя бы в школе учился…

— Если это был Шайтан-Верхов, то он мог еще и не такое придумать… — хмуро оправдывался Важа.

В это время Кифаятулла, не торопясь, взял из рук ближайшего боевика АКМ и коротко брызнул огнем в сторону Важи. Голова его резко откинулась назад, потянув за собой и все тело бандита. Он упал.

— А это еще зачем? — развернулся к главарю Гасабкули.

— Я думаю это и в самом деле был Верхов, — не отвечая на вопрос, задумчиво проговорил Кифаятулла, — он ни черта не боится…

— Теперь забоится, — ответил Гасабкули, — Я приготовлю ему встречу…

— Так он же не поедет назад той же дорогой, тем более, что там были мои люди… На вертолете полетит наверняка… Когда?… Как узнаешь?…

— Как раз — нет. Если я правильно его считаю, то он именно так же и назад поедет, понимая, что мы его там ждать не будем… От обратного рассуждает сволочь…

— Ну смотри сам, — сказал Кифаятулла, поглаживая огромного пса, стоявшего рядом — только принеси мне его голову. Очень прошу, — и оглянувшись на боевиков, все еще стоящих вокруг, указал газами на тело Важи, — Похороните его. Герой был. Дурной только… беда…

Гасабкули позвал с собой старших боевиков и пошел с ними в под прикрытие деревьев. Он придумал как отловить Урус-Шайтана. Не ожидает умник такого… Старый Гасабкули еще покажет класс…

В штабе дивизии членов Миссии ООН знакомили с офицерами, которые будут сопровождать их во время передвижений по особо опасным участкам. Эндрю сразу понравился достаточно молодой офицер, которого к нему приставили и с которым познакомили.

— Капитан Верхов, — представился последний.

— А вы вполне сносно говорите по-английски…, — удивленно проговорил Эндрю, — а вот я по-русски ни бум-бум…

— За три месяца Вы выучите много новых слов и определенных выражений… Неизбежно.

Эндрю хотел побыстрее подружиться с этим парнем, понимая, что работать будет легче, если у них установятся хорошие отношения. Верхов же напротив был весьма огорчен и озадачен этой новой для него функцией сопровождающего лица. И телохранителя. И переводчика. И проводника. И еще, наверное, черт знает чего! Вот зараза!!! В экскурсоводы записали! Дел других что ли нету!

— Я хотел бы показать Вам моего близкого друга, — сказал Эндрю, — пойдемте…

— А почему его не было на общей встрече? — спросил «три вэ».

— Он не любит большие скопища людей…, ему ближе уединение, — рассмеялся Эндрю.

Через несколько минут они добрались до помещения, где временно поселились Эндрю, Алессандро и Вар.

— Постойте-ка здесь минутку, — обратился Эндрю к Валерию, открывая дверь, — сейчас я вас познакомлю…

Из-за двери послышалось шумное сопение и тяжелые прыжки.

— Собака — понял Валерий, — только этого мне не хватало… Собака!

В дверях показалась собачья голова, невиданных размеров и форм. Внимательно посмотрела на Валерия и несколько раз с шумом втянула воздух. В собачьей груди начал наростать гулкий рокот…

— Эй, Вар, нельзя! — громко скомандовал хозяин и слегка одернул собаку за ошейник. — Если вы отойдете еще шагов на пять, то я смогу выйти вместе с ним и вы все же познакомитесь.

Верхов не мог сказать, что он был без ума от собак. Когда-то в детстве, как и большинство мальчишек, он конечно мечтал о собаке, но когда этого не произошло, внутренне успокоился. До этой войны . Здесь он стал относится к собакам весьма настороженно. Он видел, что делали огромные собаки боевиков с людьми… Видел последствия их нападений… Истерзанные трупы, разорванные горла, оторванные конечности… Знал, что ваххабиты специально готовят собак-убийц… Он научился убивать такую нападающую собаку одним движением рук, попадать с первого выстрела… и влет…

С другой стороны, он конечно очень ценил работу армейских собак-саперов и спасателей, розыскников и охранников. Он, служивший в батальоне охраны Зоны вокруг Чернобыля, конечно помнил какие страшные стаи волков там развелись, что они там вытворяли… и как в борьбе с ними помогали служебные собаки. Но преодолеть в себе какую-то глухую неприязнь к ним уже не мог. И теперь, когда он увидел собаку англичанина, да еще такую здоровенную (пусть и совсем непохожую на псов бандитов), он не на шутку засомневался в том, что у них получится работать вместе. Наверное придется менять напарника. А лучше — вообще отказаться…

— Пожалуйста, держите собаку, — тихо произнес Верхов, — он чувствует мое отношение, видимо…

— Он все чувствует и все понимает. Он просто как человек. Он мой друг.

Вар продолжал подозрительно присматриваться к человеку, к которому его постепенно подводил хозяин. Он слышал, что люди разговаривают в спокойном тоне и чужак не выказывает плохих намерений. Но в нем Вар не чувствовал и никакого дружелюбия. Никакого. И это настораживало.

— Пожалуй, я не очень-то хочу с ним знакомиться…, — медленно проговорил «три-вэ», — я к собакам равнодушен.

Эндрю, услышав эти слова, как-то разом поскучнел и, ни слова не говоря, повел собаку в помещение.

Дети Лани родились поздно ночью и, к величайшему огорчению Зии, их родилось только пятеро. Два кобелька и три сучки.

— Дед, ну почему их так мало? Я хотел, что бы их было десять…, — хныкал маленький Зия.

— Даже если бы Аллах дал ей и двадцать щенков, то мы утопили бы из них пятнадцать. Больше пяти ни ей ни нам не прокормить, сынок, — ответил старый Хамит-ага. — Может и пятерых будет слишком много…

— Нет! — вскричал Зия, — ни за что!!! Я не дам убить маленького!

— Да никто их уже и не тронет теперь. Теперь они — наши дети… — успокоил Зию Хамит-ага.

Лани, изнуренная долгими и тяжелыми родами (все щенки оказались на редкость крупными), неподвижно лежала на своем месте, прикрыв глаза и тяжело дышала. Старый Хамит-ага как следует обтер щенков сеном и подложил их под суку. Малыши, попискивая и даже поскрипывая, неуверенно и неуклюже пытались найти соски матери, откуда так призывно пахло молоком. Их попытки были в большинстве случаев неудачными и щенки громко и возмущенно пища, скатывались от брюха матери. Лишь один малыш, возможно самый упорный и настойчивый, дотянулся, наконец, до соска и мертвой хваткой вцепился в него, сладостно зачмокав.