Михаил Самарский - Радуга для друга

— Шурик, миленький, мы же на машине, — забегала бабуля, — куда же мы его посадим, на крышу, что ли?

Бабушка, тебе Петросяну бы помогать, а не внука воспитывать. Я представил мчащийся по шоссе автомобиль, а на крыше сидит собака. Мне кажется, точно кто-нибудь заехал бы в кювет, увидев такое представление. Ну, бабуля…

— Я его на руки возьму, — отвечает Санька.

— Не говори глупостей, Александр, — говорит Елизавета Максимовна, — такого телка на руки. Ты что?

Вот она — человеческая неблагодарность. Когда её коровой обозвали (помните перепуганного водителя?), я за неё заступился. Во всяком случае, гавкнул и мысленно пристыдил обидчика. А теперь вот и сам обозван травоядным млекопитающим. Хорошо хоть телком, а то ведь могла и козлом назвать.

Однако все эти обзывания уже через полчаса показались мне мелкой шалостью. В общем, Санька так и не смог отстоять наши с ним права быть вместе, и меня заперли в какой-то загон в конце двора. Чтобы я случайно в доме или во дворе никакой отравы не наелся. Эта идея принадлежала тёте Тоне. Почему-то мои родственники легко с ней согласились. Повода, вроде, не давал. Никогда ничего постороннего не ел. Ну, было пару раз в жизни: воды дождевой нахлебался, да из лужи дворняги угостили. Но тогда у меня выхода не было. Я пил, чтобы не подохнуть. Ну, уж извините, отраву для тараканов есть не стану в любом случае. Да ладно, чего уж теперь.

Слышу, тросточка стучит. Смотрю, Санька подошёл к решётчатой двери и протягивает мне руку.

— Ты здесь, Триша? — спрашивает, а сам чуть не плачет.

— Ав, — положив лапу ему в руку, отвечаю, — ав.

— Прости меня, родной, — жалобно произнёс он. — Не хотят они брать тебя в машину. Не обижайся, мама сказала, что мы через два-три часа вернёмся. Не обижаешься?

— У-у-у…, — отвечаю я. Понимаю, при чём тут Санька. У него такое же положение, как и у меня. Что сказали, то и делай. Взрослые часто не задумываются над нашими желаниями. Вся власть у них в руках. Некоторые даже не понимают, чем воспитание отличается от дрессировки и наоборот.

— Спасибо, Триша, — говорит Санька. Присел на корточки и гладит мою ру… лапу.

Дворик затенённый, солнце не печёт. Я вырыл в уголочке себе небольшую «постельку», немного покрутился, лёг и задремал.

Да, кстати, знаете, почему мы, собаки, прежде чем улечься, крутимся на одном месте. Замечали? Эта «привычка» заложена в нас на генетическом уровне. Дикие звери, к примеру, волки утаптывают, приминают траву или снег, чтобы получилось что-то похожее на гнездо. Они устраиваются в нём, свернувшись кольцом. В чём преимущество этого сооружения? В том, что такая «постель» позволяет волку максимально расслабиться и хорошо отдохнуть. Ведь, чтобы сохранить тепло в позе кольца, лёжа на плоской поверхности, животному приходится держать некоторые мышцы в напряжении. А в ямке гораздо удобнее сохранить такую позу.

Для нас, домашних собак, такие действия, конечно, не имеют особенной значимости. Это просто, как вы говорите, генетическая память. А вот для собак, которые живут круглый год вне помещения, такое поведение остаётся жизненно необходимым.

Повинуясь зову предков, устроился я в своём уютном гнёздышке. Когда я сплю, глаза мои, конечно, как и у людей закрыты (иногда полузакрыты), но зато в это время мои обоняние и слух работают как часы. Стоит появиться незнакомому запаху или раздаться какому-то постороннему звуку, я немедленно просыпаюсь. Попробуйте подкрасться ко мне спящему и не выдать себя. Уверяю вас: не получится. Только не проверяйте эти способности на незнакомых собаках. Потом пеняйте на себя.

Лежу, дремлю, вспоминаю. Однажды Иван Савельевич заспорил с каким-то собаконенавистником.

— Я бы всех собак убрал из города, — говорит мужчина. — Столько от них неприятностей — гадят, где попало, лают, могут укусить. Нет-нет, Иван Савельевич, — опомнился он, — вашего Трисона я не имею в виду. Он-то как раз полезен. Я говорю о тех, которые… в общем, только воздух портят. Я не понимаю их хозяев, столько денег на собак тратят, да ещё в общественный транспорт с ними лезут…

Иван Савельевич долго молчал, потом говорит:

— Гадят, значит? А ты возле пивнушки в нашем парке был? Ты не знаешь, почему там вонь такая стоит? Собаки нагадили?

— Ну, Иван Савельевич, это другой случай, — попытался возразить собеседник.

— Как это другой? — Усмехнулся старик. — Как раз тот случай и есть. Другой пример привести? Скажи, а куда ходят в туалет те, кто не в состоянии дотерпеть до дома или до ближайшего туалета?

— Ну, так это же, — развёл руками мужчина, — называется — приспичило…

— Приспичило, — согласился Савельевич, — но тогда объясни мне, старому дураку, сколько у нас людей из так называемой «группы риска»? Бомжей, пьяниц, наркоманов, беспризорников? Ты думаешь, они ходят по городу и ищут платные туалеты? Или ты хочешь сказать, они не радуются детским площадкам и кустам возле них?

— Что вы хотите этим сказать? — Раздражённо спросил мужчина.

— А то, что у меня сосед работает дворником. Поговори с ним, он тебе расскажет, от кого больше вреда: от людей или собак. Дворники просто не в состоянии всё убрать. А в траве остаётся и битое стекло, и шприцы, и одноразовая посуда, да чего там только не обнаружишь. Так вот, уважаемый, знаешь, кто это всё убирает?

— Кто? — вздёрнул брови собеседник. — Собаки, что ли?

— Эх, ты, балда, — рассмеялся Иван Савельевич, — какие собаки?

— А кто же тогда?

— Владельцы собак и убирают.

— Зачем? — ещё больше удивился мужчина.

— А ты подумай, — говорит Савельевич, — тебе голова для чего нужна? Думать или кепку носить?

— Да нет у меня никакой кепки, — растерялся собеседник.

— Ну, это я так, к слову, — говорит мой старик. — Для того, чтобы их питомцы не порезались, не поранились, не отравились. Понимаешь теперь? Так что, когда говоришь о вреде собак, всегда помни: в соотношении количества отходов от людей и собак лидирует человек. Радуйся, что собаки помогают нам не оказаться по уши в дерьме.

Вот каким умным был мой Иван Савельевич. Но собаконенавистник не унялся.

— Хорошо, согласен. Тут с вами сложно спорить. А что же делать с собачьим лаем? Прихожу домой, хочется отдохнуть, а тут сверху начинается «переливы» — тяф-тяф-тяф! Это тоже польза?

— Тоже польза, — говорит Иван Савельевич, — собака просто так не лает. Но я скажу тебе одно: в подъездах, где проживают собаки, краж всегда меньше. Не веришь, спроси у милиционеров. Они сами мне об этом говорили. Собака чует чужого. И, если домой пришёл сосед, она и ухом не поведёт. А вот ежели кто чужой начнёт петли нарезать на площадке, тут же даст знать.

— Ну ладно, Савельевич, — махнул рукой мужчина, — пойду я. Вижу, с вами спорить бесполезно.