Зази Тодд - Счастливый хвостик

В течение трех часов после негативных переживаний собаки спали в среднем 72 минуты, а продолжительность цикла сна составляла 56 минут. После положительного опыта собакам требовалось больше времени, чтобы заснуть, и в среднем они спали 65 минут при цикле сна длиной в 51 минуту. После отрицательных эмоций у собак был более продолжительный период быстрого сна, что ожидаемо, поскольку быстрый сон связан с обработкой эмоций. Медленный сон был глубже после положительных переживаний. После неприятного опыта медленный сон был короче. Такие изменения после стресса можно расценить как защитную реакцию.

Кроме того, ученые обнаружили, что характер собаки влиял на то, как она вела себя с хозяином. Например, собаки, считавшиеся более смирными и менее открытыми, чаще прятались за своим хозяином, когда ассистент сидел и смотрел на них в ходе негативного этапа. В свою очередь, некоторые из таких особенностей поведения были связаны с изменениями в цикле сна. Это означает, что индивидуальные различия в том, как собаки реагировали на переживания, также отражались на характере их сна. Хотя мы уже знаем, что стрессовые события влияют на сон человека, впервые было доказано, что и с собаками происходит то же самое.

В одном исследовании было доказано взаимовлияние сна и обучения [229]. Пятнадцать домашних собак в разные дни обучали чему-то или давали отдохнуть. В период отдыха животные отрабатывали две команды, которые уже знали на венгерском языке — «сидеть» и «лежать», — а затем шли спать. В период обучения собаки осваивали те же команды, но на английском. После каждого сеанса им давали поспать и фиксировали их мозговую активность методом полисомнографии. Оказалось, что после обучения происходят изменения мозговой активности в процессе как медленного, так и быстрого сна. Эти изменения соответствуют консолидации воспоминаний в течение этого времени. После трехчасового сна продуктивность собак в освоении команд на новом языке повысилась.

Во втором эксперименте 53 домашним собакам было предложено выучить английские команды «сидеть» и «лежать», которые они уже знали на венгерском. Затем их распределяли для выполнения четыре разных активностей, которые длились по часу: поспать, погулять на поводке, поучиться чему-то еще или поиграть с игрушкой, набитой едой. Далее у животных сразу же проверяли знание новых команд, а через неделю тестировали снова. При немедленном повторном тесте лучше всего проявили себя собаки, которые спали или гуляли на поводке. Ученые сочли, что игра волновала собак, а новое учебное задание мешало консолидации воспоминаний. При повторном тестировании в течение одной недели все собаки, которые спали, гуляли на поводке и играли, показали хорошие результаты. А вот животные, которые получали дополнительную учебную нагрузку, по-прежнему работали плохо. Значит, очень важно, чем занимается собака после учебы. Перерыв в умственной деятельности в долгосрочной перспективе, судя по всему, полезен, тогда как освоение новых навыков мешает обучению. Регулярный сон собак дома в течение недели после учебной сессии, похоже, помог укрепить память.

Роль сна видна в результатах другого исследования, авторы которого выясняли, как часто следует дрессировать собак [230]. Ученые обучали 44 подопытных биглей залезать в корзину и оставаться там. Это сложная задача, которую разбили на 18 этапов. Половину собак тренировали один или два раза в неделю, а половину — ежедневно. Кроме того, у одних животных занятия были короткими, а у других — более долгими. Собаки, которых учили раз или два в неделю, демонстрировали лучшие результаты, чем те, кого дрессировали каждый день (хотя, очевидно, им требовалось больше времени, чтобы потренироваться достаточное число раз и выучить команду). Кроме того, выяснилось, что более короткие тренировки эффективнее продолжительных. Однако, когда четыре недели спустя собак снова протестировали, все они вспомнили полученный навык и по команде отправились в корзину. Ученые предположили, что более короткие сеансы требовали б о льших когнитивных усилий и, следовательно, улучшали память. Для запоминания также было полезным, когда собакам удавалось поспать между сеансами. Все эти исследования доказывают: если дать собакам хорошо выспаться между тренировками, это поможет в обучении.

Когда Боджер дрыгает во сне лапами, я думаю, что он видит сон, в котором бегает за мячом. Про Призрака я бы сказала, что ему снится погоня за кроликами. Я спросила у доктора Дейрдре Барретт, можем ли мы по этим движениям сделать вывод, что у животных бывают сновидения. «Конечно нет — ответила она. — Чаще всего сновидения приходятся на фазу быстрого сна». Во время быстрого сна мышцы временно парализованы, поэтому мы не можем двигаться. Барретт объяснила, что люди, которые встают и двигаются спящими, подвержены лунатизму в медленной фазе, поэтому сновидения с таким поведением не связаны. «Я думаю, что и у собак движения, скорее всего, не сопровождаются сновидениями. Просто моторная область мозга внезапно становится немного более активной, но это не имеет какого-то особого смысла», — добавила она.

А что насчет тех тихих звуков, которые животные издают во сне? Барретт объяснила: «То же самое и с разговорами во сне. Около 80% из них происходят вне фазы быстрого сна и не связаны со сновидениями. А вот примерно 20% разговоров во сне имеют отношение к быстрой фазе и содержанию сновидений. Однако подобные исследования на собаках не проводились». Я была разочарована: обидно, что подергивание и хныканье собак не означают сновидений. И все же это не помешало мне и дальше гадать, что же им снится.

«Понятно, что мы не можем поговорить об этом с животными, — прокомментировала Барретт. — Когда проводятся исследования на людях, их спрашивают, что им снилось, иногда одновременно анализируя ЭЭГ и другие показатели, но в любом случае без обсуждения не обойтись… В экспериментах с гориллами происходит нечто среднее. Зоопсихолог Пенни Паттерсон рассказывала, что ее горилла Коко знаками давала понять, о чем думает или что ей снилось, когда просыпалась утром. Думаю, это правда, хотя, конечно, это не вполне доказательно. Но, сами понимаете, от собак такого ждать не приходится».

Тем не менее Барретт проводит некоторые аналогии с тем, что нам известно о людях. «Нам, людям, снится то, что сильно взволновало нас днем: значимые для нас люди, проблемы, с которыми мы сталкиваемся, обстановка, в которой мы часто находимся. Основное содержание снов то же, что и содержание мыслей наяву, хотя оно предстает в менее логичной, менее линейной и гораздо более образной форме. Так что, думаю, можно с уверенностью предположить, что домашние собаки наверняка часто видят во сне своих хозяев. Ведь и людям снятся их близкие, а собаки так сосредоточены на нас днем, что, полагаю, мы должны непременно являться им в сновидениях. Так же как и, вероятно, их любимые блюда, игрушки и парки».