Галина Исакова - Салют, Варварята!

Вечером торжественно прибыл Иваныч. Для осмотра пострадавшей. Минут за десять позвонил, сказал, что подъезжает, попросил померить пока температуру. Желательно собаке.

Сказано — сделано. Я вся такая медсестра со стажем, в одной руке вафельные полотенца свежекупленные, в другой клофелин, ой, нет, как его… окситоцин, что ли, или нет, его мне Дима привез… ну, не суть.

Встала, руки в боки: «Варвара, ложись, дорогуша, пришло время мерить температурку!» Уложила девочку, градусник — ррраз! — ввела, куда надо, и сидим, как сычи на деревьях, ждем-с. Вынимаю — мать честная! — 41,7! У меня глаза…, куда там сычам…, хлопнула минералочки стакан, вдохнула-выдохнула… Осторожно на Варвару взгляд перевела.

Та вроде коньки отбрасывать не собиралась и вообще вела себя, не подозревая о своих последних минутах. Пока Иваныч ехал, я успела пару кругов по потолку сделать. На всякий случай намочила полотенца вафельные свежекупленные — жар сбивать у роженицы.

Иваныча встретила почти в агонии. Выпучив глаза, сдавленным шепотом у двери: «Что делать?! У нас 41 и 7! И 7, вы слышите?!» На этих «и 7» меня заело, как испорченный патефон. Почему-то казалось очень важным, что именно «и 7», а не 5 и не 8.

Иваныч мысль мою уловил, но все же уточнил: «У вас — это у кого?» Я молча кивнула в сторону комнаты, где Варвара как раз валялась на спине ногами кверху. Иваныч еще раз бросил взгляд на собаку, неторопливо вымыл руки, переодел обувь, порылся в своем чемодане… Прошел в комнату, сел на стульчик и, надев очки, внимательно стал изучать… меня. Потом сказал: «А 41 градус — это по какой шкале, позвольте узнать?»

Положение спасла Варвара, вспомнившая, что она хоть и глубоко беременная, но все же сторожевая собака. Она сказала Иванычу: «Ррры!» и на всякий пожарный сбежала в коридор, подглядывать на пришельца из-за косяка. Мало ли, вдруг он хулиган, проникший в жилище.

Варвара хоть и глубоко беременная, но все же сторожевая собака

А с температурой мы потом разобрались. Просто градусники мыть надо прохладной водой и встряхивать после помывки, а то они вон как глючат.

Ха! Да я теперь, знаете, какая подкованная! Ууу! Я даже со специалистом могу беседу поддержать про то, что делать, если «щенок выходит без пузыря, а послед еще в суке». Иваныч чуть со стула не упал, когда я, с профессиональным журналистским выражением лица, спросила, как он относится к вопросу поедания собакой последов?…

Загона нет, щенков, соответственно, тоже. Варвара сказала — как отрезала. Но чтобы я тонус не теряла, все-таки немножко потошнилась и попыхтела. Спрашиваю: «Уже?» Смотрит на меня, как стрекоза на паровоз. Глаза большие и не мигают.

С температурой опять какая-то муть: нынче 35 градусов. Видимо, градусник мстит мне за то, что выставила его на посмешище.

Да злые мы все, что говорить! Вот как в «Спасателях Малибу», помните? Была спасательница в непременном красном купальнике — буквально всем хороша, но выпивала. Спасла она как-то очередного утопленца, сделала ему искусственное дыхание. Очухался болезный, а от него перегаром несет. И накатал жалобу! Что такое, пишет, утонул-очнулся-пахнет! Красавице на вид поставили, но из сериала не выгнали — бюст уж больно хорош. Это я к тому, что если — исключительно пользы дела для — буду выпивать во время родов, то потом щенки — не исключено — возьмут да и накарябают на меня подметное письмо? А они сами-то смогли бы щенков принять, с Иванычем общаться, Варвару уговаривать, заводчицу «держать на связи» и еще газетой, между прочим, руководить?! Я вас спрашиваю, щенки!

Ой, Варвара, кажется, впала в детство. Не, ну точно закидоны! Подпрыгивает, вертит от чувств-с хвостом, дает лапу по поводу и без оного, катается по полу на спине, активно «распузячивается» и хватает меня зубами. «Давай, — заливается от смеха, — играть и беситься!» Это от повышенного внимания, что ли?!

Один из новых ковриков туристических, на которые возложена Святая Благородная Миссия подстилки для щенков, уже — ыыыыыыы! — изрезан когтями, покусан и пожеван с углов. Температура в норме, дыхание свежее (!), ровное, ВСЕ ХОРОШО У НАС! Правда, квартира напоминает свалку за аптекой, но нам ли… Мы и на свалке спим, не ворочаемся. Может, я перебоялась, или, как завещал Ньюфолог, спокойнЕЕ стала, или просто старше.

День прошел.

Мастифы мы! Неторопливые. Пока соберемся… И щенки, чувствую, у нас тоже… мастифы.

Проснулись, выбросили все медицинские энциклопедии, выпили кофе и, взяв туалетную бумагу в одну руку (на всякий пожарный) и пачку сигарет в другую, пошли гулять.

Идем.

Навстречу нам, метров за 50, движется дама с собачкой — мелким пуделем.

Дама издалека начинает всячески показывать, что нас боится: челночит по аллее швом зигзаг, подтягивает поводок, заламывает руки и судорожно оглядывается в поисках надписи «Exit».

Я языком своего спокойного тела даю ей понять, что сигналы получены, и никто ее мелкую псину есть не будет, мой паровоз на поводке, оный — для пущей выразительности — наматываю на руку. Фиксирую, значит.

Дама вроде успокаивается, но глаза по-прежнему большие и испуганные. Пуделю до лампы все наши невербальные переговоры.

Сближаемся. Мы на всякий случай сдвинулись сильно к краю.

И тут дама делает трюк, увидев который циркач Дуров от зависти съел бы цирк со всеми собаками — своими и чужими — в придачу. Тетя резко дергает поводок вверх, желая пуделя поднять над землей и прижать к грудям, но промахивается! Пудель подлетает, пролетает над ее плечом, повисает где-то в области спины и висит там недоуменной колбасой.

Ах! Как это было красиво! Как эффектно! Белый плащ, немного уже грязный, на нем, сзади, словно сползшая горжетка, черный пудель…

Варя, конечно, такими кренделями заинтересовалась. Еще бы! Дурдом на колесах! Сочувствующе улыбаясь даме, тащу Варишну в сторону дома. Запрещая оглядываться себе, чтобы не заржать, и не запрещая своей собаке, которая таких кульбитов отродясь не видывала.

Никаких вестей «с той стороны»…, включен режим ожидания…, включен режим ожидания…, включен…

На улице июнь, хмарь и дождь, градусов 6–7 где-то, небо давит на глаза и на психику, поэтому мы дрыхнем или валяемся на диване и читаем книжки про любовь. Я поняла: несколько дней назад было жарко (в районе 30 градусов) и тяжело Варваришне, поэтому она много пила, пыхтела, не хотела гулять. А сейчас жара спала, и стало всем счастье. Глядишь, и остальное все рассосется…