Яков Бунтов - Тропою исканий

— Вы только подумайте, — говорил с восхищением Вадик Петров, — люди могут научиться получать шелковую нить любого цвета! Такой шелк никогда не выцветет от солнца, вот будет здорово! Да и красителей никаких не надо! Вот это открытие!

Да, открытие было интересным, и юннаты отметили это в своем дневнике.

Однажды летом я получил интересное письмо. Оно касалось нашей работы, и я поспешил в школу, чтобы обрадовать своих юных друзей. К моему удивлению, на школьном дворе происходила какая-то ссора. Наши шелководы окружили вихрастого загорелого подростка с удилищем в руке и крепко его держали кто за руки, кто за майку.

А он рвался из их рук и выкрикивал:

— Пустите! Я ведь только попробовать! Только один десяток! Отпустите меня! Я вам рыбы принесу! Ну, отпустите же!

На мой вопрос, что случилось, Володя Кондратьев ответил:

— Подходим мы к школе, чтобы дать червям нового корма, и видим, что вот этот самый субъект удит наших шелкопрядов.

— То есть как удит? — удивился я.

— А так, — ответил Володя. — Вот к этому удилищу привязал ветку березы и просунул в форточку к червям. Они голодные, наползли на листья. Ну, он их вытащил, да и сложил к себе в железную банку.

— Точно, — подтвердил Славик.

— Мы его тут и накрыли!

— Сцапали!

— Убежать хотел! — раздались голоса.

На наши расспросы, зачем ему черви, вихрастый с глубоким убеждением пояснил нам, что на шелкопрядов отлично клюют сазаны. Он развел руки, показав:

— Вот какие. С лодки под «шубным» заводом. Сам видел! Ну, дайте мне хоть десяточек!..

— Это я тоже слыхал, — подтвердил Вадик. — Такие разговоры о шелковичных червях ведутся среди рыбаков. Говорят, что для сазана лучшей насадки не сыщешь.

— Этак, пожалуй, рыбаки всех наших шелкопрядов перетаскают, — возмутился Славик.

Когда заядлый рыбак был отпущен и шелкопряды накормлены, мы уселись на завалинке под березой. Я достал из кармана письмо и молча передал ребятам. Они с любопытством стали рассматривать конверт, перечитывали адрес, а Володя даже восхищенно воскликнул:

— Какая красивая марка! Дайте мне ее. Письмо читал Вадик.

— «Кружку юннатов мужской средней школы № 38 г. Кирова, — произнес он звонким голосом и посмотрел на друзей. — Академии стало известно, что ваш кружок ведет исключительно интересную работу по выкормке шелковичных червей на березе, поэтому секция шелководства академии просит вас сообщить результат проводимой вами работы по выкормке дубового шелкопряда на березе.

Нас интересуют следующие показатели:

а) С какого года вы начали кормить березой?

б) Каким способом кормите гусениц: в помещении или на воле, на срезанном корме, с каких берез срезаете ветки, с молодых или старых?

в) Сколько коконов вы получили в 1947 и 1948 годах?

г) С какого числа вы начали выкормку березой в 1947 и в 1948 годах?

д) Сколько времени шло развитие первой выкормки и второй (если такая укладывается при ваших условиях)?

е) Какие отходы и отчего были в периоде гусеничной стадии?

ж) Где храните коконы зимой?

з) Сколько зимующих коконов получили от первой выкормки?

и) Когда кончилась завивка коконов от второй выкормки?

к) Сколько имеете зимующих коконов от второй выкормки?

Ваши сведения пошлите по адресу: Москва, Всесоюзная академия сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина… Желаем вам, юные опытники, плодотворной работы!»

— Вот это здорово! — вырвалось у Славика.

— Академия заинтересовалась! — переговаривались юннаты радостно и весело. — Надо всем ребятам рассказать.

С этого дня у нас на многие годы наладилась связь с академией.

Однажды, когда меня не было в биологическом кабинете, туда пришел человек с фотоаппаратом и треножником. Он поставил треножник в угол, посмотрел на растерявшихся Юру Черемисинова и Вадика Петрова, которые у нас в этот день дежурили, и сказал:

— Привет юным шелководам! Пришел фотографировать ваши достижения. Где у вас руководитель?

Ребята ответили, что руководитель дома. Юра остался с фотокорреспондентом, а Вадик побежал ко мне на квартиру.

Заработала наша юннатская цепочка, и вскоре собрались все шелководы. Фотокорреспондент ходил и рассматривал букеты с шелковичными червями. А червей к этому времени у нас была уже уйма. Крупные и красивые, с золотыми блестками на боках, они важно грызли листья березы или не спеша ползали, выбирая листочки повкуснее.

— Славные у вас червячки! Прямо-таки замечательные! Достойны кисти художника! — приговаривал фотокорреспондент, а сам все ходил и смотрел. Видимо, выбирал место. Потом стал расставлять юных шелководов: кого у стола с букетами, кого у термометра и психрометра. Леву Песляка заставил взять блокнот и карандаш и сделать вид, будто он записывает наблюдения. Вадику велел взять лупу и рассматривать гусениц. Когда все было готово, стал фотографировать.

Через несколько дней в газете «Кировская правда» появилась статья «Опыты по разведению шелкопряда». Рядом была помещена фотография.

Вот что там было написано:

«Кружок юных натуралистов кировской средней школы № 38 второй год проводит опыты по разведению китайского дубового шелкопряда. Они приучают есть шелкопряда «березовую кашу», так в шутку зовут юннаты его новую пищу — березовые листья. Им хочется вырастить такую породу шелкопрядов, которые бы питались листьями березы и были бы холодоустойчивыми.

Береза расселена повсюду, даже в тундре. Можно было бы продвинуть шелководство далеко на север, тем самым увеличить производство шелка и сделать его самой дешевой тканью.

После того как шелковичные черви стали поедать березовые листья, после того как коконы перенесли зимовку в наших условиях, можно смело заявить, что разведение дубового китайского шелкопряда в Кировской области вполне возможно. Корма для этого насекомого у нас в изобилии. Гусеницы едят листья всех видов березы.

Теперь у юннатов горячая пора. Выкармливается 3 000 гусениц, из 100 коконов стали выходить бабочки. Работы еще прибавится, так как в скором времени выйдет приблизительно 30—40 тысяч гусениц.

В своей работе юннаты не одиноки. Им помогают научные учреждения: Всесоюзная сельскохозяйственная академия имени В. И. Ленина, Чувашская и Башкирская шелководческие станции, Центральная станция юных натуралистов.

Местные организации проявляют к их опытам большой интерес. Это радует и ободряет их в трудной, но увлекательной работе».