Данило Майнарди - Собака и лисица

… к жизни в сообществе мышей и крыс…

Помимо агрессивности, в той или иной степени возведенной в ритуал, необходимо также учитывать и то обстоятельство, что различные причины принуждают особей различных видов жить раздельно в занимаемых ими местообитаниях.

Итак, в природе все настолько целесообразно, что в ней не должно бы быть места никаким убийствам. Действительно, животные сдерживают проявления агрессивности, либо используя сигналы подчинения, либо оставаясь на своих собственных территориях. Исключения бывают в тех случаях, когда наступает пора спаривания и заботы о потомстве (нам уже известно, как здесь все четко отлажено). Все беды начинаются, когда, находясь в неволе, животные вынуждены сосуществовать и уже не в состоянии сдерживать взаимную агрессивность посредством специфических сигналов (особенно это относится к животным, которые обычно спасаются бегством, чтобы не угодить в лапы хищнику). Так, например, бойцовая рыбка немедленно убивает соперника, появившегося в ее аквариуме, а петух приканчивает другого петуха, запертого с ним в одном курятнике. Куры же прекрасно уживаются вместе и способны образовывать мирно сосуществующее сообщество. Куры способны, а петухи нет. Таков закон полигамии.

Теперь, мне кажется, мы подошли к пониманию причин, побудивших отца нашего Кочиса расправиться со своей подругой. Хотя жизнь лисиц еще не полностью изучена, но в общих чертах она складывается следующим образом. В конце зимы, когда у самки появляется любовный зуд, между самцами начинается соперничество за обладание ею. После того как выбор падет на одного из них, происходит спаривание, знаменующее начало совместной жизни брачной пары. Лисицы – хищные животные и предпочитают охотиться в одиночку. Но иногда супруги выходят на добычу вместе. Когда появляются щенки, самец навещает нору, проявляет заботу о потомстве и не оставляет семью до прихода осени. Затем супружеская пара распадается, и с той поры самец ведет одиночный образ жизни. Каким образом помечена его территория, никто толком не знает, поскольку обширное пространство, занимаемое одним индивидуумом, часто в отсутствие хозяина посещается другими лисицами. Не исключено, однако, что в период, когда лисица предпочитает оставаться одна, она избегает встреч с другими лисицами благодаря звуковым, а возможно, и обонятельным сигналам. Это удалось установить с помощью современных средств радиотелеметрии: вмонтированные в ошейники лисиц радиопередатчики, посылая определенный сигнал, позволили проследить на расстоянии за перемещениями этих животных.

Итак, установлено, что для данного вида имеется период более или менее совместного существования и период, когда лисицы, по крайней мере самцы, должны вести одиночный образ жизни. Если в этот последний период животных принуждать находиться совместно, то это чревато опасностью и агрессивность может прорваться наружу. Жажда крови, выработавшаяся в ходе естественного отбора и срабатывающая при виде добычи, в условиях содержания животного в неволе может направить его агрессивность против представителя собственного вида. То, что в природе служит надежным механизмом разъединения индивидуумов, в условиях неестественного заточения может привести к смертельному исходу. Ведь решетка клетки мешает второй лисице предпринять правильный шаг, продиктованный страхом, а именно – бежать подальше с чужой территории.

На основе сказанного об открытом поединке как примитивной форме поведения по сравнению с агрессивностью, возведенной в ритуал, можно было бы даже предположить, что в эволюции животных проявляется некая тенденция от необщительности к совместному существованию. Не исключено, что кое-кто попытается усмотреть в этом проявление каких-то правил, запрограммированных природой. Но на самом деле это не так. В природе существует тесная взаимосвязь (а может быть, даже зависимость) между жизнью животных в сообществах и их экологическим положением. Поэтому некоторые виды животных могут эволюционировать в сторону не большей, а меньшей общительности.

Именно это произошло с орангутанами. Но я выбрал в качестве примера этот вид еще и потому, что стремление к совместному существованию у столь крупных обезьян генетически закреплено не так явно, как это наблюдается у многих других видов приматов.

В древнейшие времена орангутаны, как все обезьяны, жили в сообществах: совместное проживание дает немало преимуществ животным, способным организоваться для защиты от хищников. Когда-то орангутаны населяли обширную территорию, включавшую Южный Китай, Индокитай, а также острова Калимантан и Суматра, которые и являются нынешней родиной этих животных. Затем море отделило острова от суши; на материке орангутаны вымерли, а на ограниченных морем участках суши они превратились в островных реликтов, которым более не угрожали хищники. [12]Постепенно целесообразность совместного проживания отпала, и все сильнее стала проявляться тяга к одиночеству, продиктованная в известной мере тем, что орангутаны питаются в основном плодами, которые равномерно распределены по всему островному тропическому лесу. В результате орангутаны стали вести одиночный образ жизни. Общительность в их характере выражена слабо и проявляется в несколько необычной форме: изредка животное-одиночка вступает в контакт с помощью звуковых сигналов со своими сородичами-соседями (если их можно так назвать), которые отвечают ему тем же.

Раз в несколько лет у самки орангутана рождается детеныш. А поскольку родительская пара живет отдельно от других орангутанов, малыш, будучи единственным ребенком, приучается играть сам с собой или со взрослыми (с отцом и матерью). Безусловно, такой образ жизни никак не способствует развитию общительности. В зоопарках и крупных научных лабораториях, занимающихся изучением приматов, молодых орангутанов содержат вместе; от этого у них в значительной мере меняется характер: они весело резвятся и играют друг с другом; потребность в общении они испытывают и позднее.

В Апеннинах, на высоте тысячи метров, у меня есть небольшой деревянный дом, который правильнее было бы назвать сараем. Он находится вдали от населенных мест, среди горных лугов и буковых лесов. Если представляется возможность, я наведываюсь туда в любое время года.

В этих местах живет лисица-одиночка, которая по ночам совершает свои прогулки. Правда, я никогда ее не видел, но каждое утро обнаруживаю ее следы, особенно зимой, когда выпадает снег. Однажды я расставил ловушки на лугу, надеясь изловить живых землероек. Плутовка утащила у меня одну из живоловок – единственную, которая сработала. Позже, неподалеку, в одном из оврагов, я нашел пустую ловушку со следами лисьих клыков на деревянном основании. Иногда я натыкаюсь на экскременты этого зверя. По ним я смог узнать, что летом, когда созревает дикая черешня, лисица досыта лакомится ее вкусными ягодами.