Телепорт

Алёнины причмокивания слушали старики, пытающиеся в темноте разглядеть действо. Слушали они так же стоны внука. Он предупредил:

— Сейчас кончу!

Мог бы не предупреждать, женщина отстранилась, сжала яйца, от чего парень взвыл. Не так громко как она в первый раз. Поглаживая ему живот, она успокоила парня. Затем опять начала сосать, да так громко и со своими стонами, что парень буквально через полминуты приготовился стрелять спермой.

— Блядь! Дай я кончу!

— Я тебя так же просила остановиться. Сдаёшься? Будешь делать, как я хочу?

— Да! Блядь! Да! Дай я тебе вставлю. Я буду нежен. Честное слово.

Она побоялась за пизду. Дубина, которую она сейчас держала двумя ладонями, внушала страх. Толщиной с её руку у кисти, длиной больше четырех кулачков, член мог растормошить раны, нанесённые неосторожным действием самой женщины. Поэтому она продолжила фелляцию. Во время пришедшая мысль подсказала ей, собрать сперму в стакан, чтобы посмотреть количество. Одну треть гранёного стакана получилось надоить опытной доярке.

Она подняла его к уровню лунного света и тут увидела лица стариков. Алена ойкнула, прикрыла срам рукой, грудки закрыла предплечьем. Сергей тоже посмотрел в окно, но он боялся увидеть там Колю. Старики его не пугали. Зашедшая в предбанник Аглая, зажгла керосиновую лампу. На ней и деде были ночные рубашки. Причем на деде рубашка была короткая, подол которой задрал эрегированный орган.

— Пиздец! — Произнесла Алена. Села на край топчана, всё ещё держа в руке стакан со спермой. — Я же говорила, что по пьяне могу кровати перепутать…! Вы только Колюне не говорите! Пожалуйста, не говорите!

— А ты чего это так орала? Целкой была что ли? Или в жопу пихались? Что это у тебя в стакане? — засыпала вопросами Аглая. Она взяла стакан, посмотрела на количество. Крякнула от удовольствия и выпила содержимое. Ещё раз крякнула, облизала губы. — Так чо орала-то? — Допытывала Алену.

— Таким хуищем лошадей сношать. В впотьмах запрыгнула, видимо что-то поранила в манде. У моего-то гораздо меньше.

— А вот таким кого ебать? — Женщина подошла к деду и задрала подол рубахи. Глаза Алены еле вместили изображение громадного по её меркам органа. Она громко сглотнула, отчетливо произнесла: "Ого!" — Слониху…? Ладно, ладно. Я тоже как ты взревела. Только я целкой была, неделю потом кунка болела. Подержи руками, ощупай так сказать габарит.

Шокированная женщина охватила ладошкой член деда, пристроила вторую ладонь. Вздрочнула и с каким-то чувством убрала руки.

— Пошлите уж в дом, чего на кривом ложе сношаться. Ох, чувствую сегодня намилуюсь как в молодости. — Продолжила командовать Аглая. Почесала сзади между ног, затушила лампу. — Хорошо, что внучок приехал. Правда, Алён?

Внучок похихикивая, закинул платье Алены, затем саму женщину на плечо и направился в дом. Белые трусики Алены, как флаг поражения свисали с её пальцев. Женщина обреченно, как связанная овца, с пустыми мыслями в голове, смотрела на голую задницу любовника, пытаясь вспомнить толщину его члена, чтобы забыть ствол баобаба, с которым ассоциировался член деда.

В доме бабка задернула шторы плотнее, включила свет. Обнажённая Алёна опять прикрыла прелести руками.

— Давайте-ка самогоночки хряпнем, анестезию так сказать. — Предложил дед.

Алёне самогон ожег горло, она закашлялась, слёзы выступили из глаз. Она раскрыла свои груди, придерживая руками слюни изо рта. Прокашлялась и обратила внимание на женщину. Та скинула ночнушку, желая показать остатки былой красоты внуку. Первыми в глаза бросились большие молочные железы. С проступающими венами, большими ареолами, груди свисали на небольшой живот, но возбужденные соски смотрели вперед и чуть вверх. Несколько прыщей не уродовали крупные ягодицы. Картину портили узлы мышц на жопе, которые напрягаясь, становились комками. Волосы на лобке отсутствовали, толи сбрила, толи облысела.

Дед тоже разделся. Гордость его торчала, примагничивая взор не только женщин. Сергей встал рядом с Семёном, его член был явно меньше дедова. Но красота молодого тела затмевала силу деда. Пьянеющая Алёна смотрела на трёх людей, сидя на диване. Затем встала и похвасталась своим телом. Наконец-то Сергей увидел любовницу при ясном свете, обнажённую до пылинки.

Не загорелые участки тела сверкали белизной. По сравнению с Аглаей, она выглядела очаровательной. Груди, попка, талия. Всё было достойно кисти художника. Алёна провернулась на носках, показывая вид сзади. Безупречность! Вот что можно сказать о таком теле. Конечно у каждого свой вкус, кто-то любит тощих, кто-то жирных. Тело Алены являлось серединой меж двумя крайностями. При росте метр семьдесят семь, девушка весила восемьдесят килограмм, не намного превышая показатель эталона. Тонкий слой подкожного жира, скрывал углы костей. Он же создавал иллюзию внутренней подсветки. Волосы цвета ржаной соломы, спадали до плеч, прикрывая сзади шею. Растительность на лобке отсутствовала, пухлая, с возбужденными валиками вульвы Венерина поляна казалась девичьей. Видимо девушка часто осматривала своё тело в зеркале — выставив одну ногу вперёд, опёрла её на носок, руку подняла к копне волос. Грудь поднялась вслед за плечом, стала более плоская, но эротичная. Глядя в глаза Сергея, ещё рукой приподняла эту железу, коснулась языком соска.

Двум мужикам захотелось засадить. Причем одной и той же женщине. Капли смазки выделились из обоих членов, сверкая, притянули взор молодой женщины. Она подошла к ним. Взяла в каждую ладонь по члену. Тактильно сравнивая габариты органов мужчин, отдала предпочтенье молодому члену. В глубине сознания запечатлелась думка о приборе Семена — "Как-нибудь потом". Руки мужчин нырнули в промежность женщины, их пальцы встретились в щелке влагалища. Алёна затрепетала от этих действий. Ручеёк из вагины, перерос в поток.

— Не боишься уже на дедов хер напялиться…? Боишься. Ну, пусть он тебе кунку полижет, наберётся молодой силы. А ты, внучок, не брезгуешь бабку…? Забудь что мы родственники…. Ох, хорошо-то как, вспомню Аполлона! Ты у меня самый молодой мужчина будешь.

Дед уложил молодку на стол. Причмокивая стал пить сок. Опытный старик знал начало источника, знал расположение краников, воздействуя на которые можно увеличить напор. Желая максимально продлить удовольствие не только себе, но и женщине, сначала слизал поток с бёдер, затем с краёв вульвы. Запах чистой женской промежности, придал силы пенису. С конца начало постоянно капать. Капли прозрачными нитями сливались на пол.

Алёна внимательно прислушивалась к своим ощущениям. Дед был нежнее двоих мужчин делавших её куни. "Пока нежнее, посмотрим, что дальше будет. Как же я хочу такой нежности. Пусть бы он засадил, но только постепенно, очень медленно. Ах, как хорошо, какая сладость. А дедов хуй в рот влезет? Влезет. Серёжкин ненамного меньше старикова. Айяй! Уплываю!" — Думала женщина и тут же заголосила: