Телепорт

— Я вот чо взяла. — Женщина показывает бретельку от лифчика. — Пошли туда же.

Она, хохоча, играя в юность, убегает от него, он так же помолодел, догоняет её в той нише. Листва и трава принимают на себя два тела.

— Давай ещё поговорим на ебливые темы. Мне понравилось. — Супруг отстраняется от уст жены. — А ты…, ты смогла бы…, со мной и вторым одновременно.

— Сейчас представлю…. Наверное, нет. Я ведь как кончу, так долго отхожу…. А тут второй начнёт совать елду. Нет, не хочу.

— А если у одного пососёшь?

— А-а-а, вот как? Сосать мне понравилось. Особенно твой….

— Значит у него сосала?

— Конечно. И он лизал меня.

— Так как насчёт одному соснуть, а другому…?

— Я у Юльки спрошу. Знаешь сколько у неё мужчин было…? Девятнадцать…! Нет, не блядь. Она ведь не замужем была, а ебаться хотелось. Ты обратил внимание на елду Димки? Вот что значит пизда растяжимая.

— Да-а-а…. Слушай. А если тебя в два хуя?

— Ёбнулся, да?

— Не, ну если два моих хуя сложить вместе, то будет как у Димки елда. Сама же говоришь растяжимая. — Константин чешет пальцами в шевелюре лежащей на его груди супруги. А она смотрит на головку, нежно поглаживая ствол.

— Бля! Заманчиво, однако. В пизде жар уже, давай я накачаю его….

— Погоди. Сначала…, ну, когда нормально будет стоять, испробуем с резиновым членом. А уже потом будем искать третьего. Согласна?

— Я тебе не говорила. Роза оказывается тоже много лет не еблась…. Муж погиб на стройке. А возрастом она как наша дочь. Представляешь целочку? — Марина заметила, что, когда она говорит о другой женщине, пенис подёргиваясь, наполняется кровью.

— Так она и не рожала?

— Хер там. Она уже месяц как бабушка…. Да, да такие тут обычаи.

— Чо за хуинные обычаи в этой стране — детей выдавать замуж.

— Ты посмотри на моего красавца. — Супруга приподнимается на локте. — Смотри, смотри. Это верно отвар действует. Сегодня перед процедурой поговорю с Розой, приглашу на игру. Хочу полизаться с ней, а ты будешь смотреть. Хорошо…, моя ж радость.

— И я тоже буду лизать. Давай уже. Вижу вся дрожишь, ебаться хочешь.

— Как сладко звучит — ебаться. — Лексикон, взрослых людей, окончательно вернулся к шестнадцатилетию. Да и ощущали они себя подростками, украдкой совокупляющихся в темноте девичьей спальни.

Марина ожигает выдохом головку, со вдохом всасывает увеличенный фалдус. Не такой массивный, как у Костика пенис, приятно ложится на подложку-язык. Щёки с двух сторон сжимают ствол. Практически натуральный аналог вагины — та же жара, такая же увлажнённость. Женщина рукой подготавливает петлю вокруг мошонки, затем той же рукой подталкивает фалдус в своё горло. Она удивляется своей способности расслабить глотку, легко пропустить жаркую головку к гландам.

Супруг совершает движение тазом вверх, фрикция окончательно радует Марину, она рукой подталкивает таз мужа вверх, требует повторения великолепного действа.

Горло у женщины болит, но восхитительные чувства купируют боль. Временами она освобождает гортань, совершает вдох свежей порции воздуха, затем вновь покрывает всю поверхность ствола ртом. Левая щека, нос и подбородок щекочет волос на мошонке мужчины, она решает сегодня же сбрить их.

А во влагалище царствует фантом члена. Он раздирает мускулатуру вагины, массирует её неизведанным жаром. Марина затягивает узел вокруг члена и мошонки, затем фиксирует его бантиком. И только после этого, как факир показывает публике своё произведение.

В мокроте из глубин глотки, в слюне изо рта появляется главное действующее древко.

— Маришка! — Мужчина вспоминает детдомовское имя супруги. — Чего же мы раньше не знали такого?

— Родненький мой. — Женщина ложится щекой на орган. — Как я по тебе соскучилась. — Слёзы льются из раскрасневшихся от минета глаз. — Мой же ты сладенький, мой же ты твёрденький.

Ласковые эпитеты, пришедшие на память женщине, помогают ей выразить своё восхищение. А влагалище просит, требует позволить ему выказать свой восторг.

— Как? — Знакомый, давнишний вопрос.

— Садись на меня. Мне отсюда виднее будет как он входит.

— Смотри, родной. Радуйся, любимый. — Женщина очень медленно садится на фалдус.

Марина и сама рада увидеть, как головка коснулась срамных уст, раздвинула их в стороны, проскользнула в глубь пещерки. Она привстаёт, повторяет действо, будто целка, готовящаяся к главному этапу в девичьей жизни. Четырежды макнув головку, насаживается окончательно.

— О-о-о-ох. — Странник перевалил через вершину, присел перед спуском. — Кость…. — Женщина пытается что-то сказать, но ком перекрывает горло. Она заливается слезами.

Да! Тот, кого считали погибшим, пропавшим без вести, вошёл на порог родного дома. Он ещё не восстановился после трудного пути, но тепло родного очага уже поддерживает его.

Мужчина тоже тихо льёт слезу, гладит бедро и сосок любимой женщины. Он тянет лицо супруги к своим губам, нежнейшим образом целует её. Твёрдые соски врезаются в соски мужчины, груди плющатся о волосатый торс. Константин перекатывается вместе с женой. Она снова издаёт вздох радости. Охватывает его поясницу ногами.

Мужчина выполняет забытое движение — выводит пенис из влагалища, едва касаясь уст головкой, замирает. Медленный вход. Более быстрое подмахивание. Любовники подбирают оптимальную частоту фрикций. Первый оргазм, фиксирует таз мужчины. Вновь начатые подмахивания стали на толику чаще. Второй, окончательный экстаз, вогнал ноготки женщины в спину мужа. Она вытягивает уставшие конечности. Муж пытается начать по новой.

— Всё, всё. Это может быть вредным для тебя, любимый. Благодарю, тебя, Господи…! Кость, тебе не больно?

— Есть малехо. Но для тебя потерплю.

— Ты забыл. Мне одного раза достаточно. Другой через два-три часа захочу. Давай развяжу…. — Марина облизывает секрет с пениса, дёргает за узел бантика.

Боль в пенисе усиливается, тысячи игл колют мышцы пениса, но он не опадает.

— Пошли к нашим.

— Щас уляжется, пойдём. — Константину стыдно показывать эрекцию.

— Чо только им с хуями ходить? — Марина имеет ввиду Дмитрия и Костика. — Пусть и за мой родной… хуй порадуются.

— А Юлька?

— Не стыдись её — она наш врач. И будто она мало хуёв повидала.

— Пойдём, любимая, пойдём.

Без полотнища, но с древком победы, супруги появляются перед спутниками. Юля увидев родителей, бесстыже раскидывая ноги и сиськи бежит к ним.

— Поздравляю! Мама, можно? — Она не говорит, чего можно. Просто охватывает пенис ладонью, нежно, один раз двигает кожицу на нём. — Я же говорила, что он будет жить. Не смог кончить? Ну ещё день, максимум два и папочка блызнет. Ха-ха-ха.

Марина стоит опешившая действиями дочери. В тот момент, когда она спросила: «Мамочка, можно?», безумная мысль успела проскочить в сознании: « Потрахаться с папой? На виду у всех?» , но даже простая дрочка возмутила маму. Она хотела ударить бесстыжую дочь по заднице. Но веселье дочери, успокоило маму.