Олег Рыбаченко - Необычайные приключения Фай Родис

Когда бублик съедают, куда деется дырка от бублика? Она идет на закуску, выпитого из пустого стакана!

Кто родится с бородой? Козел…

Монике впрочем, это наскучило, и она поиграла в заурядную стрелялку. Просто бегаешь и укладываешь разного рода монстров сотнями. Или взрываешь вертолеты и танки. Это тоже очень даже здорово.

Но перелет короткий. Не наешься то не налижешься. Хотя юноши хорошо поработали с её телом. Видно как у них горят глаза, небось хочется еще чего-то сделать более серьезно.

Моника с восторгом в голосе произнесла:

— Будет время, мы с вами еще спаримся!

Те с удовольствием закивали головами. Как это ребят завело. Они ведь отличаются большим искусством альфонсов.

Покинув гостеприимную кают, Моника на ходу жевала бутерброд, из тридцати трех слоев, и бормотала:

— Нет, все же хорошо быть женщиной. Все тебя искренне любят!

Маркиз-вампир добавил:

— И особенно если молодость вечная!

Моника, вспомнив древний фильм, поморщилась:

— Ну, до чего же старухи противные…И как Бог допускает подобное уродство?

Маркиз-вампир логично заметил:

— Возможно, что вселенная просто выросла как побег в огороде…

Моника на это возразила:

— Каждому огороду нужен огородник, каждому саду садовник!

Гайморит на это логично возразил:

— Но в дикой природе леса растут без садовника, и даже лесника. Так что не принимай близко к сердцу.

Моника произнесла с придыханием:

— Интересная аналогия. Вот есть версия, что существуют разные Боги и группировки существ со сверхъестественными способностями. И они своего рода крыша, для тех кто им поклоняется. И у кого крыша сильнее, тот находится в более выигрышном положении!

Гайморит пропел на распев:

— Избрал ты путь служенья тьме и злу, и кажется, хранит тебя судьба, но зря ты выбрал крышей Сатану, огонь возмездья жжет тебя до тла!

Моника хотела что-то еще высказать на тему религии, и вытянуть какую-то собственную версию. Но следовало направиться в кабину переноса коллапса. Сама переброска занимает какую-то долю наносекунды. Так что в кабине роскоши нет. Кроме цветных рисунков на кресле, и стене. Все мягкое с амортизатором.

Сама кабина каблеобразная, и напоминает аттракционную. Кругом много охраны. Переход в коллапсе происходит по сигналу. И какой-то процент пассажиров не доходит до цели. Это своего рода лотерея. Пусть даже и не такая рискованная как «русская рулетка».

Моника немного заколебалась, и остановилась у входа. Маркиз-вампир спросил напарницу:

— Ты чего… Что-то почувствовала?

Девушка-шпионка неуверенно ответила:

— И, да и нет…

Гайморит с сомнением покачал головой:

— Если есть плохие предчувствия, то лучше и не лететь!

Моника решительно сжала кулачок и рыкнула:

— Нет! Мы должны полететь! В этом наше призвание и кредо!

Тут девушка немного поправила сама себя. — Но я не неволю вас. Можете отказаться.

Вампир-маркиз отрицательно мотнул головой:

— У меня тоже есть дело в этом секторе. И думаю не менее важное, чем твое!

Моника хрустнула пальцами руки и произнесла:

— Ну, ладно! Тогда полетели… Или помчались, или прыгнули… Ну как оно там точнее сказать?!

Гайморит сострил:

— Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним…

И после чего решительно вошел в кабину и уселся в кресло. Раскинул ноги в сапогах со шпорами. Моника уселась рядом с ним, и выставила нижние конечности в туфельках. Красивая стерва…

Девушка-шпионка прошептала:

— Я видела свет, но там не была… Наступит рассвет, будь с солнцем страна!

Гайморит уверенно произнес:

— Через минуту стартуем… Ты будешь молиться?

Моника покачала головой:

— Молитвы часто бывают плохой приметой…

Вампир-маркиз прорычал:

— Да будет воля над вселенной человечества и вампиров! И придем мы к власти над мирозданием Аминь!

Моника синхронно повторила:

— Аминь!

Прозвучал сигнал предупреждения скорого старта. Равнодушный компьютер принялся отсчитывать:

— Пять, четыре, три, два… Один!

Последовал несильный толчок в кресло. Немного тряхнуло, и пространство разлетелось на множество осколков. Потом полыхнуло чем-то сверхъярким, выжигающим глаза. После чего наступала вокруг тьма.

Но Моника не провалилась в небытие. Она ощущала себя в особом состоянии. Когда ты паришь в невесомости, чрезвычайная легкость в теле.

А в голове звучит целый марш;