Бетти Нансен - Дневник

Рано утром Рэм вышел к завтраку. Вел он себя так, как будто бы ничего не произошло. Он вежливо поприветствовал меня и сделал маме несколько комплиментов. Мама тоже не подала виду, что ей все известно и, вкусно покушав, мы пошли погулять. В глухой аллее мы остановились, и Рэм стал меня обнимать и целовать: «Бетти, дорогая, скажи, тебе было со мной хорошо?» — спросил он. Я нежно поцеловала его пухлые губы и ничего не ответила. Он не сделал никакой попытки овладеть мною, и вечером я проводила его. Прощаясь, Рэм обещал скоро приехать.

После отъезда Рэма я целый день была одна и имела возможность полностью разобраться в своих чувствах. Все, что произошло этой ночью потрясло меня и наполнило мою жизнь новизной ощущений. Мама на эту тему со мной больше не разговаривала и вела себя так, как будто бы ничего и не произошло. Я была ей за это искренне благодарна. На второй день наконец-то приехала Марта, которую я ожидала с нетерпением. Как всегда она притащила полную сумку разных журналов с самыми интимными фотографиями.

Теперь я с особо обостренным интересом принялась их рассматривать, пытаясь восстановить в своей памяти все что произошло со мной. Особенно меня заинтересовали картинки, где показывались половые сношения в самых различных позициях. Хорошо можно было рассмотреть мужской член, когда он входит во влагалище женщины, находящейся в позе «на четвереньках». В этой позиции женщина стояла оперевшись руками о кресло, а мужчина, стоя на полусогнутых ногах, заталкивал в нее свой громадный член со стороны зада. При этом женщина почему-то улыбалась. Мы так и подумали, что ей очевидно это нравилось. Под влиянием картинок Марта очень быстро возбудилась. Глаза ее засверкали каким-то сумасшедшим огоньком, ноздри начали раздуваться, губы задрожали. «Пойдем поиграем в лесбиянок», — сказала она. Мы быстро разделись и улеглись валетиком. Свои ноги мы просунули под бедра друг друга и наши половые органы тесно прижались. В такой позе, раздвинув руками половые губы, мы стали тереться промежностями. При этом наши клиторы сильно соприкасались. Мы скоро пришли в состояние экстаза и бурно кончили. Такое сношение мне понравилось больше, чем с Рэмом, хотя я понимала, что все, что мы делаем противоестественно. Немного успокоившись, мы пошли погулять. Сначала я хотела промолчать о потере своей невинности, но под влиянием только что испытанного оргазма все рассказала подруге. Слушая меня, Марта то бледнела, то краснела и ее трудно было узнать. Она требовала от меня всех деталей и подробностей как я отдавалась Рэму, что испытывала, когда член входил в меня, очень ли больно было, когда прорвалась девственная плева и т. д. Я как только могла все подробно ей рассказала, а она вновь и вновь требовало все повторить. Особенно ее интересовало, почувствовала ли я как глубоко вошел в меня член и дотрагивалась ли я руками до него. Я сказала, что не расчувствовала, но член вошел в меня весь, потому что своим передом Рэм прижимался ко мне и весь его член был в моем влагалище. Руками член я не трогала, так как стеснялась это проделать. Марта напомнила наш уговор и спросила, договорилась ли я с ним о товарище для нее. Я ответила, что все было столь неожиданно, что я вообще забыла обо всем на свете и обещала Марте, что когда приедет Рэм обязательно договорюсь с ним.

Узнав, что Рэм должен скоро приехать, Марта спросила меня, отдамся ли я ему вновь? Я ответила, что не знаю, так как мне было очень больно и я боюсь повторения. Марта ничего мне не сказала и весь день ходила, как в воду опущенная. Сославшись на головную боль, она рано легла спать. На следующий день Марта прибежала ко мне чуть свет. Я даже не успела позавтракать. Быстро покушав, мы отправились гулять. «Бетти, милая, расскажи мне еще раз по-подробнее, про все, что у вас было. Как ты почувствовала, что он хочет тебя? Раздевалась ли ты сама или он все снимал с тебя сам?» Приятно ли мне было, когда он целовал мою грудь и еще куча самых интимных вопросов. Как могла я во всех деталях ей все рассказала.

На третий день под самый вечер неожиданно приехал Рэм. Я даже испугалась, когда его машина остановилась возле ворот. «Иди открывай своему приятелю», — шутливо сказала мама, и я выскочила во двор.

Ждала ли я его, хотела ли новой встречи? Даже сейчас, когда прошло много лет и когда я из глупой чувственной девчонки превратилась в опытную темпераментную женщину, мне затруднительно ответить на этот вопрос.

Вся та обстановка, в которой я жила последние дни, оказала большое влияние на мое внутреннее состояние. Зрительное восприятие обнаженного мужчины и его половых органов, все его действия, связанные с половым актом, который он осуществил на моих глазах с моей матерью, картинки эротического содержания с изображением самых разнообразных позиций совокупления мужчины и женщины, любовные игры, а точнее активный онанизм, который я имела с Мартой и, наконец, потеря собственной невинности — резко обострили не только мою чувственность, но и общее психическое состояние. А если к этому добавить повышенную возбудимость, которая оказалась свойственной моему темпераменту, те эротические сновидения, которые последнее время преследовали меня под воздействием увиденного в маминой комнате, а также моей собственной половой близости, то не трудно будет понять мое общее состояние к постоянной половой готовности с Рэмом. С другой стороны, меня пугали воспоминания о первой ночи, которая принесла мне разочарование и оставила в памяти чувство боли, неудовлетворенности и обиды. Физическая связь с мужчиной, которого я еще не успела полюбить, не смогла разбудить во мне женщины. Рэм вошел в дом шумный и веселый. Он подарил мне большую коробку шоколадных конфет, а маме букет красной гвоздики. Хитрец, когда он только успел узнать, что нам нравится? После взаимных приветствий Рэм вышел во двор, чтобы загнать в гараж автомашину. Я хотела выскочить за ним, но мама остановила меня. Под ее проникающим взглядом я покраснела и опустила глаза. «Бетти, — сказала она, — ты помнишь про те розовые таблетки, что я недавно тебе дала?». Я молча кивнула головой. «Не забудь принять сегодня на ночь одну штуку». «Зачем? — сказала я маме. — Я не буду с Рэмом сегодня и никогда, как не буду вообще ни с одним мужчиной. Я боюсь «этого» и не хочу, чтобы все повторилось снова». И не в силах сдержаться я залилась слезами. «Успокойся, моя дорогая, — сказала мама, — если тебе не нравится Рэм и ты его не любишь, то не надо насиловать себя, ибо только настоящая любовь дает право мужчине и женщине на половое общение и приносит им при этом полное счастье от взаимного обладания. Как мне кажется ты любишь Рэма. Но если я ошиблась, то ты не должна допускать его к себе и приходи сегодня ночью спать ко мне в комнату. Дверь в мою спальню будет для тебя открытой. А теперь беги, Рэм ждет тебя». Смахнув слезы, я выскочила в сад. Рэм уже загнал машину и, увидев меня, бросился мне навстречу. Подхватив меня на свои сильные руки, он крепко прижал меня к своей груди и наши губы слились в долгом поцелуе. Чувство гордости и радости охватило меня от сознания того, что я слабая девчонка, теперь уже женщина, нужна этому сильному парню, что он любит меня и что он был первым мужчиной в моей жизни. Взволнованная его лаской, я сразу же забыла про все свои сомнения и поняла, что мама в эту ночь напрасно оставит открытой дверь в своей спальне.