Флагелляция в светской жизни

— Да, готова, — ответил Аркадий Петрович, — прошу вас, начинайте, а я в процессе объясню этой милой даме, зачем эта пробка нужна.

Нина встала в нужную позу, прогнулась и покорно подставила Сергею попу. Осознание того, что ее сейчас будет пороть мужчина, который ей симпатичен, ввергало ее в еще больший стыд. Хотя после прошедшей порки, казалось бы, сильнее стыдиться было уже невозможно. Нина с содроганием почувствовала прикосновение трости к горящим от предыдущих ударов ягодицам. Сергей взмахнул рукой, раздался свист и бедную попу Нины пронзила резкая, ни с чем не сравнимая боль. Если до этого она лишь стонала, то теперь сил сдерживаться не было, и Нина тихонько вскрикнула, и на глазах выступили слезы.

— Что же это вы, плачете уже после первого удара? — участливо поинтересовался Сергей, осматривая след от трости, легший поперек ягодиц, — подождите плакать, это только начало, — с этими словами трость взмахнула еще раз, и боль, казалось бы еще более жгучая, пронзила попу. А Аркадий Петрович тем временем подошел к Нине спереди, приподнял заплаканное лицо за подбородок и показал готовое изделие из имбиря, положив его затем перед Ниной на стул.

— Сергей Александрович, пожалуйста, продолжайте порку, а вы, Нина, смотрите на имбирь, слушайте меня внимательно, и постарайтесь не кричать.

Еще один жгучий удар врезался в ягодицы Нины, вызвав очередной вскрик, который она подавила, не дав себе вскрикнуть громко, и получился тихий стон, а Аркадий Петрович продолжал:

— Эта пробка из имбиря, Нина, поможет вам лучше запомнить сегодняшнее наказание. Имбирь вообще хорошее подспорье в воспитании девушек — будучи помещен в задний проход, он вызывает жжение, так что результаты наказания чувствуются не только снаружи, но и внутри. При этом для здоровья он совершенно безвреден.

Сергей тем временем, делая довольно длительные паузы между ударами, продолжал порку, покрывая ягодицы Нины ровными красными полосами, а она слушала эту странную лекцию:

— Когда Сергей Александрович закончит вас пороть, встанете раком на стол и получите эту небольшую пробочку в задний проход, и я думаю, какое-то время постоите в этой позе. У вас будет время подумать о своем поведении, а имбирь в попе не позволит вам забыть, что вы наказаны. Если конечно Ирина Алексеевна не собирается продолжить порку, — Аркадий Петрович выжидательно замолчал.

— Для первого наказания вполне достаточно, — ответила Ирина Алексеевна, — так что, когда Сергей Александрович закончит, попа этой барышни переходит в ваше полное распоряжение.

Нина не могла понять, что хуже — острая боль от жгучих ударов тростью по обнаженным ягодицам или это спокойное обсуждение ее участи. Сам факт того, что она стояла полностью голая в этой постыдной позе, Сергей продолжал ее пороть, отчего на ее бедной попе уже не осталось живого места, а посторонние в общем-то люди решали, как сделать ее наказание еще более стыдным, причинял поистине невозможные муки. Сергей тем временем перенес область ударов пониже, в самый низ ягодиц, на границу с бедрами.

Резкий свист! Деревянный прут впивается в плоть, а затем с мгновенной задержкой — острая, резкая боль, постепенно уменьшающаяся. Сергей, настоящий мастер своего дела, выжидал именно столько времени между ударами, чтобы боль перестала быть резкой, но не затихла совсем, а затем снова — свист, удар трости по ягодицам, стон и уже непрекращающиеся слезы из глаз. Перед глазами на стуле — пробка для попы из имбиря — достаточно толстая, с закругленным концом и неглубокой канавкой у основания. Нина почему-то сразу догадалась, что канавка нужна для того, чтобы пробка держалась в попе и не выпадала. Сергей тем временем нанес особенно болезненный хлесткий удар, от которого у Нины потемнело в глазах и остановился.

— Пятнадцать ударов — хватит, как вы считаете? — поинтересовался Сергей.

— Для начала хватит, — ответила Ирина Алексеевна, — Нина, в перспективе ты будешь сама вслух считать удары. А сейчас ты отчитаешься перед нами, сколько ударов, чем и в какой позе ты получила, заодно и сама получше запомнишь. К тому же, ты должна поблагодарить за наказание меня и Сергея Александровича. Будь добра, стань на колени. Ну?

— Пять ударов ремнем наклонившись над стулом, десять ударов ремнем наклонившись и достав руками пальцы ног, пятнадцать ударов ремнем на столе на четвереньках и пятнадцать ударов тростью наклонившись над стулом.

— Итак, сколько всего?

— Тридцать ударов ремнем и пятнадцать ударов тростью, — Нина сама удивилась тому, что так бойко отвечала, — спасибо вам за порку, Ирина Алексеевна и вам, Сергей.

Назвав Сергея по имени, Нина почему-то покраснела, хотя казалось бы, после происшедшего уже ничего не сможет вогнать ее в краску.

— Наталья, принеси фартук, который я показывала, — обратилась Ирина Алексеевна к горничной, — Нина, как я уже говорила, ты временно будешь исполнять обязанности Натальи, и начнешь сегодня. Горничная не должна ходить голой, поэтому оденешь фартук. Кроме него, из одежды тебе больше сегодня ничего не положено.

— Как? — Нина думала, что с поркой все закончится, но не тут то было.

— Вот так. После порки одежда должна удовлетворять следующим условиям: во-первых, должны быть оголены ягодицы, во-вторых, груди, в-третьих, девушка должна быть босиком. Так что кружевной передник в этом случае просто идеален, а про трусики и бюстгальтер пока можешь забыть. После наказания сделаешь и принесешь нам чаю, а сейчас ты, вернее твоя попа, переходит в распоряжение Аркадия Петровича.

— Итак, барышня, становитесь на стол на четвереньки, — начал Аркадий Петрович. Нина снова оказалась на столе, и снова в этой постыдной позе — раком, высоко подняв попу и прогнувшись. Аркадий Петрович положил ей на поясницу ремень, который использовался для предыдущей порки, и сообщил:

— Ремень не должен упасть, так что не дергайтесь, юная леди. Согните ноги в коленях, — Нина, повинуясь Аркадию Петровичу, согнула ноги так, что ее ступни стали повернуты вверх, а он, взяв второе орудие наказания — трость, положил его на подошвы ног и приказал:

— Согните пальцы ног — будете удерживать ими трость.

Чтобы оставаться в такой позе, удерживая одновременно оба орудия наказания, Нине пришлось полностью сконцентрироваться. Почувствовав прикосновение в районе заднего прохода, Нина непроизвольно сжала попу, за что тут же получила от Аркадия Петровича замечание:

— Расслабьте попу, милая девушка, иначе мне будет трудно ввести вам имбирь. Вот, хорошо, — Нина чувствовала, как пробка из имбиря плавно, но неумолимо продвигается все глубже. Наконец Аркадий Петрович до конца ввел ее в попу и приказал: