Стюарт Хоум - Встан(в)ь перед Христом и убей любовь

Я привел в порядок квартиру в Брикстоне так, чтобы все было готово к вечернему визиту моих последователей, а затем вернулся в Гринвич, где располагалась моя настоящая база. Проверив автоответчик, я обнаружил огромное количество сообщений, оставленных Ванессой Холт. Девица умоляла меня вернуться к ней. Я вышел из квартиры и встретился с Ванессой в ресторане "Вкус Индии". Я уже давно получал половое удовлетворение, наблюдая, как едят женщины, поэтому я заказал для Холт порцию карри. В любом случае мне показалось, что будет неплохо попытаться вновь порвать с Ванессой, уютно расположившись за столиком в хорошем ресторане.

- То, чем мы занимались возле верфи прошлой ночью, - объяснил я, - было актом симпатической магии. Когда мы занимались сексом, я представлял мысленно другую женщину. Ты меня совсем не интересовала. Я просто использовал тебя для того, чтобы выебать другого человека.

- Так ты меня не любишь? - заныла Ванесса.

- Нет, - хихикнул я. - Я тебе вообще почти не знаю.

- Ах ты уебище! - взорвалась Ванесса, вскочила и вылетела за дверь.

Все, что я делал для этой девочки, я делал, заботясь только об ее пользе. Если бы она знала правду! Для меня было ясно, как день, что ее собственный отец собирается умертвить ее в ходе жертвоприношения, и я не хотел принимать никакого участие в этом низкопробном мошенничестве. Те оккультисты, что всерьез поклоняются дьяволу и занимаются всякими глупостями, всегда вызывали у меня улыбку. Нравится вам это или нет, но единственная мера вещей в нашем мире - это деньги. Ими-то я всегда и пытался завладеть при помощи магии. Я никогда не разделял суеверных представлений о загробной жизни, присущих как выходцам из низов, так и представителям правящего класса. Все, что я делаю, я делаю для того, чтобы увеличить наслаждение от моего недолгого пребывания на земле, и вот из-за того, что я выбрал этот путь, какие-то люди смеют называть меня сатанистом!

***

Я задремал, но тут кто-то позвонил в дверь. Я открыл: передо мной стояла Ванесса. Прямо с порога она влепила мне пощечину. Я ответил ей тем же и сразу почувствовал неодолимой желание ударить самого по себя по лицу, что я и сделал, причем с немалой силой. Я был в смятении. Мне по-прежнему неудержимо хотелось повторять вслед за девушкой все ее движения, но теперь, когда она ударила меня, я не совсем понимал, что мне следует сделать: ударить себя или ударить ее. Я снова ударил Ванессу, а затем себя. Когда я попытался ударить Ванессу в третий раз, она отступила назад, поэтому я просто стоял на пороге и шлепал себя по щеке.

- Что с тобой? - выдохнула Ванесса.

- Минет! - вскричал я во внезапном припадке озарения. - Только он может положить конец этой пытке!

Ванесса впихнула меня назад в прихожую и захлопнула за собой дверь. Я все еще бил себя по щекам, когда Холт встала на колени, расстегнула мою ширинку и извлекла оттуда мой член. Когда ее язык начал скользит вверх и вниз вдоль моего стержня, я почувствовал, что постепенно успокаиваюсь. Я перестал бить себя по щекам и почувствовал, как волна наслаждения пробежала по всему моему телу. Я уже ощущал себя не Ванессой или Филиппом, но самим собой. Когда я изверг мое семя в маленький горячий ротик Ванессы, я почувствовал, что Эдвард вновь завладевает контролем над моим телом. Он был подлинным хозяином моей плоти, и я понял, что я - Эдвард Келли, звезда оккультного мира.

- Что с тобой происходит? - спросила меня Ванесса. - Я ничего не понимаю.

- Пойдем, пропустим по пинте, и я тебе все объясню, - ответил я.

Я отвел девицу в "Испанский Галлеон" - паб, расположенный в северо-западном углу крытого рынка - и заказал пинту "Гиннеса" для себя и светлое пиво для Холт. Мы сели за столик в тихом уголке паба. Несколько минут я молчал. Это - старый трюк, но при правильном подходе всегда действует устрашающе. Как только Ванесса нагрелась до такого состояния, что была готова вот-вот заговорить сама, я разразился тирадой.

- Ты что, на самом деле не понимаешь, что ли? - выпалил я, и тут же продолжил, не дав девице ответить на мой вопрос. - Это не игра. Я пытаюсь пробудить тебя ото сна, и мне приходится это делать при помощи шоковой терапии. Дело не сводится к тому, чтобы ты терлась и рядом и повторяла все следом за мной. Внешние проявления не имеют значения, значение имеет только жизнь духа. Когда речь идет о том, чтобы подчиниться моей Воле, то я, а не ты, в праве решать насколько абсолютно твое подчинение. У тебя тоже имеется воля и моя задача - сломить ее.

- Но я думала, что ты - оккультист! - запротестовала Холт. - То, что ты говоришь сейчас, больше смахивает на учение Гурджиева!

- В основе своей, - терпеливо объяснил я заблудшему дитю, - все духовные практики суть различные проявления одной и той же первобытной традиции.

- Что? - крякнула Ванесса. - Ты хочешь сказать, что гадание на кофейной гуще, пирамидология и ясновидение - одного поля ягоды?

- Это все штучки для имбецилов, - процедил я, небрежно взмахнув в воздухе рукой.

-Но ты обсуждал эти дисциплины с членами "Ложи Черной Завесы и Белого Света"! - вскричала Холт.

- Профаны полагают, что магистр оккультных наук обязан разбираться в этих предметах, - объяснил я, - а поэтому любой руководитель магического кружка обязан иметь о них представление.

- Но почему магистр оккультных наук должен иметь дело с невежами?

- Чтобы выжить из них деньги, использовать их для выполнения заданий, последствий которых они не представляют, высасывать из них энергию и сеять раздор в рядах врага.

- И какова же моя роль? - вопросила Ванесса.

- Ты избрана для специальной цели, - объявил я, осушив кружку. - Ты должна покинуть меня и не возвращаться, пока не будешь готова.

- И когда это случиться?

- Ты это почувствуешь, и я это почувствую, так что не надо пытаться приходить раньше времени. Иначе я накажу тебя исключением из наших рядов навечно.

Я встал и вышел из паба. У меня еще было много работы. Я решил уйти, не оборачиваясь на Ванессу. Она поняла всю серьезность сказанного мной и не пошла следом.

***

Я уже не успевал в Брикстон, но это не имело никакого значения, поскольку любой стоящий маг-оккультист знает, что он не обязан объяснять ученикам причины своего отсутствия. Конечно, излишнее самодурство тоже вредит, но в магической практике позволительно и такое поведение, которое в обычной жизни сочли бы за хамство. Я думаю, не стоит даже упоминания то, что личности, пожертвовавшие крупными суммами на развитие оккультизма, заслуживают, как минимум, похвалы (разумеется, за исключением тех случаев, когда следует подозревать у них намерения излить свои щедроты на соперничающую с вами секту). Богатенькие посвященные дают вам звонкую монету, а бедные - дармовую рабсилу. Тех и других нужно держать порознь, дабы и те и другие полагали, что именно на них держится все, в то время как остальные - просто необходимый паразитический элемент.