Алекс Хант - К ноге, шкет!

– Ты больной ублюдок!

Я с ненавистью выплюнул обвинение, которое было, скорее, правдой, прямо в лицо скрутившему меня мужчине.

– Да-а… – в безумных глазах разлилась тьма, а на губы скользнул оскал. – И ты попадешь в зависимость от моего сумасшествия.

– Пошел к черту!

Его усмешка стала лишь шире.

– Я у него частый гость.

Скрипнул зубами, пытаясь вырваться, но этот гад держал крепко.

– Пусти!

– Только после того, как услышу, что хочу. Давай, мальчик, скажи.

– Пошел ты!

Моя рука, благодаря его манипуляциям, еще выше поднялась за спиной, отчего я взвыл от боли.

– Отпусти, сука!

– А-я-яй, какие нехорошие слова мы знаем. Тебя разве мама не учила в детстве, что ругаться не хорошо? За каждый мат стоит вымыть рот с мылом.

– А не…

– Пойти ли мне? Ты повторяешься. Никакой фантазии. – Шатен покачал головой, вздыхая.

Я хотел плюнуть ему в лицо, но боялся за сохранность своего. От этого психа можно ожидать чего угодно!

Если он позволяет себе такое при свете дня, практически в центре города?.. Разбить нос недоросли вроде меня (с его точки зрения я сопляк, уже успели выяснить!), вообще на раз-два.

Пошел я на поводу у своего дяди, называется…

Как я вообще сумел попасть в ситуацию, когда какой-то неуравновешенный дядька откинул меня к стене, придвигаясь следом и злобно сверкая почти черными глазами?

И это в офисе! Казалось бы, солидной фирмы! Занимающейся производством металлопроката!

Выперли меня, практически пинком под зад, заблокировав все карты и заявив, что хватит сидеть на шее у родителей. И надо же! Мой многоуважаемый дядя, Аристарх, мать его, Эдмундович, выступил в качестве наставника! Наставника, блядь! На путь истинный, не иначе!

Пошуршал по связям, да кинул в эту вот «РусМеталлПро». Под предводительство Павла Максимовича Кольцова. Генерального директора этого огромного предприятия.

И ведь при первой встрече, в обществе дяди, этот самый Павел Максимович казался вполне себе адекватным, взрослым и здравомыслящим мужчиной! Бизнесмен, каких много в нашей стране.

Все при нем: статусная машина, отлично сидящий костюм, собственный просторный кабинет со смазливой секретаршей на ресепшене, на которую я сразу сделал стойку, поняв, кого буду окучивать в ближайшие месяцы… вот только взгляд Кольцова цепкий, пронизывающий до самых костей, выбивался из общей гаммы «среднестатистического мужика».

Перед этим взглядом становилось как-то не по себе. Хотелось… отвести собственный, утыкаясь вниз, к носкам кроссовок и рассматривать светлый ковролин.

– Значит, Андрей?

– Андрюша – мальчик смышленый, но избалованный. Мой брат хотел сделать как лучше, открыть перед ним все двери, но… получилось не так, как он предполагал. Не так, как видела семья. – Аристарх вздохнул, а я просто вызверился.

– Вообще-то я здесь!

Павел посмотрел на меня так снисходительно-пренебрежительно, что захотелось отряхнуться. Вдруг замарался и не заметил? И пытаюсь тут своей грязью очернить его богато обставленный кабинет?

Директор полностью проигнорировал мое замечание и вновь вернулся к беседе с дядей. Мол, сопляк, ты разве не видишь, что старшие беседуют? Не лезь!

А мне хотелось!

Мне очень многое хотелось высказать!

И по поводу этой вот показательной волокиты, и по поводу вообще идеи сдачи меня с рук на руки! Куда! На какую-то мелкую должность, перекладывать что-то с места на место! И даже не бумаги! Меня хотели отправить на завод! Таскать металлические листы!

– Думаю, ты сможешь направить его на путь истинный. – Аристарх скупо улыбнулся. – Разумеется, за справедливую оплату его труда. Думаю, тысяч двадцать ему будет достаточно.

– Что?! Какие двадцать тысяч? – я снова не удержался. – Да это мои карманные расходы на пару дней!

– Как понимаешь, – как ни в чем не бывало продолжил старший брат моего отца, – ему необходимо будет переехать из коттеджа поближе в область, к работе. Найдешь какую-нибудь комнату?

Я похолодел.

Какая еще комната? Какой переезд?..

Променять Рублевку на… Замкадье без привычных вымощенных гравием дорожек, высоких заборов и видеонаблюдения 24/7?

Нет-нет-нет! Я так не договаривался!

– Найду. Чего бы не найти. – Павел пожал плечами. – У нас есть несколько квартир, в которых время от времени живут командировочные сотрудники. Одну из них оформим под Андрея.

– Так! Стоп! – я захлопал в ладоши. – Я все понял! Проняло, правда! Прямо до самой сути! – Для наглядности даже похлопал себя по груди. – Больше брать отцовский мерин без спроса не буду, разбивать тоже. И в КПЗ в пьяном виде оказываться в ближайшее время не планирую! Все? Можем сворачивать представление? Я даже готов извиниться, правда! – Переводил взгляд с одного мужчину на другого. – Я правда раскаиваюсь, что за прошедший месяц стал причиной головной боли родителей. И буду вести себя, как мальчик-зайчик, девственник с первой парты.

Кольцов приподнял бровь.

– Девственник, значит?

– Готов сыграть роль! Буду тихим и послушным!

А вот тут его лицо преобразилось. Перестало изображать маску безразличия. На губы прыгнула ухмылка.

– Я запомнил. Повторишь эту фразу чуть позже. – Павел подал руку моему дяде. – Договорились. Беру его под свое крыло.

Аристарх кивнул.

– Доверяю его тебе, Паш.

Кольцов снова скользнул по мне быстрым, оценивающим взглядом.

– Насколько я могу быть… убедительным?

– Даю карт-бланш.

Его бровь изогнулась, после чего вернулась на место, лоб разгладился, а глаза, напротив, потемнели.

Нехороший какой взгляд! Очень-очень нехороший!

– Дядя! – попытался подлизать, как обычно, когда мне что-то было нужно. – Может, мы договоримся? Чего ты хочешь?

Господин Бестужев лишь передернул плечами.

– Ты уже сделал достаточно, Андрей. Теперь решения принимать будет Павел Максимович. Все относительно… и твоего поведения, и твоего досуга, и… – он прочистил горло. – В общем, теперь ты в его власти.

– Какое, нахуй, во власти? Звучит так, как будто ты пытаешься передать меня в рабство! Ничего не забыли, а? Я давно совершеннолетний! И в состоянии определять, что буду делать, а что нет! И действовать соответствующе!

Аристарх развел руки в стороны.

– Попробуй. Но без жилья, денег и работы… неужели ты думаешь, что твои так называемые друзья продолжат оставаться рядом, поняв, что их «кормушка» внезапно опустела?

– Не приплетай сюда моих друзей!

– Я всего лишь пытаюсь до тебя донести, что твое окружение значительно поредеет, как только ты перестанешь угощать их дорогим алкоголем, устраивать шумные вечеринки и в очередной раз показывать характер, нарушая законы.