Irizka2 - Трава, трава у дома

– Где ты пропал, пупсик? – хриплым голосом обратился он к Йоакиму и плюхнулся к нему на колени.

– У меня дела, а тебе лучше вернуться в зал.

– Там ску-у-учно, – протянул тот и схватил со стола наполненный бокал с коньяком.

Йоаким попытался перехватить его кисть, но омега ловко вывернулся и, засмеявшись, влил в себя содержимое.

– Кай! – рявкнул Йоаким, и у Финна руки затряслись.

Он замер, не в силах вздохнуть. Старался на него не смотреть и не мог отвести взгляд. Финн знал Кая. Узнал в первую же секунду, а теперь боялся почувствовать его запах и сойти с ума. Омега снова шлёпнулся на колени к криминальному барону, прижался к его губам, целуя страстно и с напором. А Финн забыл как дышать, в груди разгорался пожар, полыхало лицо, разболелись руки, он невольно сел, занял место напротив и смотрел на них, зачарованно и с болью. Кай, отвлекая поцелуями, потянулся за бутылкой, но на этот раз Йоаким смог перехватить его за запястье. Кай засмеялся, вскинул острый подбородок, открывая шею, а потом, также с улыбкой, размахнулся и попытался ударить Йоакима. Тот успел поймать его руку и теперь сжимал обе. Кай снова засмеялся, зло и нагло, а Финн с трудом нашёл в себе силы, чтобы встать и двинуться к выходу.

– Куда? – рыкнул Йоаким, скидывая с колен всё ещё ржущего омегу.

Вокруг Финна нарисовались помощники барона, у дверей напряглась охранники.

– Мне с братом надо всё обсудить, я один не принимаю решения. – Финн поднял открытые ладони и сделал осторожный шаг.

– Куда? – со смехом к нему двинулся Кай.

Пошатываясь, замер перед ним и уставился, зло прищурившись. Финн жадно его рассматривал – Кай стал ещё красивее, грациозный, утончённый. Он и раньше привлекал внимание густыми, тёмными локонами, карими, почти чёрными глазами и бархатной кожей. Сейчас от него разило спиртным и взгляд казался мутным. Не просто пьяным, а каким-то отсутствующим, как у заядлых наркоманов.

– Мальчишка, – снова рассмеялся Кай и шлёпнул его по щеке.

Это была не пощёчина и не удар, хотя Финн верил, что заслужил и то, и другое. Кай просто слегка коснулся, и у Финна ноги стали подгибаться, так сильно захотелось схватить его кисть, прижать к носу, вдыхая отравляющий аромат ландышей, и тереться об неё, как кот.

Выходка омеги произвела на Йоакима успокаивающий эффект. Словно Кай показал Финну его место, и теперь тот смотрел с равнодушием и покровительственно. Он подозвал Кая к себе, похлопал по колену как собачке, и тот покорно, всё ещё пошатываясь, занял указанное место. А на Финна махнул рукой.

– Пусть идёт, – велел он охране и добавил лично Финну: – Жду через неделю. Мне нужен чёткий ответ, и сам понимаешь, отказов я не потерплю.

Финн вышел на улицу, тяжело вдохнул холодный, пыльный воздух городских дорог и пешком побрёл к торговому центру, где оставил на парковке мотоцикл. Мысли то и дело возвращали в прошлое, о Йоакиме он не думал. Почти. Пытался только понять, как рядом с ним оказался Кай? Раньше омега вёл себя болезненно невинно, шарахался от чужих, не смотрел альфам в глаза. Раньше. Девять лет назад.

Конечно, столько времени прошло. И было бы странно, если бы Кай не изменился после всего, что Финн с ним сделал. Воспоминания иглой вонзились в подкорку. Финн застонал, сжимая голову. Он ведь бежал от этих воспоминаний, не возвращался домой и не собирался этого делать. И чего Отто приспичило…

У парковки вытащил телефон, проверил мессенджер – Отто переживал и спрашивал, как прошли переговоры. Отвечать не стал, голова трещала от мыслей, он сразу направился домой. Хотелось упасть на кровать и провалиться в сон без сновидений. Но спалось плохо, Финн не запомнил, что снилось, и проснулся он разбитым.

С трудом поднявшись, вышел на пробежку. Армейские привычки никуда не делись. В тихом районе на окраине города на него никто не обращал внимания, и это помогало отключиться от окружающего мира. После душа и завтрака он вновь проверил сообщения. Отто злился, переживал и требовал позвонить. А от папы пришло приглашение на обед, и от дьявола Дамиана указание, что взять в магазине к чаю. Его ждал семейный ужин. По родителям он скучал, за месяц в родном городе они пересеклись всего пару раз, Финн с Отто носились по банкам и юристам, а родители ворковали над внуком. Каждая встреча с ними – тёплая и приятная, дарила любовь. Финн обнимал их и с тоской понимал, как глубоко въелись в него эти люди всего за четыре года совместной жизни.

Родители были ему неродными, но он с нежностью называл их папой и отцом.

В магазин заехал на выезде из города, взял всё по списку, а для себя и брата хорошего пива. Родительский дом, где прошло отрочество и где Финна по-настоящему любили, немного посерел. Белая облицовка покрылась пятнами из-за постоянной влаги и местами поросла плесенью. Из-за этого казалось, что дом в запустении, но его семья не бедствовала: у отца небольшой завод по производству цемента и четыре торговые точки, а папа занимался благотворительностью и собирал средства в помощь жертвам насилия. Просто папа почему-то сохранял дом в первозданном виде и ещё в детстве звал сыновей смотреть, как муравьи устраивают под фундаментом гнездо. Хорошо, что отец втихаря потом заливал всё кипятком, или дом давно бы покосился.

Стоило открыть дверь, как лёгкие наполнились знакомыми запахами домашнего уюта и жареного мяса. Где-то в гостиной смеялся Дамиан и шумел Мартин – мелкий племянник. Папа на пороге, испачканный в детском пюре, выглядел невероятно счастливым – сбылась его мечта, и теперь в доме растёт ребёнок.

– Какой же ты! – воскликнул папа и бросился на шею. – Никак не могу привыкнуть. Такой взрослый, борода, седина. Словно тебе не тридцать.

– Почти тридцать один. – Финн с улыбкой обнял его в ответ. Папа за те непродолжительные годы совместного проживания подарил ему тепло и любовь, помог поверить в себя и будущее. Жаль только, Финн сам всё испортил.

Следом в прихожую вышел отец, пожал руку, поприветствовал. Брат выглянул из гостиной, недовольно поморщился, видимо, обиделся, что Финн не позвонил ему сразу после встречи. Но быстро оттаял и, когда Финн занял кресло на мансарде, присоединился с вопросами.

– Как всё прошло?

– Посредственно. Не хочу с ним работать.

– Я про этого Йоакима поузнавал – он нам развернуться не даст, если под него не прогнёмся.

– Ага, а потом он нас подставит и с дороги уберёт.

– Не дрейфь, в Осло тоже пытались давить, но мы лишь небольшую долю рынка заняли, никому не мешаем, и от нас отстали.

– Тут обстановка другая, всё на импорте, своего нет. Мы будем первыми и, несомненно, прибыль тут получим больше. Вот Йоаким и пытается заранее приложиться.